Собстенность Дамира (СИ) - Крынская Юлия

— На моём месте часто бывают шлюхи? — Ярослава прижимает мою руку к щеке и опирается на подлокотник.

— Регулярно.

— Это ужасно, — выпрямляется моя ревнивица. — С этим что-то можно сделать?

— Всё в твоих руках, — проглатываю улыбку и окидываю мою ревнивицу оценивающим взглядом. Примет вызов или нет?

— Окей! — Львёнок расстёгивает мои брюки и тянет резинку трусов вниз. Зелёные глаза округляются от удивления. — У тебя что, всегда стоит?

— На тебя — да!

Ярослава нервно облизывает губы:

— А мы не врежемся, если я?..

— Не врежемся, — нетерпеливо еложу задом. Свалилась же на мою голову такая ненасытная девочка. Ею сейчас движет простое любопытство. Для неё сегодня всё впервые. Приподнимаю бёдра. — Только спусти с меня брюки пониже и сделай всё, чтобы мне было хорошо, а они остались чистыми.

Ярослава стягивает с меня брюки и дрожащим пальчиком касается напряжённой головки, размазывает смазку:

— Что это? — Ярослава поднимает на меня глаза. — Скользкое такое.

— Сама ответила на свой вопрос, — хриплю я. Как же она, зараза, хороша!

Львёнок забирается с ногами на сиденье и тянется ртом к моему члену. Стон срывается с моих губ, когда нежный ротик натягивается на него. Давлю на газ и трусь затылком об подголовник, прогоняя темноту из глаз.

— Яра, да! — кричу, когда девчонка, осмелев, входит во вкус. Несусь по шоссе, мечтая поскорее добраться до уединённого места на побережье. Был там раз, но не для потрахушек.

Наконец, мощный импульс проносится по позвоночнику, и я выстреливаю в ротик Ярославы. Да она просто спасла меня сейчас.

— Тебе понравилось? — выпрямляется малышка и смотрит на меня невинно, будто только что не отсосала, а накормила блинами с клубничным джемом.

— Нормально, — треплю её по щеке, но тут же получаю по руке.

— Дамир!

— Ого! Ты ручки-то не распускай!

Она обиженно сопит и спускает ноги с сиденья.

— Ты просто космос! — громко шепчу я.

— Ура! — Ярослава вскидывает руки над головой. — Значит со шлюхами покончено?

Нормально она быка за рога! Мы знакомы всего один день. Впрочем, я и сам больше не хочу других женщин. После сочного барашка на тухлятину не тянет.

— Только не зазнавайся, — подмигиваю львёнку.

Вижу знакомый поворот и съезжаю на просёлок. Под колёсами шуршит гравий. Здесь с трудом разъедутся две машины. Останавливаюсь на берегу.

— Как красиво! — Ярослава восторженно смотрит на лунную дорожку.

— Сегодня будешь купаться?

— Да! Правда зачем меня тогда разодели как на свадьбу? Девочки очень постарались, укладывая мои непослушные волосы.

— Так ты будешь выглядеть всегда. — Выхожу из машины и открываю пассажирскую дверь. — Смелее, львёнок.

Ярослава скидывает туфли и спрыгивает с подножки внедорожника в мои объятия.

— Ты такой большой и тёплый! — жмётся она ко мне. — Пойдём вместе?

— Пойдём.

Быстро освобождаюсь от одежды и снимаю платье со львёнка. Подхватив её на руки, вхожу в воду. Захожу по пояс и отпускаю девчонку.

— Давай наперегонки? — брызгает она на меня.

— Ты серьёзно? — меня разбирает смех.

— А ты догони! — Ярослава бросается в воду, и бешенным кролем несётся по её поверхности.

Кидаюсь в погоню и вскоре хватаю беглянку.

— Тебе никогда не убежать от меня. — Вытягиваюсь на спине и увлекаю Ярославу за собой к берегу.

— А я и не хочу.

Глава 17

Ярослава

В чужой стране, где вывески написаны диковинными закорючками, без денег и без документов я счастливейшая из смертных. Даже если сгорю как мотылёк над пламенем, мне не о чем жалеть. В объятиях лучшего из мужчин мне ничего не нужно, кроме его любви. Но как удержать Дамира, не надоесть ему? Он у меня один, а таких, как я, сменилось много в его постели. Шахерезада рассказывала сказки своему повелителю, царю Шахрияру, а мне и поведать своему возлюбленному нечего. Я могла бы родить ему малыша, стать верной женой, но нужно ли ему это?

Дамир, прижимая меня к груди, выходит из воды. Обнимаю его за шею и трусь об него носом, слизываю солёные капли со смуглой кожи.

— Щекотно, Яра, что ты делаешь? — смеётся Дамир, и его смех сладкой музыкой отзывается в моём сердце. Как же идёт ему улыбка!

— Куда ты меня несёшь?

— Я хотел любоваться тобой в лунном свете, — Дамир прижимается мокрым лбом к моему. — Но сейчас цинично нагну тебя на капоте. Страшно?

— Нет, с тобой мне ничего не страшно, — веду ладонью по рельефным мышцам его груди. Царапаю ногтями. Мне всё время хочется прикасаться к нему, ощущать его тепло.

Дыхание Дамира учащается. Около машины он ставит меня на песок. Наклоняется, жадно впивается губами в шею, ладони стискивают талию.

— Сладкая моя, — выдыхает он и разворачивает меня лицом к капоту, отливающему в свете луны чёрным лаком. — Обопрись, не бойся.

Дамир ведёт рукой по моему животу, ласкает пальцами пылающее лоно. Осторожные проникновения становятся всё настойчивее. Тело пробивает током. Лихорадочно хватаю воздух ртом. Взрываюсь тротилом в руках Дамира. Громко, безумно. Бью ладонями по холодному металлу машины. Кусаю губы, постанываю и подаюсь бёдрами назад, касаясь ими твёрдого члена.

— Какой отзывчивый львёнок, — довольно шепчет Дамир и, кусает меня за мочку, прикусывает шею. Уложенные косами волосы полностью открывают её для него. Теряю связь с действительностью. В свете луны, отражающейся в водах Босфора, меня имеет сам морской бог.

Дамир дарит мне передышку. Поглаживает мой дрожащий живот, разворачивает лицом к себе. Удерживая за плечи, касается губами сосков, вызывая очередной батальон мурашек. И вдруг, выпрямившись, обнимает меня бережно, трепетно. Прижимаюсь к Дамиру и обхватываю руками поясницу. Хочется раствориться в возлюбленном. Не терпится сказать, как люблю его, что умру, если он однажды захочет уйти. Но боюсь испортить всё словами. Проглатываю признание и поглаживаю крепкую спину Дамира.

— Мне хорошо с тобой, Яра, — шепчет он. — Ты моя королева.

Его слова — сладкая музыка для сердца. Суровый, властный Аллигатор нежен и ласков со мной. Мне нравится ощущать власть над ним. Пусть короткую и невечную. Но сегодня я повелеваю его желаниями.

— Погладь меня, — просит он.

Нервно сглатываю и кладу ладошку на твёрдый член. Слегка сжимаю, неуверенно двигаю рукой вверх-вниз.

— Да… — Лоб Дамира покрыт испариной.

Всё ещё немного смущаюсь, касаясь его члена, но возбуждение охватывает меня с новой силой, сметая все сомнения. Дамир рычит, тянет моё имя по слогам. Легко поднимает меня и усаживает себе на бёдра. Наши тела соединены. Одним махом и на полную глубину. Мощный поршень двигается во мне, вот-вот высечет искру, выбивает вздох и стон. Цепляюсь за Дамира, чтобы не упасть, но у него всё под контролем. Его грудь бурно вздымается, с губ срываются то ругательства, то слова любви. Наша близость сводит меня с ума. Ощущения остротой и яркостью выжигают разум. По венам течёт вулканическая лава. Невольно вонзаю ногти в шею Дамира, зарываюсь пальцами в жёсткие волосы на затылке. Внизу живота бушует пожар. Устремляю взгляд в звёздное небо и, упиваясь страстью, мысленно лечу навстречу ярким светилам. Дамир срывает меня с члена и белое семя тугой струёй выплёскивается мне на живот. Разочарование подобно ведру холодной воды на раскалённую кожу. Растерянно касаюсь густой жижи, стекающей по животу, и поднимаю полный отчаяния взгляд на Дамира.

Он тяжело дышит и хмурит лоб:

— Что вдруг губки задрожали?

— Всё хорошо, — быстро беру себя в руки.

— Тогда бежим купаться.

Мы снова входим в прохладные воды, но я уже не ощущаю былого волшебства ночи.

Дамир отпускает мою руку и уходит в заплыв. Непроизвольно собираю остатки его семени с живота и размазываю их по лону. Понимаю всю бесполезность, но я хочу ребёнка от этого мужчины и ничего не могу с собой поделать. Невозможно запомнить каждое мгновение с ним. Чудо нашего единения может никогда больше не повториться. А малыш всегда будет напоминать о минутах счастья. С трудом подавляю слёзы, чтобы не впасть в истерику.