Я так хочу - Оксана Фокс
– Приезжайте ко мне, – смирилась она, перекидывая голые ноги через бортик ванны, включая воду и диктуя адрес.
Миссис Берри приехала ровно через полчаса, как и обещала. Припарковав белый Форд Мустанг на пятачке у лужайки, она вышла из машины красивым уверенным движением и окинула внимательным взглядом улицу. Вздохнув, Лина отошла от окна и пересекла почти прибранную гостиную.
– Милая, вы будете с Кристофером волшебной парой! – обняла Мария, опьяняя запахом цветов, а вовсе не собранием летучих веществ. – У вас будут прелестные дети! Ну, давай же войдем в дом. Мы привлекаем внимание соседей.
Миссис Берри присела на диван у камина, скрестив в щиколотках длинные ноги. Навязчивый свет люстры плавал в красных туфлях и рядах золотых пуговиц короткого жакета. У Лины руки ходили ходуном. Она неловко смешала коктейли и поставила на журнальный стол.
Мария коротко улыбнулась, отодвинула в сторону бокал и раскрыла черную папку. Слова будущей свекрови заставили Лину бессильно опуститься в кресло и онеметь до середины следующего дня.
Глава 9
Лина пересчитала золотые корешки книг, просторно расставленные в черном шкафу от пола до потолка; насчитала пять стеклянных ваз с фиолетовыми орхидеями, две с белыми; восемь стульев вокруг большого стола, два поменьше – у бежевой стены; три кожаных дивана у окон и столько же плазменных телевизора напротив; толстый серый ковер под ногами, сливочные торшеры по бокам.
Побарабанив пальцами по журнальному столику, Лина потянулась к одной из пачек сигарет, которые в изобилии валялись среди газет. Закурила и поморщилась, рассеянно вспоминая, когда последний раз вдыхала горький дым. Взгляд снова оббежал кабинет и неохотно уперся в постмодернистское панно, которое состояло из тысяч цветных треугольников и всевидящих глаз. Но это было лучше, чем пялиться в развеселый экран с хит-парадом МТВ и пугать секретарей сосредоточено-стылым взглядом.
Дверь со стуком отворилась. Рассекая острием портфеля воздух, как носом корабля, Сандра Монтгомери широким шагом ввалилась в кабинет:
– Принеси кофе и плесни туда чего-нибудь живительного! – крикнула она помощнице, на ходу сдергивая пиджак и расстегивая воротник белой рубашки.
Отрываясь от созерцания масонского чудовища, Лина выпрямилась и повернулась лицом к черному портфелю, который приземлился в кипу журналов.
– Да, все там, – усмехнулась Сандра, проследив за взглядом. – Вырвала вместе с коренными зубами. Жених обвешался ожерельем ядовитых поганцев.
– Наслышана, – пробормотала Лина, затушив сигарету о хрустальную пепельницу.
– Собралась армия хреновых грамотеев и с заумным видом тычет меня физиономией в финансовое право! Представь! А сами только и умеют, что мошенничать с налоговой системой, бультерьеры-сосунки!
– Все так плохо? – сникла Лина, пряча ладони в коленях.
– Это ты мне скажешь. Не выношу такую манеру вести дела, – хрипела Сандра, щёлкая замками портфеля, – держать клиента за жабры и при этом лапать его и целовать взасос! – она вывалила бумаги на стол. – Ведут себя, будто поимели всех судей штата.
– Так они... согласны?
– Можно сказать и так.
– А еще как?
Монтгомери провела ладонями по ёжику седых волос и громко фыркнула:
– Что мы достигли некоего промежуточного результата – усредненного соглашения.
Она откинулась на спинку дивана, клацнула зажигалкой и жадно затянулась:
– Утомили сволочи! Все заново перекроили! Все не так и не этак! Лысый отморозок в девчачьих очках к частному праву сбоку припека, сам собой "уголовник" хренов, а туда же. Будет мне растолковывать гражданское право! Был идеально выписанный документ – так нет же – изгадили! Пометили территорию, как чертовы кобели. Так и чешутся руки надрать в суде задницы этим ссыкунам с гарвардскими дипломами. – Потушив сигарету, Сандра взяла скрепленный канцелярской скобой договор:
– Ладно, опустим лирику и начнем по порядку. Для лучшей усвояемости, я бы разбила смысл этих писулек на три блока, в первом...
– Не нужно, Сандра. Я сама прочту, – попросила Лина, краснея.
– Разберёшься?
– Попробую.
– Хорошо, если позволишь, я все же растолкую несколько пунктов...
– Непременно. Я напомню о них.
Монтгомери неодобрительно поглядела в лицо из-под кустистых бровей и поднялась:
– Ладно. По большому счету, деньги твои. Кому как не тебе внимательно читать? Дай знать, когда закончишь. – Она пересела за рабочий стол и открыла толстую книгу по земельному праву.
Лина раскрепила стопку бумаг, откинула верхние страницы с реквизитами и, задержав дыхание, углубилась в печатный текст, понимая – унизительный путь делового замужества только начинается. Взгляд привычно пропускал стандартные формулировки и фиксировал важные детали. Этот документ был ее защитой – исчерпывающий ответ Марии Анне Берри.
Делая предложение Кристоферу, Лина честно призналась, чего хочет взамен, не ожидая, что о деталях узнает кто-то еще. Вывернуться на изнанку перед ним было пыткой, но обсуждать фертильность и месячный цикл с Марией – извращением. И в самом кошмарном сне, Лина не предполагала, что ее искренность обернется предметом торга, что ее используют, чтобы добиться контроля над финансами ее покойного мужа. Каким-то чудом, Лина смогла отказаться от поездки к неизвестному нотариусу, который уже дожидался, скрепить печатью подготовленный неизвестными юристами брачный договор.
На что рассчитывала Мария? Ошеломить натиском? Считала, что у будущей невестки отказывают мозги при одном упоминании имени сына? Полыхая негодованием и стыдом, остро сознавая плебейство и неуклюжесть рядом с ангелоподобной дамой, Лина слушала и слушала перечень своих финансовых обязательств. Шок сменил гнев, вернул рассудок и способность мыслить. И ужаснувшись, Лина осознала, что если всерьез воплотить этот безумный план в жизнь – без встречных требований и обязательств не обойтись. Нужна защита от алчных притязаний на имущество Олсена. Брачный контракт, удовлетворяющий обе стороны.
Лина заставляла себя читать слова, что ранили самолюбие, коверкали любовь. Любовь?.. О какой любви велась речь в этом документе? Все эти слова не придуманы Сандрой или Марией – это она их озвучила и оживила на терпящей бумаге. Этот документ был куплей-продажей, где товаром выступал будущий муж. Лина покупала восемьдесят четыре дня его жизни под одной с собой крышей и сорок восемь интимных отношений в год, в соответствии с графиком, указанным в дополнительном соглашении. За это, она гасила его долги со всеми набежавшими процентами, судебными претензиями, издержками, неустойками, упущенными выгодами других сторон и брала обязательство по финансированию документального кинофильма.
Мозг холодно фиксировал смысл и корчился. Она казалось, ощупывала слова пальцами как слепой, и каждое проникало под кожу, в кровь, и разъедало кислотой. Лина на секунду прикрыла глаза, позволив пытке прерваться,
