Головная боль генерала Калугина, или Гусь и Ляля - Наталия Романова
– Помогу, Дарина Александровна, – кивнул он. – Разошлись, клоуны, – махнул он рукой. Бойцов смело, как по мановению волшебной палочки.
Сергей Максимович открыл было рот, Ляля вцепилась в руку Бисарова, показывая, что никуда он прямо сейчас идти не может. Иначе, иначе… иначе… иначе… она не знала, что иначе, но выпускать из цепкого захвата руку капитана не собиралась, с ним спокойней было.
Иррациональное поведение, но об этом она подумает позже, когда вернётся к своей привычной жизни, в свою уютную квартиру, к безопасности и комфорту.
– Зайдёшь ко мне, когда освободишься, – кивнул в сторону капитана командир и вышел.
После Ляля уснула, кажется, Даша ей дала что-то со снотворным эффектом, а когда проснулась, Гуся рядом не было. Сквозь головную боль она вспомнила всё, что произошло, ужаснулась и начала всеми силами избегать капитана.
А теперь он пришёл со Славкой и, судя по разговору, уходить не собирался.
Прошёл вслед за Славой, уселся рядом на кровать, избегая контакта с больной ногой Михи, похлопал его дружески по плечу, приветствуя.
– Скучаешь? – спросил он Миху, бесцеремонно подтягивая к себе Лялю, обхватывая одной рукой, чтобы Слава могла усесться на кровать.
– Скучаю, – согласился Миха, тяжело вздохнув.
– Может, картишки? У меня есть, – капитан забрался в один из многочисленных карманов, вытащил потёртую колоду, развернул веером и тут же собрал. – В дурака?
– Давай, – оживился Миха.
– Слав, будешь? – глянул Гусь на Славу, та кивнула. – Даш, что на счёт карт? Майор? Анатолий Юрьевич? Ляля?
Все дружно согласились, видимо, читать и гонять чаи всем надоело, хоть какое-то развлечение в пыльном, тягучем течение времени. Ляля, после небольшого колебания, тоже кивнула. Играть она, можно сказать, не умела, остались смутные воспоминания, когда в младшей школе играла с братьями, постоянно проигрывая, но почему бы не вспомнить.
– А на что? – кокетливо спросила Даша, поправляя иссиня-чёрный локон, напоровшись на недобрый взгляд Славы. Интересно, почему?
– На раздевание, – засмеялся Гусь.
– Меня твоими голыми телесами ни удивить, ни поразить нельзя, я всё уже видела, – пропела Даша.
– Не всё, – повёл бровями Гусь.
– Ой, ну конечно, у всех мужиков в штанах пенис, а у тебя – рассвет!
– Вот пенисом его ещё не называли, – заржал Гусь. – Дашунь, – подмигнул он, заглянул лукаво в глаза Даше, – ты меня видела, а я тебя – нет. Несправедливо получается, может, всё-таки на раздевание? – впился взглядом в обтянутую трикотажем грудь.
– Обойдёшься, я найду, куда антибиотики потратить без твоих сомнительных услуг.
– Ну, говорят, на нет и суда нет, попытаться я был должен, – невозмутимо заявил Гусь, не придавая значения скользкому намёку Даши. – Давайте на желание играть. Проигравший исполняет желание соседа слева. Нормальное желание, никакого экстрима, ничего, переходящего границы, – покосился в сторону Ляли, которая как раз была его соседкой справа.
– Договорились.
Ляля проиграла три раза подряд, капитан загибал пальцы, заявив, что желания озвучит позже, наедине, заставляя проигравшую нервничать и краснеть, а Славу по-доброму смеяться.
Вообще, если опустить лёгкую досаду на проигрыши, Ляля была расслаблена, удивительно довольна собой, обстоятельствами, окружением. Возможно, она начала привыкать, возможно, звёзды так встали, но хорошее расположение духа не покидало её, несмотря на три желания капитану Бисарову, которые предстояло выполнить.
Один раз Слава проиграла майору, психанула, заявила, что всё подстроено, пересела. В следующей партии уже Вячеслав Павлович проиграл ей, на что Слава мстительно сощурилась, обещая все кары Египетские в одном желании. Условие «никакого экстрима, ничего, переходящего границы» она в отношении майора исполнять точно не собиралась.
– Слушайте, – заявил Миха, когда пришла его очередь раздавать. – А давайте погадаем! Карты-то есть.
– Чепуха это, – фыркнула Слава.
– Да брось, чепуха – не чепуха, какая разница, повеселимся зато, – небрежно махнул рукой Гусь. – Кто умеет гадать?
– Я умею, – гордо заявил Миха. – Меня тётка научила, она правда на таро расклад делает. К ней всё наше село и два окрестных ходят, ни разу никого не обманула, всё сходится. Но раньше на обычных картах гадала, меня научила, хотела, чтобы я этим стал… как его… потомственным ведуном, даже объявление давала в районную газету. А я в армию по контракту пошёл, карты ей этого не подсказали, потому что на родственников гадать нельзя, – важно пояснил он.
– Так ты у нас ведун, – протянула Даша, дав понять, что у Михи только что появилась новая кличка. – На игральных картах гадать нельзя, соврут, товарищ раненый Ведун, с такой-то тёткой должен знать.
– Надо, чтобы девственница нецелованная посидела на картах, тогда можно, – уверенно заявил Миха, он же Ведун.
– Если бы здесь жил дракон, питающийся нецелованными девственницами, он бы сдох от голода, – засмеялся Гусь. – В нынешнее время нецелованную девочку если только в начальной школе встретишь, а ты здесь предлагаешь найти. Продолжаем играть, я ещё парочку желаний придумал, – подмигнул он зардевшейся Ляле.
Она с секунду помолчала, резко выхватила из рук Михи колоду, демонстративно встала, а потом уселась на карты, впив взгляд в Бисарова, незаметно для себя покрываясь румянцем.
Неожиданный факт биографии для двадцатидвухлетней девушки, но стыдиться она не собиралась. У неё были убеждения, непоколебимые и ясные. В серьёзные отношения Ляля вступит только с любимым человеком, не обязательно ждать брака, но уверенной в своём выборе она должна быть. Её так родители воспитали, пусть это и несовременно. Дочь генерала Калугина может себе позволить быть какой угодно, несовременной в том числе.
– Даже так… – задумчиво почесал подбородок Бисаров, оглядывая Лялю каким-то новым взглядом, от которого по телу пошли колючие мурашки, сердце несколько раз бухнуло и зашлось в быстром беге. – Принца ждёшь, Ляль? – прищурился он.
– Бери выше, – ответила за Лялю Слава. – Короля она ждёт. И ты для нашей Ляли даже не глухого осла уши на конюшне этого короля, – она демонстративно крепко обняла сестру, прижала к себе, посмотрев с вызовом на Бисарова.
– Кто б сомневался, – заржал тот, ничуть не обидевшись.
Ляле же отчего-то стало обидно…
Глава 9
– Давай, Ведун, гадай, – усмехаясь, сказала Даша, показывая рукой на колоду, которую Ляля положила на импровизированный столик. – С меня начинай, хочу знать, что было, что будет, чем сердце успокоится.
Миха важно разложил карты, уставился на них, морща нос и пуча глаза.
– Вас, Дарина Александровна, ждёт дальняя дорога, казённый дом, письмо или важное известие на работе, казённые бумаги.
– Ишь ты, правду сказал, – громко засмеялась Даша. – Скоро домой еду, учиться отправляют и на повышение.
– Даже не знаю,
