Бывший муж. Настоящая семья для Бусинки - Николь Келлер
- Вы с Дариной большие молодцы.
Доктор вручает нам протокол приема с рекомендациями, крепко по очереди обнимает и желает никогда не встречаться с нами в стенах больницы, кроме как на плановых приемах.
Бусинка идет рядом со мной, подпрыгивая от счастья.
- Дочь, давай потихонечку, ладно? Мы с тобой все успеем. У нас впереди целая жизнь! Здоровая и веселая!
- Мамоська, а мы больше не будем жить в больнице? - Бусинка задирает личико и глядит с такой надеждой, так по-взрослому, что сердце замирает.
- Нет, доченька, - улыбаюсь сквозь слезы. Сердце замирает и до сих пор не осознает, что чудо всё-таки случилось. - Ты теперь абсолютно здорова.
- Улаааааа! - Дариша кружится на месте и хлопает в ладоши.
Обхватываю ее ладошку, и мы идём дальше по коридору к лифтам.
Мысленно благодарю Османова за то, что все же помог собственной дочери, пусть и таким унизительным способом.
Однако мне грех жаловаться.
В тот день Даян отвез меня домой. Ко мне домой, хотя я была уверена на тысячу процентов, что вечер продолжится у него дома - так сильно и жадно горели его глаза.
Но за все это время Османов прислал мне лишь два сообщения касательно загранпаспорта и снова пропал. То ли у него поменялись планы, то ли он «маринует» меня… В любом случае, я жду подвоха от бывшего мужа. Даян не станет дарить мне деньги просто так, за красивые глаза. Только не мне.
- Мам, а мозно дядя Волшебник будет моим папой? - неожиданно громко выпаливает Бусинка в лифте. Пассажиры оглядываются на нее с интересом, кто-то старается сдержать улыбку, кто-то - хихикает в кулак.
- Какой ещё Волшебник? - напрягаюсь.
- Ну, такой! Котолый плиходил ко мне в больницу, а потом я видела его, когда ходила с тетей Олей по делам. Он помогал мне лисовать солнышко. Дядя Волшебник был очень глустный, и я отдала ему твой лисунок. Ты же не обизаешься?
- Нет, солнышко, не обижаюсь.
- Ну, што, мозно, мам? Мозно?! Ну, позаааалуйста! - Бусинка складывает ладошки и умоляюще смотрит на меня. По кабине лифта проносятся гул и перешептывания.
- Она так просит, что я бы на все согласилась, - пожилая женщина украдкой утирает слезы.
У меня у самой сердце не на месте. Душа болит, что Дарина нуждается в полноценной настоящей семье, а я не могу ей этого дать. Здоровье отвоевать - да, Луну, кажется, с неба достать проще, чем подарить малышке папу.
- Бусинка моя, - тяжело вздыхаю, но моя упрямая девочка меня решительно перебивает:
- Дядя Волшебник сказал, что нужно сплосить лазлешение у мамы. Ну, что, мама, мозно?
- Солнышко, я же совсем не знаю твоего… Волшебника.
- Он большой. Холосый. И осень доблый. И он мне нлавится. Я, казется, его лублу, - тихонько добавляет, отчего практически все пассажиры лифта прыскают со смеху. Сохранить Серьёзное выражение лица стоит мне огромных трудов.
Створки лифта наконец разъезжаются на первом этаже, и мы выходим в коридор.
- Ну, что, мамоська, ты….
- Мира? - раздается сбоку смутно знакомый голос.
Оборачиваюсь и наталкиваюсь взглядом на девушку. Она прижимает к себе крошечного малыша и мягко улыбается. Девушка кажется мне знакомой, но я не могу вспомнить, где ее видела.
- Вы меня не помните, да?
- Простите, но нет.
- Я - Соня. Хотела попасть к вам на фотосессию беременности, но родила чуть раньше срока.
- Точно! Мы виделись на выставке, да?
- Да-да, - счастливо кивает.
- Я поздравляю вас с рождением малыша. Мальчик, девочка?
- Сынок, - мягко и в то же время гордо улыбается. - Наш Владислав.
- Растите здоровенькими, пусть ночи будут спокойными.
- Спасибо большое! Ой, а вы с дочкой, да? - замечает смущающуюся Дарину.
- Да. Это моя мама, - ревностно и Серьёзно заявляет Бусинка. Крепче жмется и обнимает меня за ногу. Тихонько смеюсь и глажу дочку по локонам.
- Да, мы ходили на контрольный прием к доктору.
- Заболели? - на лице Сони мелькает тревога, и она как будто на шаг отходит назад.
- Нет, у нее была операция на сердце, мы приходили на контрольное обследование.
Дарине надоедают взрослые разговоры, и она дергает меня за руку:
- Мамоська, мозно я пойду посмотлеть лыбок?
- Можно, конечно. Только осторожно. Руками аквариум не трогай.
Дарина уносится. И в ту же секунду малыш в руках Сони начинает кряхтеть и выгибаться.
- Ой-ей-ей, только не это, - она бледнеет и готова уже разреветься. - Только не плачь, пожалуйста.… У Владика начались колики, и он капризничает сильно. Когда он плачет, мне так страшно. И я не знаю, что делать. У мужа получается его как-то успокоить. А я готова сесть и разреветься.
- Вот реветь точно не надо. Это не поможет. Плавали, знаем. Малыш чувствует ваш страх, и от этого ещё больше пугается. От газиков хорошо помогает, как ни странно, только время. Ну, и ещё выкладывать малыша на животик.
- Ему не нравится, - восклицает в отчаянии. - Все время плачет.
- Конечно, не нравится. Это же надо самому стараться. А тут у мамы на руках тепло и спокойно. Да, крепыш?
Малыш замолкает и с удивлением рассматривает меня голубыми, как небо, глазами.
- Дарина, когда была маленькая, очень любила лежать животик к животику. Ей было тепло, мама рядом, уютно, она успокаивалась и расслаблялась. И животик болел меньше. Попробуйте, может, и вам это поможет.
- Спасибо большое за советы! - искренне благодарит Соня. - Обязательно попробуем! Вот у вас тоже только одна дочка, а вы так легко с этим справились….
Оборачиваюсь и смотрю на Бусинку, что с восторгом следит за золотыми рыбками, что-то рассказывая мальчику.
- Поверьте, Соня, колики, это не самое страшное в этой жизни…
- О, а вот и наш папа, сынок! - с заметным облегчением выдыхает Соня. - Познакомьтесь: Мира, это Олег, мой муж. Олег, это Мира, фотограф. Я тебе о ней рассказывала, помнишь?
У меня земля уходит из-под ног.
Потому что передо мной тот самый Олег, лучший друг Даяна.
Глава 18
Мирослава
Сердце срывается в пятки и разгоняется до бешеного ритма. Виски ломит из-за взбесившегося пульса, от лица отливают все краски.
Я осторожно,
