Красивый. Родной. (не)Мой (СИ) - Милоградская Галина Luchien.
— Привет, подруга! Ты куда пропала? — начинает она как ни в чём не бывало. Словно вчера расстались после дружеских посиделок, а не пышных похорон моего счастья. Теперь-то Ритка точно рада.
— С чего вдруг тебя это интересует? — спрашиваю холодно. Перед глазами её торжествующее лицо, в ушах полные яда слова.
— Эй, ты чего, обиделась, что ли? Я между прочим тебе глаза на мудака открыла, должна спасибо сказать!
— Ты реально считаешь себя спасительницей? — Я даже останавливаюсь. — Потопталась по моей жизни, вытащила наизнанку то, что только нас с Максимом касалось, и думаешь, я спасибо скажу?
— Ну, а как иначе? Я же за тебя переживала, подруга! Жила в обмане, зато теперь знаешь, какая он мразь.
— Тебя не касалось, какой он. Тебя вообще не должно было касаться, что между нами происходит и как.
— Скажешь, ты бы продолжала жить с ним, зная, что женат? Алин, да ты бы со свету себя сжила, если бы узнала!
— Я узнала. Благодаря тебе. Но, знаешь, лучше бы не знала. Ты же рассказала не потому, что за меня переживала, а потому что тебе моё счастье поперёк горло вставало. Думаешь, я не замечала, как ты мне завидуешь?
Всё я отлично знала, только, как и с Максимом, глаза закрывала. Всё-таки подруга, единственная и вроде как лучшая. С такими подругами и врагов не надо.
— Если и завидовала, то что? — ехидно спрашивает Ритка. Так и вижу её ухмылку. — Тебя теперь на каждом углу поласкают, завидовать больше нечему.
— А ты и рада. Добилась своего, да? — горько слышать, с каким наслаждением она это говорит.
— Да! — выпаливает Ритка с неожиданной злостью. — Святая Алина, красавец муж, умница сын, стабильная работа! А я перебиваюсь с хлеба на воду, в вечных пелёнках и детском дерьме! Да, я завидовала тебе, как иначе?! Окунись теперь в то же дерьмо, почувствуй себя униженной и брошенной!
Это звучит так дико и причиняет такую боль, что в груди резко тянет. Спотыкаюсь, телефон выпадает из рук, перед глазами темнеет. Слышу визг тормозов за спиной и едва успеваю отскочить в сторону. Проехав несколько метров, машина останавливается, из неё выскакивает мужчина.
— Если решила убиться, найди скалу повыше и прыгни! — возмущённо кричит он. Заторможено киваю, поднимаю телефон — экран треснул и погас. — Эй, с тобой всё в порядке?
Понятия не имею, как выгляжу со стороны, наверное, как местная сумасшедшая. Сердце колотится, глаза распахнуты, пальцы дрожат. От образа уверенного в себе профессионала и следа не осталось.
— Д-да. Спасибо. — Даже голос не слушается. За что же ты так, подруга? Выходит, годами ненавидела? Зачем тогда дружила? Вроде бы вычеркнула уже Ритку из жизни, но оказалось, что привязанность к ней и наши общие воспоминания до сих пор держались. В глубине души я ждала, что она извинится.
— Извините, — внезапно смягчается мужчина и подходит ближе. — Я вас напугал, да? Вы так резко зашатались, что решил, будто под колёса бросаетесь. Если честно, — он усмехается и трёт затылок, — я сам испугался. Артур.
— Что? — не сразу доходит, что он вообще говорит. Опомнившись, представляюсь и наконец вижу его. Смуглый, брови вразлёт, черты лица хищные, завораживающе красивые. Ему бы с кинжалом барса выслеживать, но и за рулём дорогой машины тоже наверняка неплохо смотрится. Часы явно не из дешёвых, швы на рубашке идеальные, мокасины из мягкой кожи со скромным металлическим логотипом известного бренда.
— В качестве извинения давайте я куплю вам кофе. Хотя, судя по вашему лицу, лучше вина.
— Не стоит.
— Нет-нет, я виноват, чуть не сбил, напугал. Как теперь отпустить такую девушку одну?
Кажется, я начинаю привыкать к местному напору, потому что позволяю усадить себя в машину.
— Ты пациентка, Алина? — спрашивает Артур, трогаясь с места.
— А? А, вы о Центре? Нет, я там работаю. — Чувствую себя тормозом, надо срочно приходить в себя.
— Работаешь? Что-то я тебя у нас не видел.
— Ты тоже там работаешь? Врач?
— Акушер-гинеколог, — кивает Артур. — А ты кто?
— Сегодня устроилась в отделение УЗИ, через два дня приступаю.
— Значит, мы коллеги, — широко улыбается он. — Приятно видеть новое лицо. Теперь нам обязательно надо выпить за знакомство! Отвезу тебя в лучшую шашлычную, ты такого шашлыка нигде не ела. Не замужем?
Артур смотрит на мои руки, лежащие на коленях. Невольно кладу левую на правую, отворачиваюсь к окну.
— Нет.
— Какая удача, я тоже не женат.
— Да ну? — резко поворачиваюсь. — Что, и паспорт можешь показать?
— Могу. — Артур хмыкает. — Правда, там штамп о разводе стоит. Не смутит?
— А тебя не смутит, что у меня есть сын?
— Так у меня тоже есть! Даже два.
— Почему тогда развелись? — Странно, но разговаривать с незнакомым ещё несколько минут назад человеком на такие темы легко. Может, сказывается эффект попутчика, но нам ведь работать вместе. Стоит ли остановиться и сменить тему?
— Она слишком ревнивая. Не верила, что я не сплю с пациентками, с коллегами. Думала, трахаю всё, что движется. Прости за откровенность. Ничего, что я так сказал?
— Ничего. А что, не трахаешь? — прищуриваюсь. Как будто в молодость вернулась, когда была свободной, а флирт с незнакомцами был привычным делом.
— С пациентками никогда не спал, они сюда не таким способом приезжают бесплодие лечить. А с коллегами… — Он бросает короткий взгляд, а меня будто током пробивает. — С коллегами… всё когда-нибудь бывает впервые.
Глава 12
Максим
Регина точно рассудок потеряла. Бредит что-то о счастливой семье и новом шансе, как будто он у нас есть. Ещё и службой манипулировать пытается… До конца контракта не так много осталось, всё равно продлевать не собирался, а вне флота связи тестя ничего не значат. Всё, что должен был сказать, я ей уже сказал, повторять не стану. И комнатной собачкой тоже не буду. Начинаю собирать вещи, не обращая внимания на визг Регины. Но она вдруг резко замолкает и скрывается наверху, в спальне. Джинсы, рубашки, форма — на самом деле немного, основное у Алины было. Как они там? За два месяца ни слова, ни строчки.
— Далеко собрался? — Регина спускается по лестнице с видом королевы. Длинный шелковый халат тянется шлейфом по ступенькам.
— Съезжаю, — пожимаю плечами и обуваюсь.
— Я же сказала, что не дам тебе развод.
— Это не означает, что мы должны жить вместе. — Беру ручку чемодана, но Регина уже рядом — вцепляется в неё со своей стороны и тянет на себя.
— Не уезжай. Здесь достаточно места. А об Аделе ты не подумал? Как я ей объясню, что папа с нами больше не живёт?
— Я ей сам объясню.
Играть в тяни-толкай не собираюсь, терпеливо жду, когда разожмёт пальцы.
— Если уйдёшь, я тебя к ней и на метр не подпущу, понял? Расскажу, какой подонок её любимый папочка, она сама тебя видеть не захочет!
— Против меня настроишь? — ожидаемо. Сейчас она вся как на ладони, показывает истинную сущность настоящей суки.
— Хочешь сказать, не имею права? Должна заткнуться и лить дочке в уши, что папа её любит, просто маму разлюбил? Чёрта с два! Она никогда не была тебе нужна, ты ей не занимался, как будто я для себя дочь рожала!
— Ты и сейчас для себя рожаешь! — взрываюсь. — Этот ребёнок тебе нужен, не мне!
— Как ты можешь говорить такое? Наш малыш ещё не родился, а ты уже его ненавидишь!
Регина накрывает ладонями живот, в глазах снова сверкают слёзы. Я успеваю дойти до дверей, когда она бросается следом.
— Не бросай меня!
Не оборачиваясь, открываю дверь и перед глазами вспыхивает ослепительно белый свет, искры сыплются. Отлетаю на несколько шагов — Витёк потирает кулак и злобно смотрит на меня. Сейчас их сходство в Региной особенно поражает: тот же взгляд.
— Не думал, что ты такая мразь, — цедит он, встряхивая руку. Веду челюстью. Что ж, заслуженно. — Я бы добавил, да не хочу руки марать. Морячок. Хуй ты в фуражке, а не офицер!
Регина вскрикивает и оседает на пол. Витёк бросается к ней, а у меня ноги к полу приросли.
