Диана Килина - Пепел (СИ)
Бог оставил мои улицы, в самом сердце джунглей
Дана смеется, громко смеется и визжит, когда я резко вхожу в поворот на Нарвское шоссе. Она открывает окно на полную, поток прохладного воздуха врывается в салон машины, подхватывая ее волосы и кружа их. Она высовывает руку в окно и продолжает петь:
Просто иди за мной в джунгли
Бог оставил мои улицы, в самом сердце джунглей
Просто иди за мной
ГЛАВА 9
– Я чувствую себя идиотом, Дана – пробурчал я, вставая на ноги.
Я переоделся в серые треники и футболку, потом мы спустились вниз на улицу, перешли дорогу, и я вот стою здесь. Стою посреди беговой дорожки в серых роликах с красными шнурками и в серых перчатках без пальцев.
– Ты справишься. Я в тебя верю, – она прыснула и прикрыла рот рукой, – Прости, я не смеюсь. Не смеюсь. Давай, переставляй уже ноги. Я тебя поймаю.
Она тянет ко мне руки, и я делаю глубокий вдох. Потом выдох.
Снова вдох.
Я скольжу по асфальту, и немного проезжаю вперед.
– Отлично, но у тебя две ноги, не забывай об этом, – говорит Дана.
– Не издевайся, я никогда этого не делал.
Переставляю вторую ногу и снова проезжаю. Она отодвигается немного назад. Едет спиной вперед. Блин, я влип по–полной.
– Давай, ты же мечтаешь меня потискать. А ты не сможешь этого сделать, если будешь стоять на месте как истукан.
Помоги мне Боже.
Я делаю еще одно движение, потом еще. Я еду вперед.
– Получается! У тебя получается, – радостно пищит она, и я поднимаю глаза.
Я делаю еще шаг, и еще. Она отъезжает назад. Я смотрю на нее и снова двигаюсь, приближаясь. Я почти ухватил ее за руку. Еще немного.
Я хватаюсь за протянутую ладонь, и налетаю на нее. Каким–то чудом она устояла на месте, и я обрел равновесие. Мы стоим в обнимку в дурацких роликах посреди дороги. Она очень приятно пахнет.
– Это очень трудно, – говорю я, уставившись глазами в ее макушку, и переводя дыхание.
Она такая крошечная. До знакомства с ней я встречался в основном с моделями, а они все были примерно одного со мной роста. Стоять вот так и опускать голову, чтобы посмотреть на лицо спутницы – это странно для меня. Но приятно.
– И очень полезно. Я буквально слышу, как ты скрипишь. Ты вообще спортом занимаешься? – Дана качает головой и хмурится.
– Бегаю два раза в неделю, - буркнул я.
– Хреново бегаешь, хочу я заметить. Давай, у тебя на обучение есть пять минут. Я же не могу с тобой вечно возиться. Мне надо заниматься своей задницей, иначе она обвиснет и превратится в желе, – при этом она звонко шлепает себя по заду.
Что ты со мной делаешь?
– У тебя симпатичная задница, – пыхчу я, неловко переставляя ноги, и держась за нее.
Прям как Бэмби.
– Именно благодаря этим штукам, – она показывает пальцем на свои ролики. Они розовые.
Это так мило.
Она выскальзывает из моих рук, и отъезжает назад, потом разворачивается по кругу и останавливается.
– В общем, ты – как хочешь, а я занимаюсь спортом. Либо догоняй, либо признай, что ты дряхлая развалина. Догонишь – получишь приз.
Подмигнула и исчезла.
Женщины.
Ладно, Эрик, соберись. Это всего лишь треклятые ролики. Ты взрослый мужик, чего тебе стоит научиться кататься и держать равновесие?
Я медленно скольжу сначала правой, потом левой ногой. Еду вперед. Снова скольжу. Снова вперед.
Колени держать согнутыми. Я смогу, у меня получится.
Я еду.
Я еду по дорожке, немного медленно, но у меня получается.
Осваиваю движения, переставляю ноги, скольжу. Еду. Вижу ее силуэт вдали. Она летит, раскинув руки.
Догонишь – получишь приз.
Я догоняю ее, неловко объезжаю и кричу:
– Где мой приз?
Она проезжает мимо спиной вперед и щурится.
– А ты разве догнал?
Разворачивается и уезжает.
Я набираю скорость и пытаюсь ее нагнать. Она мчится так быстро, как ветер. Она двигается грациозно и красиво. И у нее офигенная задница. Я вижу, как мышцы напрягаются от каждого движения, и это так непередаваемо красиво. Ее движения немного странные, не симметричные. Я заметил это, когда она шла впереди меня в магазине. Но ее это не портит, а, напротив, передает походке неповторимый вид.
Я еду по дорожке, и ветер дует мне в лицо. Я смотрю вперед, она снова раскинула руки. Я улыбаюсь и делаю то же самое.
И я лечу. Я чувствую, что я лечу.
Мне хочется крикнуть об этом. Я хочу кричать всему миру, что я умею летать.
Я догоняю Дану, она едет рядом.
– Устал?
– Немного. В ногах непонятное ощущение. Вроде бы было больно, но теперь прошло
– Ступни привыкают. Я первое время всегда чувствовала боль, но минут через пятнадцать она проходит.
Мы едем рядом, не слишком близко, но и не слишком далеко, чтобы хорошо слышать друг друга.
– Давно катаешься? – спрашиваю я.
– Несколько лет.
– Падала? – я улыбаюсь.
– Миллион раз. Когда в первый раз встала на ролики, упала пять раз. Разодрала коленку и ободрала ладони.
– Поэтому ты в длинных штанах и печатках? – киваю головой на ее черные беговые лосины.
– Да, – натянуто говорит она, – Поэтому.
– Понятно.
– Как получилось, что ты прожил почти сорок лет, и ни разу не катался на роликах и не смотрел футбол?
– Не знаю. Наверное, я зануда.
– Ты не зануда, – она поднимает брови, – Кто тебе такое сказал?
– Никто, это только мое умозаключение после знакомства с тобой, – я улыбнулся, – Ты, правда, не считаешь меня занудой?
– Нет. Я вообще не считаю людей занудами. Не люблю вешать ярлыки.
– Разве тебе никогда не было скучно с кем–нибудь?
– Неа. Я стараюсь расшевелить людей.
– Как меня?
– Ага.
И у тебя получилось.
– Чем займемся после? – спрашиваю я с надеждой.
– Сегодня футбол, Эрик, - Дана с укором смотрит на меня, словно я маленький ребенок.
– О, я не знал.
– В шесть играет Алжир с Бельгией. В девять Аргентина с кем–то. В полночь будет матч Италии с Кореей, - говорит она, переводя взгляд на залив.
– Ты все их будешь смотреть?
– Нет, только Аргентину и Италию.
– Тоже любимчики? – я улыбаюсь как подросток.
– Ну да, типа того.
– А если в финале будет играть Бразилия, Аргентина и Италия? За кого будешь болеть?
– За всех сразу. Но больше, наверное, за Бразилию. А ты?
– Ну, я пока кроме Бразилии никого не видел.
– Можно посмотреть сегодня матчи, – тихо произносит она, так, что я чуть не прослушал.
