Рождество в Хайленде - Саманта Янг

Однако вчера начались рождественские каникулы, и я разрешила Майклу поехать в деревню, чтобы повидаться с друзьями, при условии, что он вернется домой до того, как начнет темнеть.

Он ушел всего час назад, поэтому я удивилась, увидев его так скоро.

— Смотри, твой брат вернулся.

Радость осветила личико Уиллоу, и она отодвинулась от стола с резвостью веселого щеночка и бросилась через всю комнату, ее каштановые кудри подпрыгивали вокруг пухлых щечек. Мое сердце сжалось от того, как мило она скакала на цыпочках, хлопая в ладошки, в ожидании старшего брата.

Уиллоу обожала Майкла больше всех на свете.

Однако при виде Майкла, соскочившего со своего велосипеда и швырнувшего его на газон возле дома, во мне промелькнуло беспокойство. Он прошел по подъездной дорожке, исчезая из поля зрения, но не раньше, чем я заметила на его лице сердитое выражение.

Парадная дверь резко распахнулась.

— Майки! — Уиллоу бросилась к нему.

— Не сейчас, Уиллс, — нетерпеливо огрызнулся он и практически промчался по дому, не глядя на меня.

Дверь его спальни хлопнула.

А его младшая сестра разрыдалась.

Выключив плиту, я едва обогнула островок, собираясь утешить дочь, как услышала шаги пасынка. Он спешил обратно в гостиную и с выражением сожаления на лице подхватил Уиллоу на руки.

— Прости, Уиллс. — Она крепко обняла старшего брата, нуждаясь в его утешении. — Просто плохое настроение. Не обращай на меня внимания, ладно. Ш-ш-ш, Уиллс. Прости. Позволь мне загладить вину. Хочешь, посмотрим «Хранителей снов»?

Уиллоу всхлипнула и подняла голову с его плеча. Вытерла пухлой ручкой сопливый носик.

— Да, пожалуйста.

За последние три месяца Майкл очень вырос, теперь ему не хватало всего несколько дюймов до шести футов. Уиллоу казалась крошкой в его руках, когда он крепко обнял ее и понес к дивану.

Меня наполнила гордость. Я не знала, что случилось, в чем причина его плохого настроения, но понимала, что значит быть подростком. Эти постоянные гормональные всплески и плохо контролируемые эмоции. Тот факт, что Майкл ставил свою младшую сестру выше своего настроения, многое говорил о том, каким мужчиной он рос.

Таким же, как и его отец.

Я позволила Майклу успокоить сестру и вместе с ней посмотреть фильм, не настаивая на расспросах о его плохом дне. Я подожду, пока Уиллоу уснет.

* * *

Хейдин вернулся домой к ужину, и Майкл, хоть и вел себя тихо, все же разговаривал с нами. Однако мой муж, вечно наблюдательный отец, заметил, что что-то не так, и, пока мы прибирались на кухне, мне удалось быстро передать ему историю бурного возвращения Майкла.

— Я поговорю с ним, — заверил Хейдин.

Позже, после того как я прочитала Уиллоу ее любимую книгу два с половиной раза (на третьем она заснула), я заглянула в гостиную и обнаружила Хейдина на диване.

— Я приготовил тебе чай.

Поблагодарив его, я взяла кружку и прижалась к мужу. Он погасил верхний свет, оставив включенными только рождественскую елку и гирлянду. Выглядело уютно.

Когда я поднесла кружку к губам, обручальное кольцо мигнуло в свете огней поверх помолвочного.

— Ты поговорил с ним?

Хейдин кивнул с кривой ухмылкой.

— Проблемы с дамами.

— Ой. — Конечно. У Майкла и раньше были «подружки», но сейчас ему было четырнадцать. Подружки начали означать нечто более серьезное. — Он вдавался в подробности?

Хейдин кивнул.

— Сегодня он встречался с друзьями. И там была Келли Айронсайд.

Думаю, я знала, что грядет, и мое сердце чуть треснуло из-за Майкла.

— Он, наконец, пригласил ее на свидание?

— Да. И она сказала ему, что он ей приятен, но ей нравится кое-кто другой.

— Дай угадаю: Льюис Адэр.

— Этого она не сказала, но Майкла предположил то же самое.

— Она ему очень нравится, да?

Я вздохнула, желая, чтобы у мальчика было все, чего бы он ни захотел. После того как Дина вновь ушла из его жизни четыре Рождества назад, она время от времени звонила ему, но Майкл все еще злился. Вместо того чтобы продолжить сопротивляться его гневу, показывая, что он достаточно для нее важен, Дина сдалась. С тех пор Майкл ничего о ней не слышал.

Но у моего сына от природы было открытое сердце, и теперь он называл мамой меня, оказывая мне большую честь.

Хейдин рассказал Майклу о том, что хочет сделать мне предложение, через шесть недель после того, как мы начали встречаться. Всем остальным это казалось быстрым, но мы знали, что нам суждено стать семьей. И мне даже понравился тот факт, что Хейдин сделал мне предложение прежде, чем я успела сказать ему, что беременна Уиллоу. Едва я поселилась в своем новом бунгало, как мы решили, что я сдам его в аренду и перееду к ним.

Многие, вероятно, считали, что Хейдин женился на мне по залету, но я решила не обращать внимания на мнения других. Мы любили друг друга, и только это имело значение. Когда я была на шестом месяце, мы поженились на частной церемонии, свидетелем которой был только Майкл.

Идеально.

— Полагаю, настолько, насколько мальчику-подростку может нравиться девочка, — ответил Хейдин.

— Ты не считаешь, что подростки могут влюбляться?

Он ухмыльнулся мне.

— Я думаю, это другой вид любви. Я думаю… подходящая девушка придет к Майклу, когда настанет время. Свою мне пришлось ждать тридцать семь лет, но я бы подождал еще тридцать семь. Тоже касается и Майкла. Просто… когда ты подросток, все кажется серьезнее, чем есть на самом деле. Как вопрос жизни и смерти. Я бы не стал проходить через это еще раз, даже если бы мне заплатили.

Я все еще сияла от его слов: «Свою мне пришлось ждать тридцать семь лет». Прижавшись глубже к его боку, я пожала плечами.

— Как бы это ни было прекрасно, я не хочу, чтобы ему пришлось чего-то ждать. Я хочу, чтобы у него было то, чего он хочет. Он навсегда был влюблен в Келли.

— Возможно, она одумается. — Хейдин пожал плечами. — Однако о семье Адэр ходит легенда.

Я слышала о ней.

— Что, раз влюбиться в Адэра — это навсегда?

— Именно.

— Ну, я не верю в нее. На мой взгляд, мужчины Барр могут составить конкуренцию Адэрам.

Хейдин ухмыльнулся.

— Мне кажется, нам нужно просто подождать и посмотреть.

Потом он поцеловал меня. Обстановка быстро накалилась, и Хейдин потянулся за моей кружкой и поставил ее на столик, чтобы теснее притянуть меня к себе.

Мы так увлеклись, как подростки, что не услышали вошедшего Майкла.

— Фу, гадость, — разнесся его голос