Чувства навыворот - Людмила Сладкова

— Ты сейчас серьезно? Правда, сможешь это устроить?

— Еще как смогу! Виктор — мой двоюродный брат. Пока он работал здесь, я не имел права распространяться по данному поводу. Теперь уже все равно. Решай скорее, Лен. Считаю до десяти. Один. Два…

— Я согласна! Согласна!

— Молодец! Можешь же, когда хочешь!

— Славик…

— Да?

— А ты видел… ее?

— Кого?

— Не включай идиота! Девушку его!

— Ну, видел! И что?

— Какая она?

— Эффектная, если тебя интересует чисто ее внешность.

— Ясно. Красотка, значит…

— Слушай сюда, Белова! Внимательно слушай — дважды повторять не стану. Ты тоже красивая, Лен! Ты у нас очень-очень красивая! Правда, парни?

— Да!

— Конечно!

— Разумеется!

«Что? Что, черт возьми?»

Ирина вздрогнула всем телом и жадно втянула в себя воздух.

«Я, значит, страшная, как жаба? А Ленка… моя Ленка… красотка?»

Да, подруга, безусловно, была похожа на ангела, но…

«Боже, как больно! Как же сильно жжет! Там. В груди».

Что-то происходило с ней. Прямо сейчас.

Странное. Необъяснимое. Пугающее до безумия.

Грудную клетку точно стальными прутьями стянуло.

До хруста ребер. До искр из глаз. А, нет. То не искры.

То слезы. Слезы, готовые хлынуть по щекам в любой момент.

«Почему? Ну почему? Не из-за его же слов?»

«Нет! — успокаивала саму себя. — Конечно, нет!»

Казалось, еще чуть-чуть, еще мгновение, и Ирина точно сойдет с ума.

От переизбытка эмоций. От обиды, заставляющей кровь воспламеняться в жилах. Пытаясь отвлечься, она сделала первое, что пришло на ум.

Яростно впилась зубами в сочное яблоко, которое до сего момента сжимала в ладони. В тишине кабинета раздался такой страшный хруст, словно Синицына не кусочек фрукта откусила… а как минимум ногу несчастному бегемоту.

Одноклассники загоготали, надрывая горло, а она застыла, подобно каменному изваянию, так как почувствовала на себе его взгляд.

Тяжелый. Малярийный. Парализующий.

Всполошившись не на шутку, Ира проглотила это проклятое яблоко, даже не разжевывая. А он все смотрел, не проронив ни звука. Даже не мигая.

И наконец ядовито заметил:

— Как ты можешь жрать в такой момент, Синичка?

— Я не…

Девушка запнулась на середине фразы и замолчала изумленно, потому что он вдруг решительно подался вперед, вынуждая ее напряженно вжаться в спинку стула. Не дав опомниться, парень мертвой хваткой вцепился в запястье Ирины и осуждающе поцокал языком:

— И делиться тебя, видимо, не научили? Да?

— Научили! — отозвалась она как-то заторможенно.

— О! Сейчас мы это проверим! — резюмировал Красницкий и медленно потянул ее руку к собственному лицу. Точнее, ко рту. Синицына оказалась столь шокирована его поведением, что застыла камнем, пока Славик с шальным удовольствием в глазах «кормился» с ее ладоней, все больше и больше обгрызая яблоко. Ее яблоко!

Когда от фрукта остался лишь огрызок, одноклассник отстранился.

Вновь окинул Ирину придирчивым взглядом и заявил:

— Пучеглазая, а ты чего такая лохматая? Прямо ведьму мне напоминаешь! Забыла, как расчесываться?

Все. Это стало для нее последней каплей. Обида душила.

Мозг отключился, и в Красного в ту же секунду полетел остаток яблока.

Глава 7

Увернуться от фруктового «снаряда» Слава не успел. Впрочем, и не пытался. Был слишком увлечен своим занятием. Продолжал невозмутимо нависать над столом, прожигая Ирину до ужаса странным взглядом, и улыбаться. Плотоядно так. Хищно. Будто ожидал чего-то. Предвкушал.

— Приперся! — рявкнула она в сердцах, хмуря брови. — Так тебя здесь и ждали!

— Тише, Синичка! — довольно замурлыкал в ответ Вячеслав. — Не буянь! А то решу, что ты по мне адски соскучилась!

— ЧЕГО?

— Держи себя в руках, говорю! Я понимаю, долгая разлука, все дела… но это же не повод вот так с ходу набрасываться на человека! Без разогрева. Без прелюдий. Может, я не готов? Может, у меня травмы, при которых противопоказаны любые физические нагрузки? Не говоря уже о…

«Ой, дура-а-а-а-к!»

Синицына нервно сглотнула, пытаясь обуздать свой дикий нрав.

Да только тщетно все. Это нереально сделать, когда адреналин плещется в крови страшными дозами. Скрипнув зубами, она медленно поднялась на ноги и вышла из-за парты. Не разрывая зрительного контакта, бесцеремонно вторглась в его личное пространство. Встала рядом. Совсем близко. Практически нос к носу. Прилагая неимоверные усилия, дабы внешне казаться спокойной, Ирина демонстративно стряхнула несуществующие пылинки с отворота его школьного пиджака и, растягивая губы в ехидной улыбке, заявила:

— Так может, это ты как раз таки… скучал?

Пауза. Столь долгая, что казалось — вовсе не ответит.

Но Красницкий за словом в карман не полез.

Его тихий четкий голос ощущался раскатами грома в девственной тишине кабинета. Ударом молота по наковальне. Он оглушал.

— Лишь в твоей лохматой голове могла родиться такая бредовая мысль, Синичка! — пробубнил недовольно молодой человек. Слегка заторможенно. Неотрывно следя за ее пальцами.

— Ну, конечно! — напряженно хмыкнула Ирина, резко отнимая руку, точно обожглась. — Не успел домой вернуться, сразу в школу прискакал, бедненький! А как же поесть? Поспать? Отдохнуть с дороги?

— Не переживай, я все успел! — встрепенувшись, парень глубоко вздохнул и распрямился во весь свой могучий рост. А был он ни много ни мало почти на голову выше Ирины. Даже с учетом ее десятисантиметровых каблуков. — И прискакал я по делам — меня, вообще-то, директор вызвал! Грамотой наградил. За исключительные заслуги перед школой. За победу.