Инсинуации - Варвара Оськина
За ночь наспех доработанная программа закончила подбирать шифр и успешно открыла файл, о чём оповестила хозяйку пронзительным воплем в четыре утра. Теперь Элис собиралась в тишине насладиться отличным завтраком в компании мистера Клайтона. В общем, в архиве ничего больше и не было. Только нужная папка и кипа оплаченных штрафов самого Джеральда различной степени давности. Ничего больше. Никаких двусмысленных файлов, провокационных свидетельств тайной жизни или шпионских откровений. На душе стало легче. Зависнув на несколько мгновений в раздумьях, Элис подвела курсор к необходимому имени, которое невесть каким путём попало в досье Риверса. И она не знала на что надеялась, когда открывала желаемую папку. Скорее, ожидала сообщения об ошибке или вообще ничего, но никак не превосходившей все мыслимые объёмы информации.
Данных было много, очень много. Одних только видео набралось бы больше десятка. Элис недоумённо прокрутила до конца списка и обратно, не зная, что же открыть в первую очередь и стоит ли это делать вообще. Такое количество компромата на чёртова Клайтона сбивало с толку, но бог с этим. Что все они делали в досье Риверса? Слишком невероятно, слишком много совпадений.
Элис ещё раз внимательно просмотрела список и отметила довольно странные названия вроде: «Стенография суда» или «Протокол эксп. ком.». Так же были пронумерованные аудиозаписи и сканированные копии официальных бланков с указанными датами. Ткнув наугад в первый попавшийся текстовый документ, Эл почувствовала, как зашевелились волосы.
«Допрос №3 о домогательствах в отношении Оливера Клайтона. 14.06.1995»,– гласил казённый заголовок. Господи! Она оторопело уставилась на равнодушный экран монитора, пытаясь понять прочитанное. Глубоко вдохнув и действуя больше по наитию, Элис открыла ещё несколько документов, вздрогнув от прочитанных имён: «Хелен Клайтон. Показания», «Оливер Клайтон. Полиграф». А дальше: «Добровольный отказ от родительских прав Хелен Клайтон»…Бумага, датированная ноябрём того же 95-го года. И Элис машинально закусила указательный палец, оставляя яркие следы на бледной коже. Святые небеса, что же произошло?!
Она ничего не понимала, но с бесстыдной жадностью кинулась открывать один документ за другим. Глаза читали знакомые слова, но мозг пока не мог справиться с увиденным. В эту самую минуту, сквозь пространство и десятки лет временного провала, на её глазах оживала трагедия чужой жизни. И дело было уже не только в Оливере, но и в его матери. Элис знала о ней многое. Её имя было у всех на слуху и до сих пор регулярно звучало в сводках новостей, криминальной хронике и в трансляциях из зала заседаний Сената. Кто же в Америке не знал эту суку? Однако никто и никогда не слышал о её сыне, что, в общем-то, не удивительно. Ведь если верить датам на только что найденных документах, к моменту ареста Клайтон не была матерью более пятнадцати лет.
Связь провокационного, но успешного конгрессмена Клайтон и печально известного «Объединённого Сопротивления Америки» всплыла пять лет назад. Элис и Джошуа как раз оканчивали первый курс, когда разразившийся скандал потряс всех, от АНБ до Интерпола. Одним майским утром на столах антитеррористического управления появились копии денежных транзакций в пользу запрещённой организации. Источником значился счёт миссис Клайтон, и суммы оказались астрономическими. Но это было бы полбеды, не приложи неизвестный аудиозаписи разговоров и прямые свидетельства личного участия Хелен Клайтон в организации показательных казней. Не поленился «доброжелатель» и снабдить власти удивительно чёткими фотографиями, чем не оставил ни малейшей возможности избежать наказания. Некто подготовился так хорошо, что сумел не оставить следов. От этого невольно становилось намного страшнее. Ведь против хитрой, жестокой суки играл кто-то ещё более жуткий. Однако пока достопочтенный Конгресс сотрясал обе палаты, а АНБ пытались решить, что же делать, стерва скрылась. Хелен Клайтон затаилась так тщательно, что не было даже малейшей зацепки, в какой норе искать двинутую рецидивистку. Но её кровавое детище продолжило жить.
Элис медленно перевела дыхание и запустила руку во взлохмаченные волосы. Похоже, бедняге Оливеру катастрофически не повезло – домогательства, скандал, а сверху ещё и совершенно шокирующий отказ матери. Какое уж тут программирование. Но, листая список файлов, Элис не понимала, почему очередные доказательства мерзости Клайтон лежали именно здесь, в папке Джеральда Риверса, а не в Интерполе или в базах антитеррористического управления. Бред какой-то. Такого бардака не могла себе позволить даже полиция Бостона. Передёрнув плечами от склизкого чувства омерзения, Элис запустила первое попавшееся видео. И в этот момент она не осознавала, что делает. Не искала подводных камней или потаённых скелетов, не удовлетворяла жажду мести. Эл просто хотела знать, что же случилось с Оливером.
На потемневшем экране возникла мрачная комната с ярко горевшей на столе лампой. Чуть дальше, в наплывающей со стен черноте виднелись сидевшие в ряд несколько фигур. Кто-то вальяжно закинул ногу на ногу, кто-то тихо переговаривался. Вился сигаретный дымок. Запись двадцатилетней давности оказалась не самого лучшего качества, но детальность не требовалась – два главных героя были хорошо освещены. Судя по нумерации, Элис попала на продолжение какого-то допроса, и помещение напоминало полицейский участок. На переднем плане расположился неприятный сморщенный старикашка, чьи мочки ушей болтались подобно ушам спаниеля. Грубыми короткими пальцами с зажатым в них карандашом он что-то усиленно черкал в блокноте. А напротив него…
О боги!
Напротив сидел мальчик лет пятнадцати, не больше. Худой, немного сутулый из-за слишком быстрого скачка роста, с коротко стриженными светлыми волосами и весь ещё по-юношески нескладный. Молодой Джеральд совсем не походил на себя нынешнего. Ничего в его образе не напоминало самоуверенного и властного засранца. За исключением взгляда. Эти глаза, в своей бледной стылости с чёрными пробоинами зрачков, она узнала бы даже перекрои он остальное лицо до неузнаваемости. И потому сейчас едва не уронила от удивления ноутбук. Увидеть его здесь, на старой записи чужого прошлого казалось абсурдным и просто невозможным.
– Расскажите подробнее о том, что, по вашему мнению, происходило в ночь на пятнадцатое марта.– Зазвучавший голос был липким и скрипел на зубах, как упавший в песок леденец.
– Всё начиналось как обычно.– Тембр Джеральда оказался на удивление низким, со знакомыми округлыми гласными коренного бостонца. – Мы собирались ложиться спать, когда директор Бэрк…
– Ваш дядя? Кеннет Бэрк?
Что? Кеннет Бэрк? Элис удивлённо моргнула. Но это же… Она слышала про него. Да и кто из научной тусовки не знал самого титулованного основателя самой титулованной школы? Владелец закрытого питомника для
