Сильвейн Рейнард - Искупление Габриеля
– Я не собираюсь просить о декретном отпуске. Мой гинеколог настоятельно советовала мне после родов посидеть дома месяца полтора. Но тогда кафедра не зачтет мне целый семестр.
– Отказываться от декретного отпуска? – нахмурилась Кэтрин. – Вы в своем уме?
Джулия собралась возразить, но Кэтрин утихомирила ее, подняв свою худенькую, морщинистую руку.
– Пусть у меня и не было своих детей, но я достаточно понимаю, что к чему. Так вот, отказавшись от декретного отпуска, вы только сделаете хуже и себе, и своей учебе, и своему малышу. Закон предлагает вам декретный отпуск, и надо им воспользоваться.
– А если на факультете это не понравится?
– Кому? Нескольким старым перечницам, возможно, и не понравится. Но если вас поддержит ваша научная руководительница, какое вам до них дело? Поговорите с Сесилией начистоту и попросите у нее совета. Она подскажет, как вам себя вести. Не позволяйте замшелым женоненавистникам загонять вас в тупик. – Кэтрин задумалась. – Я всегда готова сражаться с несправедливостью. Пусть только попробуют обидеть вас. Скажу честно, я уже на пятьдесят процентов готова принять предложение Грега и перейти на его факультет. Я сделаю это хотя бы для того, чтобы местные злопыхатели не посмели вас обидеть.
Джулия вновь изумленно открыла рот:
– Вы готовы… перебраться в Гарвард?
– Я решила продать свой дом и уехать из Торонто. Колледж Всех Святых заманивает меня назад в Оксфорд. Но скажу вам честно: я могу по пальцам пересчитать тех, кто мне там не противен. Я даже не могу нормально есть в их кафетерии. Эти физиономии весь аппетит отбивают.
– Было бы так здорово, если бы вы переехали в Гарвард.
– Я тоже все больше укрепляюсь в этой мысли. – Глаза Кэтрин вспыхнули. – Здесь чувствуешь бурление жизни. Грег обещал мне лично заняться перевозкой моей библиотеки. Я готова согласиться просто из любопытства. Жажду увидеть, как он сам будет упаковывать мои книги.
Джулия засмеялась, представив высокоученого эстета профессора Мэтьюса, руководящего перевозкой обширной личной библиотеки профессора Пиктон.
– Я рада, что у вас с Габриелем будет ребенок. Перееду я в Гарвард или нет, надеюсь, вы не лишите меня удовольствия стать малышу престарелой эксцентричной крестной матерью. Я буду дарить ему странные подарки и баловать лакомствами, не предназначенными для детского желудка.
– Почту за честь, – сказала Джулия, крепко пожимая руку Кэтрин.
В это время Габриель принес кофе.
– Что у вас происходит? – насторожился он.
В ответ Кэтрин подняла бокал:
– Я как раз говорила Джулианне, что принимаю на себя высокое звание крестной матери вашего будущего ребенка.
* * *Перед сном Джулия поинтересовалась у мужа, чем закончился его разговор с профессором Мартином.
– Все прошло лучше, чем я ожидал, – ответил Габриель, глядя в потолок. – Но я сомневаюсь, что Джереми когда-нибудь простит меня.
– Я тебе сочувствую, – сказала Джулия, устраиваясь на его груди.
– Он считает, что я нанес удар в спину не только ему, но и всему факультету. Хотя моя женитьба на тебе несколько укрепила его пошатнувшееся мнение обо мне. Возможно, когда он узнает, что мы ждем ребенка, его гнев еще немного остынет.
– А как ты сам к нему относишься?
– Он был мне другом, – пожал плечами Габриель. – Жаль, конечно, что мы перестали дружить, но я ничуть не жалею о содеянном. Если надо, я бы все в точности повторил.
– Рада, что день прошел не совсем напрасно, – вздохнула Джулия. – Я с удовольствием смотрела, как мои сокурсники реагируют на твое появление.
Габриель скривил губы:
– Да? И как же они реагировали?
– Такое ощущение, словно они впервые видели молодого, динамичного профессора, – сообщила Джулия, переворачиваясь на живот. – По-моему, на них сильно подействовал твой свитер с высоким воротником.
– Конечно. В нем я похож на черепаху. А крупные черепахи обычно производят впечатление на людей.
– Брось. Они искренне тобой восхищаются. Я гордилась, что ты мой муж. И все-таки… – Пальцы Джулии теребили простыню. – Слухи вокруг нас с тобой не утихают.
– В самом деле? – Габриель приподнялся на локте, чтобы видеть глаза жены.
– Жужа мне говорила… имени называть она не стала. Сказала лишь, что один из наших… Словом, этот человек говорил, что ты «протащил меня в докторантуру».
– Идиоты, – поморщился Габриель. – Повторяют сплетни Кристы.
– Не надо их так уж сильно винить. Мы с тобой сделали свой выбор. Он имеет и светлые, и темные стороны.
– Все равно они глупцы. Знали бы они, кто кого «протащил».
– Пусть это останется на их совести. Кстати, они и про Кристу сплетничают. Думаю, тебе будет интересно узнать.
– Про Кристу? Наверное, очередной скандал?
– У нас есть парень к докторантуре. Его зовут Шон. Приятель этого Шона учится в Колумбийском университете. Так вот, Кристу вынудили покинуть кафедру. Все преподаватели наотрез отказались принимать у нее устный экзамен.
Габриель удивленно вскинул брови:
– Редкий случай. Знаешь, когда мы были в Нью-Йорке, я нанес визит Лючии. Она мне сообщила, что Кэтрин устроила ей разнос за поведение Кристы в Оксфорде. Но я сомневаюсь, что изгнание Кристы с кафедры каким-то образом связано с нами. По словам Лючии, Криста училась весьма посредственно.
– Возможно, Криста не нашла общего языка с местными дантоведами. А эта публика бывает очень мстительной, – сказала Джулия, лукаво подмигнув мужу.
– Не понимаю, о чем ты говоришь, – хмыкнул Габриель.
– Еще Шон рассказывал, что теперь Криста собирается с Женеву. Будет поступать в их докторантуру.
– В Женевском университете нет собственных программ по итальянской культуре. И собственной докторантуры тоже нет. Они входят в консорциум университетов.
– Но если слухи верны, Криста нацелилась на Швейцарию.
Габриель покачал головой:
– Если бы в Торонто Криста занималась исключительно учебой и не пыталась меня покорить, скорее всего, она бы и сейчас там училась. Она вовсе не тупица. Ее первые работы были очень даже хорошими. А с ее махинациями учеба пошла побоку. Вдобавок она допустила колоссальную ошибку, восстановив против себя Кэтрин. Естественно, Лючия занервничала.
– Почему?
– Кэтрин – один из ведущих мировых специалистов. Если кто-то хочет печатать работы в сфере дантоведения, если кто-то пытается найти работу или получить грант на исследования, всегда спрашивают ее мнения. Кэтрин никогда не кривит душой. Если она что-то одобряет, то так и говорит. Ну а если нет – тоже. Даже те, кому она дает отрицательные отзывы, предпочитают с ней не ссориться. Мало ли, вдруг им понадобится обратиться к ней за поддержкой? Лючия – бывшая студентка Кэтрин. Естественно, на ее кафедре существует культ профессора Пиктон.
