Случайная девочка (СИ) - Волкова Виктория Борисовна
– В машину сядем, поговорим, – обнимаю ее за плечи. Веду к выходу и тут же перехватываю ошалелый взгляд Ефимова. – Что еще, Андрюха? – цежу мимоходом.
– Потом, – мотает он головой и башку опускает. Глаза прячет. Нехороший взгляд. Ох, нехороший!
Чуть пригнув голову, словно коршун прикрываю Оливию и сына. Подвожу их к машине, помогаю сесть. Плюхаюсь рядом сам.
– Что ты хотела сказать? – сверху вниз смотрю на перепуганную девчонку. Мелкая она еще. Удар держать не умеет. Хорошо хоть ума хватило спрятаться.
– А… сейчас, – собирается она с мыслями, словно не знает, с чего начать.
Не тороплю. Листаю сообщения в мессенджере. И за малым не матерюсь вслух, натыкаясь на эсэмэску Ефима.
«Ксюху грохнули. В лифте нашли».
«Твою ж мать!» – сжимаю кулаки и прикрываю глаза. Мать вашу! – скрежещу стиснутыми зубами.
Кто, бл.ть? Какая сука ко мне подбирается?
Нет, схема понятна. Убрать из моего окружения верных людей и заменить своими. Все понимаю. Только вычислить не могу эту сраную падлу, объявившую мне войну.
– Федор Николаевич, – зовет меня девчонка. И даже ладошку кладет на предплечье. – Я хотела сказать…
– Потом, Олечка. Потом, родненькая, – слегка прихлопываю по руке. Стараюсь успокоить. Ну чего зря убиваться? – Потом поговорим, ладно? Сейчас не время.
Глава 19
Глава 19
– Потом, родненькая, – хлопает меня по плечу Федор Николаевич и, вернувшись домой, сразу проходит к себе.
Что-то происходит, но мне не говорят. Прислуга смотрит на меня ненавидящим взглядом, хмурая охрана Анквиста запирается в кабинете с хозяином. В доме наступает тишина, будто кто-то умер или находится при смерти.
Дамирка чувствует общую нервозность и тоже начинает хандрить.
– Ты мой хороший, – тормошу малыша. А у самой поджилки трясутся. Выходит, я не ошиблась. Нас с Лаймой вычислили. И ее убрали… Как Он и обещал…
Смаргиваю слезы. Сейчас точно не время реветь. Прижимаю к себе хнычущего племянника и только сейчас понимаю главное. Ребенку пора есть… И спать.
– Пойдем, Дамирка, посмотрим, чем тебя покормить, – подхватив малыша на руки, спускаюсь на кухню.
И кажется, будто дом вымер. Ни прислуги, ни охраны. Странное дело. Только из кухни доносится слабый запах жареного мяса и лука.
Распахиваю дверь и упираюсь взглядом в огромного лысого мужика, хозяйничающего на кухне. Он лихо жарит картошку, тут же переворачивает отбивные.
– А-а, привет! Ты Оля? – смотрит на меня добродушно. – Я – Дмитрий Николаевич. Можно Димон или Митя. Только не Дима, ладно? – смеется он и переводит взгляд на Дамира. – А это к нам маленький Федька пришел. Похож ты на батю, пацан. Как зовут? – спрашивает меня.
– Дамир, – выдыхаю я. И чувствую, как растворяются тревоги и страхи.
– Сейчас я вас покормлю, – весело заверяет новый повар. – Что будете? Омлет или блины?
– Дамиру – блинчики, – киваю на красивую ровную стопку блинов, красующуюся на островке. – Мне тоже, – заверяю уныло и залипаю взглядом на румяных ломтях мяса.
– Ну, я понял, – коротко роняет Димон и добавляет настойчиво. – Идите в столовую. Там вам будет удобнее.
В переводе на нормальный язык это звучит «Не мешайся тут, девочка! Сгинь куда подальше».
Свет сразу меркнет. Один показался человеком, и тот – манипулятор. Как же я ненавижу эти повороты. Когда собственную выгоду прикрывают заботой о тебе.
Да откуда ты знаешь, где мне будет удобно?
– Хорошо, – прохожу в светлую комнату. Тут все белое. Мебель, люстра, стулья и даже картины в белых рамах и с такими же блеклыми бело-голубыми пейзажами. От самой комнаты веет холодом и безнадегой.
Сажусь на белый диван. Наблюдаю за Дамиркой, бегающим вокруг стола. И не могу избавиться от странной мысли.
Я еще утром знала, чувствовала, что нас вычислили? Что-то не дает покоя. Какая-то мелочь. Отматываю назад весь сегодняшний день. Благо сейчас только одиннадцать утра.
И не пойму. Ничего не пойму. Надо бы Федору все рассказать. А он занят. Есть дела поважнее. Но если я права…
В столовую деловито входит Валентина. Накрывает на стол. Отводит в сторону заплаканные глаза.
– Что случилось? – не выдерживаю я.
– Ничего, – поджимает губы и уходит. Вся такая обиженная и невозможно гордая.
«Ну и не надо!» – пожимаю плечами.
Невольно прислушиваюсь к голосам, доносящимся из кухни.
– Да ну, Валюха, прекрати! – увещевает экономку Димон. – Девчонка тут ни при чем. Не она же Ксюху грохнула…
– Это из-за нее, Дима! Как ты не понимаешь! – вскрикивает, как раненая, Валентина. – Если бы Федор не уволил Ксенечку из-за этой дряни, сидела бы сейчас рядом с нами, – плачет навзрыд экономка.
– Ну, так не ее бы грохнули, а тебя, – слышится равнодушный бас. – Ты что, не понимаешь? Шеф в какой–то крутой замес угодил. Кому-то понадобилось проникнуть в дом. Вот и освободили вакансию. Под руку попалась Ксения.
– Ты думаешь?
– Да я уверен! Я с Анквистом еще с юности. Вместе по молодости чудили. Федька вон в люди выбрался, а мы с Ефимом при нем. Давай, шевели булками. Корми Ольку и Дамика.
– Федор Николаевич просил уважительно к ней обращаться. Оливия Александровна, – добавляет экономка ехидно.
А мне от яда в ее голосе хочется провалиться куда-нибудь под землю. Или, на худой конец, оказаться у нас дома в Атаманском. Но туда нельзя. Там меня быстро найдут.
– Оливия Александровна, – благодушно улыбаясь, вплывает в столовую Валентина. Выставляет с подноса на стол мисочки с кашей, блинчики, йогурт.
Смотрю на нее, и меня будто током прошибает. Точно! Вот оно!
«Следователь» сегодня назвал меня настоящим именем. Ольга Александровна! Ольга! Хотя по всем документам я давным-давно Оливия.
Это Он. Он нашел меня.
– Что с тобой, девонька? – без всякого притворства изумленно спрашивает Валентина. В голосе сквозит искреннее беспокойство. – Ты чего застыла, будто смерть свою увидела?
– У нас и так достаточно жмуриков, Валя, – обрывает ее Федор. Решительно входит в комнату и кивает мне мимоходом. – Что случилось, Оль? Ты почему такая бледная?
– Это она про Ксению узнала, – встревает в разговор экономка.
– Я разве тебя спрашивал? – резко останавливает ее Анквист. – Оля? – давит меня взглядом.
– Мне надо с вами поговорить, – только и могу выдохнуть.
– Давай, – садится напротив.
– Нет, – мотаю я головой. – Наедине, Федор Николаевич. Пожалуйста!
– Ну, хорошо, – нехотя поднимается из-за стола. – Валя, за сыном моим присмотри, – отдает приказание экономке и первым выходит из столовой.
– Говори, – закрывает за мной дверь в маленькую комнатку. Тут только два дивана и столик. – Это тайная переговорная. Тут нет и не может быть прослушки. Все стены капитальные, – объясняет он, плюхаясь на диван. – Говори. Только быстро. Времени и так в обрез.
– Я поняла, кто убил Лайму, – выдыхаю, садясь напротив.
– А ну-ка, с этого места поподробнее, – с грацией тигра подскакивает Анквист и пересаживается ко мне.
Глава 20
Глава 20
– Моя мать вышла замуж в третий раз, – опустив голову, тараторит Оливия. Да еще в руках платок теребит. – Лайма от первого брака, а я и брат – от второго, – всхлипывает она.
– А от третьего? – уточняю обалдело.
Башка совсем не варит, когда кровь к болту приливает. Сижу рядом с девчонкой. Бедром касаюсь ее бедра, и не хочу никуда отодвигаться. Да и куда тут денешься, если диван двухместный и больше напоминает широкое кресло. Сцепив руки, слушаю девчачий лепет. И сам себя сдерживаю. Сейчас бы дотронуться до девчонки. Коленку погладить. Стянуть с попы дурацкие джинсы и вдуть.
«Ну какого ты Федя!» – останавливаю полет эротических фантазий.
Резко поднимаюсь с дивана, подхожу к бару. На автомате беру в руки бутылку виски, кручу в руках. Сейчас бы напиться хлам, так чтобы ничего не отдуплять. Вообще ничего. Забыться до утра. Но нельзя. На дворе еще утро, и дел, гадских дел, выше крыши. Убийства Лаймы и Ксении я бы связал в одно дело. Вот только никак не пойму каким боком они друг к другу. Даже знакомы не были. И какого хрена Оливия гонит на отчима?
