Джеки Коллинз - Леди Босс
Уединение ей нравилось, успокаивало.
Она никогда не боялась быть одна. Если не считать брата Дарио, она все детство провела одна и привыкла к одиночеству.
При мысли о Дарио ее пробрала дрожь. Когда-то они были очень близки, всем делились друг с другом. Потом ее отправили в интернат. А еще позже, когда ее оттуда выставили, Джино заставил ее выйти замуж за придурочного сынка сенатора Петера Ричмонда, Крейвена.
Джино полагал, что оказывает ей большую услугу.
Ха! Тоже мне, услуга. Уж она ему показала.
Лаки вспомнила первую свою любовь – Марко. Великолепного Марко, с темными вьющимися волосами, атлетического сложения. Красавца Марко.
Ах, Марко… она любила его с четырнадцати лет, а в постель с ним в первый раз легла, когда ей было уже за двадцать. Сначала Марко работал у Джино телохранителем, а потом продвинулся до управляющего казино.
Когда Марко застрелили, она держала его в объятиях и чувствовала, как жизнь покидает его.
Она рада, что отомстила. Прежде всего она – Сантанджело. Дочь Джино.
Джино всегда считал ее необузданной. Теперь она выросла, и у нее есть все, что она когда-либо хотела, включая Ленни. Ей с ним весело. Он стал ей надеждой и опорой. Забавный, ласковый и любящий. С ним она чувствовала себя в безопасности. Ленни дал ей больше, чем она могла ожидать, и она любила его за это. Потому и хотела отплатить ему сторицей – а что можно придумать лучше, чем киностудия в подарок?
Ветер вырвал шпильки из ее волос, которые тут же рассыпались по плечам. Пора возвращаться.
На какую-то секунду он отреагировал автоматически и чисто по-мужски: «Почему бы и нет? Кто узнает?» Но потом Ленни отодвинул энергичную руку Кристи, переключил передачу и сказал.
– Благодарю, но нет. Не интересуюсь.
По-видимому, Кристи получила отпор впервые в своей молодой и развеселой жизни. Надо отдать ей должное, отреагировала она достойно.
– Моя машина у дома Джоя, – сказала она, как будто ничего и не случилось.
Ленни повернул «феррари» налево на бульвар Сансет и затем еще раз налево, на Лаурэл-Кэньон. Ехали молча.
У Джоя был большой дом посредине холма, уже слегка подразвалившийся, но вид оттуда открывался такой, что дух захватывало, и в кустах ползали змеи.
Когда они остановились у дома, Ленни перегнулся и открыл ей дверцу.
– Не принимай на свой счет, – проговорил он, чувствуя, что все же следует объясниться. – Просто я женат и очень счастлив.
Но Кристи нелегко было вывести из себя.
– Вот еще! Ты передумаешь, помяни мое слово, – ответила она. Хорошенькая и уверенная в себе, она вылезла из машины, подошла к парадной двери и, обернувшись, помахала ему рукой. Светлые волосы переливались в луче света у подъезда.
До Лаки все было по-другому. А теперь ему не терпелось вернуться домой и позвонить своей красавице-жене в Нью-Йорк.
Лаки повернулась и трусцой побежала назад. Пляж был по-прежнему пустынен, а волны все так же бились о песок.
Содрогнувшись, она представила себе, что может прятаться в этом огромном и темном океане. В последних газетах промелькнуло сообщение, что вблизи острова видели акул. Хоть она и понимала, что они не смогут выпрыгнуть на пляж, ей неожиданно захотелось поскорее оказаться дома, в безопасности.
«Феррари» издал звук, который не следовало бы издавать дорогим итальянским машинам, и остановился посреди бульвара Сансет, напротив Рокси, где тусовались обкуренные, длинноволосые поклонники рока в ожидании следующего концерта группы хэви-метал.
– Черт! – пробормотал Ленни. Только этого ему и не хватало.
Около него остановилась патрульная машина. Вышедший из нее полицейский был красивее, чем Том Селлек. Форма сидела на нем превосходно. И держался он великолепно. Большой хрен при большой пушке. Сочетание вне всякой конкуренции.
– Какие-нибудь проблемы? – протянул он с южным выговором.
– Ничего серьезного, если сменить двигатель, – ответил Ленни.
– А вы не?.. – Полицейский поколебался, потом решил идти напрямую. – Ленни Голден! – провозгласил он торжественно. – Вы тот самый забавный парень.
«Вот тебе и счастье привалило, – подумал Ленни. – Попался полицейский из поклонников». Иногда эффект бывает прямо противоположный, полицейский готов голову тебе откусить только потому, что ты знаменитость.
– Лучше бы вам отсюда убраться, пока толпа не собралась, – заметил полицейский, не принимая, однако, никаких мер. Просто стоял у его машины, глядя, как за ними образуется пробка. Наиболее нетерпеливые водители уже начали сигналить.
– Неплохо бы было, – согласился Ленни.
– Я десять лет назад приехал в Лос-Анджелес, – продолжил общительный полицейский. – Хотел вактеры податься. Да не вышло. – Он потрогал кобуру на бедре. – Работать полицейским не так уж плохо. Иногда я чувствую себя актером. Бабы форму обожают. – Он самодовольно улыбнулся. – Вы меня понимаете?
– Понимаю, – дружелюбно отозвался Ленни, изо всех сил желая, чтобы этот козел что-нибудь предпринял.
– Готов поспорить, за вами бабы толпами бегают, – заметил полицейский с похотливой ухмылкой. – И знаменитые тоже, а?
Ленни не удостоил его ответом.
– Мы позвоним в автомобильный клуб или как? – спросил он, стараясь сдержать раздражение.
Полицейский провел толстым пальцем по хромированной части «феррари».
– Если вдруг у вас найдется роль для настоящего живого полицейского, звякните Мариану Вульфу, – бросил он как бы между прочим.
Ленни нахмурился.
– Кому?
– Мариану Вульфу. Мне. Меня так зовут. Видите ли, моя мать решила, что если так можно было назвать Джона Уэйна, то для меня Мариан вполне годится. И знаете? Моя старушенция оказалась права. Мне вроде бы нравится имя Мариан. В нем что-то есть, согласны?
Ленни только покачал головой, придумывая, в какую интермедию можно вставить весь этот диалог. Не то чтобы он этим сейчас занимался, бросил давным-давно. Но такое могло пригодиться Леттерману или Карсону.
Из патрульной машины выбрался полицейский постарше, седеющий, с угрожающей походкой.
– Мариан, – проворчал он, – чего ты там возишься? Ты что, хочешь, чтобы все машины на бульваре остановились к чертям? Давай, убирай отсюда этот кусок итальянского дерьма.
– Уолли, – гордо возвестил первый полицейский, – тут Ленни Голден.
Второй полицейский с отвращением сплюнул на землю. Известие не произвело на него никакого впечатления.
– Мариан, – устало сказал он, – а кому это на хрен нужно?
Лаки пришла в голову мысль, а не трахается ли Ленни в данный момент с другой. Раньше она о таком не думала, потому что знала, что их отношения – нечто особенное и ни он, ни она рисковать ими не станут. Она не привыкла ревновать. Однако не стоит забывать, что Ленни очень привлекателен, очень знаменит и здорово умеет трахаться, а последние недели она, занятая сделкой по приобретению студии «Пантер», им пренебрегала.
