Кэтрин Харви - Бабочка
Рэчел заморгала.
— Работать у нее? — Она посмотрела на негритянку, но та сердито месила тесто, не поднимая глаз. — Какая работа, Дэнни?
— Просто делай то, что говорит тебе Хэйзл.
— Ты имеешь в виду работу по дому? Это пансион, Дэнни?
— Да все будет нормально, малыш. Вот увидишь, тебе даже понравится.
— Но что это? Что ты заставляешь меня делать, Дэнни? Он посерьезнел. Голос его стал назидательным, лицо приняло суровое выражение.
— Суть проблемы в том, дорогая, что мы совершенно на нуле, и я не могу найти работу. Мы не должны далее пользоваться добротой Боннера и его матери, поэтому кто-то из нас обязан работать. Хэйзл согласилась взять тебя на работу. Даже невзирая на то, что ты не достигла нужного возраста, и у нее уже набраны девушки. Продлится это недолго, я обещаю. Потом у нас будет собственный угол, совсем как ты хотела.
— Но… — тут она бросила взгляд на женщину, которая стояла в дверном проеме и со скучающим видом разглядывала ногти. — Что мне придется делать?
— Просто будь мила с клиентами, вот и все. Будешь как бы хозяйка.
— Денни, нет!
— Это действительно просто. Самый простой способ заработать деньги. Ты просто лежишь, а клиент трудится.
— Боже мой, Дэнни, нет!
Его пальцы больно сжали ей плечи.
— Теперь послушай меня. Я с ног сбился, пытаясь найти работу, но ничего не получается. Ты тоже должна подключиться. Или ты что, хочешь сидеть на моей шее?
Вдруг она услышала голос своего отца. Тунеядка.
— Дэнни, — всхлипывала она. — Пожалуйста, не заставляй меня…
— Послушай, Рэчел. Ты уже привыкла к сексу. Ты знаешь, ничего в этом такого нет. Престо отводишь клиентов Хэйзл к себе в комнату, потом ложишься, как ты это делала для меня.
Она по-настоящему расплакалась.
Дэнни раздраженно посмотрел на Хэйзл. Она пожала плечами и сказала:
— Молоденькие всегда сначала плачут. У нее это пройдет.
— Проклятие, Рэчел. Я должен встретиться с Боннером и уже опаздываю. Не будь ребенком. Если так, то можешь забыть о нас и наших планах. Я просто найду девушку, которой действительно буду небезразличен.
— Дэнни! Ты мне небезразличен!
— Если бы это было так, ты бы сейчас не ударялась в истерику по пустякам. Ты только подумай: у тебя будут жилье, еда и заработок. Конечно, Хэйзл будет отдавать твой заработок мне, чтобы я мог откладывать. Но я буду выдавать тебе содержание. Ты сможешь купить себе красивую одежду.
— Мне не нужна одежда, Дэнни! — закричала она, а слезы так и лились по щекам. — Все, что мне нужно, это ты!
— А мне не нужна такая эгоистка! — Он оттолкнул ее и повернулся к ней спиной.
— Дэнни! — Голос ее сорвался на визг. — Не оставляй меня! Я не могу жить без тебя.
— Решайся, золотце, — тихо сказала Хэйзл. — Можно выбрать лишь что-то одно. Ты подводишь своего парня, и он исчезает из твоей жизни.
Рэчел неподвижно смотрела на нее. Она икнула и поперхнулась слезами. Грудь ее подымалась и опускалась, она рукой вытерла мокрый нос. На мгновение Рэчел стала намного моложе своих лет, совсем маленькой девочкой.
Потом Хэйзл удовлетворенно кивнула, как будто осталась чем-то довольна. Рэчел подбежала к Дэнни, обняла его, всхлипывая, терлась о его спину:
— Не оставляй меня! Я сделаю все, что ты хочешь, Дэнни! Только не оставляй меня!
Он с улыбкой обернулся.
— Вот хорошая девочка, — сказал он, обнял и поцеловал ее. Потом добавил: — Я знаю, тебе непросто, все-таки новый город, и все остальное. Я тебе вот что скажу. Я приеду во вторник и отвезу тебя в Аламо. Хочешь?
Она кивнула и прижалась к нему.
— Хорошо, а сейчас мне пора идти. У нас дела с Боннером. Хэйзл позаботится о тебе.
— Но Дэнни… — прошептала Рэчел. — С другими мужчинами?
Он дотронулся пальцем до кончика ее носа:
— Скажу тебе секрет. Самое простое — это закрыть глаза и представить, что ты со мной. Запомнишь?
Рэчел опять почувствовала на себе силу его завораживающего взгляда, ленивых, обманчивых глаз и кивнула.
— Увидимся во вторник. Устроим праздник для двоих. Хорошо? — Он еще раз поцеловал ее и ушел.
Потом Рэчел почти не осознавала, что с ней происходит. Появилась молоденькая мексиканка, которую звали Кармелита. Она провела Рэчел наверх, объяснила, что они будут жить в, одной комнате. Она показала Рэчел, где находится спальня и как пользоваться тампоном. Хэйзл требовала, чтобы все ее девушки ставили себе тампоны. Потом Рэчел осталась одна.
Несколько минут спустя раздался стук в дверь. Даже Рэчел показалось, что в подобном заведении вежливость была не к месту. Она услышала свой голос:
— Войдите.
Посетитель несколько смущенно вошел, нервно улыбнулся и стал автоматически раздеваться. Когда на нем ничего не осталось (многие годы спустя ей все будет вспоминаться дряблый член и хилые ноги), он спросил:
— А ты почему не раздеваешься?
Рэчел двигалась, как во сне. Блузка, сандалии, дешевые трусики, кое-где разорванные. Потом она вспомнила, что ей говорил Дэнни. Она легла, уставилась в потолок и раздвинула ноги.
Клиент оказался тактичным. Он выключил свет. Потом она ощутила, как кровать прогнулась под его весом.
Она закрыла глаза. На подушку скатилась одинокая слеза. Дэнни, — мысленно звала она. — Дэнни…
Когда судья сказал: Я решаю в пользу ответчика, Микки Шэннона, — истец вскочил со стула и закричал:
— Тебе это так просто не сойдет, м…!
В зале заседаний суда разразился скандал. Микки Шэннон, знаменитая рок-звезда, был готов взорваться. Но Джессика Фрэнклин накрыла его руку своей, чтобы он оставался на месте. Она удерживала его, пока судья колотил молотком по столу, призывая к спокойствию. Затем, удостоверившись, что вспыльчивый молодой Микки не полезет разбираться с человеком, который несколько минут назад обозвал его, Джессика встала и среди всеобщей суматохи сказала четким и ясным голосом:
— Ваша честь, я вношу просьбу о принятии судебного предписания, изолирующего мистера Уолкера от моего клиента.
Адвокат истца закричал:
— Ваша честь, я возражаю!
Зал заседаний едва мог вместить всех желающих. Подобные слушания привлекали огромное число фотографов и репортеров. Именно судебные разбирательства с участием знаменитостей давали пищу для сенсационных статей. В то время как внутренние разногласия, кажется, раздирали команду истца — адвокат и клиент о чем-то жарко перешептывались, Джессика Фрэнклин держала ситуацию под контролем. Это само по себе было чудом, поскольку все знали горячий нрав Микки Шэннона.
Она научилась сдерживать его за семь лет их взаимоотношений в качестве адвоката и клиента. Когда Джессика закончила юридический колледж и открыла частную практику, Микки был никому не известный начинающий актер. Им полностью манипулировал бессовестный театральный агент. Микки пришел за помощью к Джессике. Тогда это был скромный запутавшийся молодой человек. Ей удалось отвоевать у агента причитавшиеся Микки деньги, и с тех пор она консультировала его по вопросам заключения контрактов и определения размеров гонораров, помогала ему даже когда он был неплатежеспособен, в конце концов — вывела его на дорогу, которая стала для него звездной. Когда его песни начали завоевывать неплохие места в таблицах популярности и Микки стал знаменитым буквально за ночь, он не переметнулся от Джессики в одну из модных и престижных юридических фирм. Микки Шэннон сохранил верность адвокату, который помог ему, когда никто в Голливуде и знаться с ним не хотел. В это морозное январское утро он пожинал плоды своей преданности.
Лес Уолкер, печально известный фотограф знаменитостей, стал буквально преследовать Микки. В ответ Микки как-то вырвал фотоаппарат у него из рук и разбил о тротуар, вынув и засветив при этом пленку. Уолкер возбудил иск за помехи, чинимые его работе, и ущерб оборудованию. Кроме того, Уолкер требовал дополнительные пять миллионов долларов штрафа.
Микки в бешенстве прибежал к Джессике, она в свою очередь спокойно сказала, что волноваться не о чем. Они возбудят встречный иск. Джессика с успехом защищала своего клиента в переполненном зале суда. В своей речи она красочно обрисовала крайности, к которым прибегал фотограф: создавал аварийные ситуации на скоростном шоссе, слишком близко прижимаясь к машине Шэннона, блокировал его машине выезд с парковки, умышленно преследовал его каждую минуту. В результате Микки требовал возмещения ущерба за нанесенную психологическую травму, вызванную рискованными ситуациями, спровоцированные фотографом.
И судья вынес решение в его пользу.
Когда шум улегся и в зале стало тихо, судья огласил временное судебное предписание, ограничивающее свободу передвижений мистера Уолкера, и назначил дату слушаний, когда будет определено окончательно, станет ли судебное предписание временным или постоянным. Микки Шэннон, красавчик и рок-идол миллионов девушек, обнял своего адвоката и поцеловал в губы.
