Джио + Джой и три французские курицы (ЛП) - Холл Элли
Не знала, что моя мама отличает вафли от блинов и французских тостов, и уж тем более умеет их готовить. Я в любой день предпочту это волшебство магии моего бывшего.
Освежившись и одевшись, спускаюсь вниз. Крышка коробки на полу с надписью «Рождественские украшения» перекошена. Это маминых рук дело? Из нее свисает нитка блестящей серебряной гирлянды. На журнальном столике стоит мой деревянный снеговик с цифрами для обратного отсчета до Рождества.
Осталось девять дней.
На книжных полках стоят несколько снежных шаров из моей коллекции. Мои родители развелись, когда я была достаточно взрослой, чтобы помнить своего отца. Поэтому каждый год покупаю себе один и представляю, что это от него.
Мы виделись с ним нечасто, но я помню, как однажды он пришел с елкой в стиле Чарли Брауна. Мама оставила ее в углу у двери. В другой раз он принес мне плюшевого медведя. Когда я нажимала на его лапу, он пел рождественскую песенку, но батарейка садилась, поэтому это было больше похоже на жалкое гудение. В последний раз, когда я видела отца, он подарил мне раскрашенный камень. Передавая его мне, он сказал: «Ты кремень».
Оглядываясь назад, можно сказать, что мои родители пытались переплюнуть друг друга в праздновании Рождества с полным отсутствием энтузиазма. Хотя мама ничего не украшала, она была немного более вдумчивой, когда дело касалось подарков. Иногда я получала одежду, книги, компакт-диски, но чаще всего это была подарочная карта из магазина, который находился по пути в ее офис. Естественно, я пообещала себе, что на Рождество буду действовать по принципу «все или ничего», и, похоже, мои усилия наконец-то принесли плоды.
Не зная, где она находиться, когда вхожу на кухню, я окликаю ее:
— Доброе утро, мама.
И вздрагиваю, останавливаясь. Джованни сидит за круглым деревянным столом, и я чувствую себя школьницей, заглянувшей домой к Фрэнки перед школой. На нем темные джинсы. Его хлопчатобумажная рубашка довольно поношена и удобна — в ней я хотела бы спать, хотя бы для того, чтобы почувствовать его запах. Должно быть, парень вернулся, пока я собиралась.
Одетая в пушистый белый халат, моя мама выходит из гаражной двери рядом с кухней.
— Привет, милая. Этот приятный молодой человек зашел и исполнил твое детское желание. — Она перекладывает котят в коробку, застеленную свежим одеялом.
Отступаю на несколько шагов назад, потому что это было скорее подростковое желание: бушующие гормоны и абсолютная сексуальность Джованни. Однако не стану отрицать, что это желание преследует меня и в наши дни. Я ударяюсь о мамин кулер с водой, теряю равновесие и чуть не падаю, когда он булькает.
— Это не я, — выпаливаю я на случай, если они подумают, что я пукнула.
Как по команде, машина снова булькает.
Джованни вскакивает на ноги.
— Ты в порядке?
— Ага. Просто решила спуститься сюда поиграть с котятами. — Моя улыбка увядает, а щеки горят.
Он поворачивается в сторону коробки, стоящей на столе.
— Но они же там.
Слегка хнычу, потому что могла ли я быть более неловкой?
Джио ставит коробку с котятами передо мной. Я вдыхаю его запах, разрываясь между этими очаровательными пушистыми малышами… и им самим.
Голос мамы прерывает мою внутреннюю дискуссию.
— Джонстоны, живущие на другой стороне улицы, занимаются приютом для кошек и принесли кое-какие припасы. По их рекомендации Джованни только что вернулся со специальным составом молока от ветеринара из города.
По крайней мере, я оделась, прежде чем спуститься сюда, но это нечестно, что у меня на щеке все еще остается слабый след от подушки, а он выглядит так, словно сошел со съемочной площадки или фотосессии. Еще слишком рано так близко находиться к его мужественным часам на левом запястье и густым, взъерошенным волосам.
Почему? Потому что мне хочется провести по ним руками, а это неподходящая мысль для кухни моей матери.
Кроме того, я знаю о Джованни Коста три вещи. Он:
Очаровательный
Уверенный в себе
Кокетливый
Кроме того, от него пахнет свежестью, как лосьоном после бритья, несмотря на легкий слой щетины вдоль челюсти. Одеколон Джио заигрывает с моими чувствами. Парень излучает самоуверенность, сидя за столом, как будто ему здесь самое место, и меня это раздражает, потому что я едва ли чувствую себя так. Не знаю, как вписаться в новую жизнь моей матери. А моя тем временем разрушается.
Итак, вот пять вещей, которые я знаю о Джованни Коста, и пять причин, по которым должна, но не могу держаться подальше. Мало того, что удача отвернулась от меня, так меня еще и понизили до разносчицы пиццы. Хуже того, мне приходится работать с братом моей лучшей подруги, который нравится мне с тех пор, как у меня были брекеты.
Его Величество Сексуальность находится на кухне моей матери. Это не сон и не плод моего воображения — поверьте, когда дело касается Джио, у меня было много фантазий.
Если я чему-то и научилась за время, проведенное с Сэмпсоном Клеклером, так это тому, что нужно избегать очаровашек, обаяшек и парней, которые часто подмигивают. Впрочем, я не замечала, чтобы Джованни подмигивал. Сэмпсон объяснил, что это часть его «сценической игры», но чем больше об этом думаю, тем чаще вспоминаю, как он общается с женщинами-зрительницами после своих выступлений.
Да, да. Я смотрела сквозь пальцы на то, как меня обманывали.
Джио тоже любитель пофлиртовать, так что я знаю, что мои ожидания должны быть минимальными. Кстати, привет тебе отсюда! А вид, по крайней мере, на моего нового сослуживца, не так уж плох.
— Джио, я приготовила вафли и яичницу. Хочешь? — спрашивает мама.
— Было бы здорово. Спасибо, миссис Гловер.
— Не миссис Джей Лав? — спрашиваю я, тут же жалея об этом.
Не будем забывать, что сама называла Джио «Его Величество Сексуальность». Когда была моложе, я вознесла его на пьедестал. Он уже был старшеклассником, когда я была новичком в старшей школе, и, скажем так, у мистера Популярность, короля бала и футбольного жеребца не было недостатка в поклонницах, включая меня.
Но я повзрослела. Если мне предстоит работать с Джио, мне нужно вести себя профессионально, как будто он ничем не отличается от лысеющего мужчины средних лет с брюшком и загаром от игры в гольф по выходным из моего бывшего офиса.
Если бы только существовала машина времени, и я могла бы вернуться в прошлое и стереть из памяти те моменты, когда позорилась перед Джио. Я пела и танцевала, как подражательница поп-звезды, мы с Фрэнки играли в «Твистер» с ее братьями — скажем так, мое лицо все время напоминало красные круги, — и за пять лет, наверное, произнесла при Джио всего пять слов. Помните, я была тихой, застенчивой подругой?
Но я уже не ребенок и не подросток. Я взрослая зрелая женщина. Умная и успешная. Способная и сильная. Я могу забыть моменты, когда мне было очень стыдно, и записи в дневнике, где упражнялась в написании своего имени как Джой Коста.
— Это звучит нормально, Джой? — спрашивает моя мама.
— А? Что? — спрашиваю я, вырванная из своих мыслей.
— Я присмотрю за котятами, пока ты на работе.
— О, да. Конечно. Звучит неплохо. Спасибо.
Джио хмурит брови, как будто его беспокоят мои привычки спать на ходу, учитывая, как я устала вчера вечером и что, похоже, сегодня утром мне не хватает нескольких яиц. Возможно, он думает, что парочка из них треснула.
Мало того, живя снова с матерью, как бы она ни изменилась, и периодически забываю, что и я тоже. Похоже я скатываюсь к подростковому возрасту, вместо того чтобы стать ответственной, независимой, профессиональной женщиной, над чем так много работала.
Помимо того, что решила жить с мамой и превратиться в застенчивую, неуклюжую девочку-подростка, которая шарахается от горячего старшего брата моей лучшей подруги, я вернулась к комфорту: комфортной еде, такой как пастообразная безглютеновая версия макарон с сыром, и комфортной одежде в виде леггинсов, футболок и клетчатых фланелевых рубашек. Как же так получилось, что это моя жизнь?
