Летиция Болдридж - Страсть и власть
Серджио потянулся за бокалом Лайзы и выпил из него.
"С того края, где касались ее губы", — отметила про себя Марийка.
Это уж слишком! Она прикрыла рот рукой, чтобы дети не видели ее улыбку. Он просто мальчишка, строящий из себя итальянского героя-любовника, на самом же деле — такой же не уверенный в себе подросток, как и Лайза. Несмотря на внешний лоск, он чувствовал себя одиноко и беспомощно в этом большом городе далеко от своего дома. Марийка вздохнула с облегчением.
"Спасибо тебе, Дейвид, я его раскусила!"
С этого момента вечер продолжался весело и беззаботно. Она больше не старалась привлечь к себе их внимание, предоставив им самим развлекать себя. Вскоре она ушла в свою комнату под предлогом необходимости почитать деловые бумаги.
Она решила, как ей себя вести с Серджио и Лайзой. Парень влюблен, но очень уязвим, в нем мало материала, из которого можно лепить мужа для Лайзы. Ей нужно больше проводить времени с дочерью, направляя Лайзу, помогая ей принимать правильные самостоятельные решения, строить свои отношения с мужчинами. Сексуальные отношения дочери были огорчительны, они принесут ей только проблемы и будут отвлекать от занятий. Нужно убедить Лайзу доучиться, а потом уже устраивать свою личную жизнь.
Марийка уселась в кресло и стала перелистывать журнал.
"Матерям, у которых сыновья, легче", — подумала она, но, видимо, у родителей Серджио забот с ними меньше, чем у нее с дочерью.
— Он такой чудесный. — В комнату впорхнула Лайза и присела напротив Марийки на кровать. — Не могу на него обижаться.
— Обижаться на него нет смысла.
— Он тебе понравился?
— Он… симпатичный.
— Мы любим друг друга.
— Все это хорошо, но ты учишься в колледже. Ты влюблена, да, но это пока еще не любовь. К тому же, еще вчера ты меня убеждала, что "все кончено", нужно, видимо, это понимать, как "я очень счастлива".
— Я уже взрослая женщина, — воскликнула Лайза со злостью и обидой.
— Тебе еще только восемнадцать, и ты учишься на третьем курсе колледжа. А Серджио… он еще не слишком серьезный мужчина.
— Что значит это твое "серьезный"? А каким он должен быть в твоих глазах? Судьей с длинной бородой? Ученым с пробиркой вместо носа? Стручком с Уолл-стрита? Засохшим над юридическими книжками адвокатом?
Марийка, не желая того, расхохоталась. Затем вновь стала слишком серьезной.
— Я вижу, как ты изменилась за два последние месяца. Ты все больше проводишь времени с ним, и я даже не знаю, где тебя искать. Меня это тоже касается, Лайза.
Дочь не ответила.
— Я надеюсь, ты не спишь с ним?
— Это мое дело.
— Ты ведешь себя несерьезно. Серджио может строить из себя все что угодно, он всю жизнь будет играть эту уже выбранную для себя роль, но для тебя это не подходит, ты — из другой лиги.
— Женщины взрослеют раньше мужчин.
— Лайза, вот и продемонстрируй мне свою зрелость.
— Мамочка, ты только не волнуйся, ладно?
— Я буду волноваться ладно? — передразнила Марийка тон дочери. — Я твоя мать… и твой отец, Лайза.
— Если бы папа был жив, такого разговора бы не было. Он бы меня лучше понял.
— Понял что? Спишь ты или нет с Серджио?
— Понял бы, что ничего пока не было, но он очень этого хочет и я тоже… Это… Это…
Марийка ждала окончания фразы.
— Неизбежно, и Серджио больше не может себя сдерживать.
— Если ты так долго удерживалась от этого, что само по себе хорошо, почему бы тебе еще не подождать?
— Был бы папа с нами, ему не нужно было бы объяснять, что невозможно больше сдерживать себя.
— Я иного мнения. Он бы, в первую очередь, беспокоился о тебе, а потом бы уж о трудностях Серджио.
— Ты просто эгоистка, ты ревнуешь, что у тебя забирают дочь. Но я не могу жить, как ты. К чему весь этот разговор? Ты высасываешь проблему из пальца. Если бы наши друзья были здесь…
— Я рада, что их здесь нет. Пусть занимаются хоть групповым сексом, меня это не волнует и не должно быть для тебя примером.
— Я ничего такого не имела в виду, просто в нашем возрасте все уже давно…
— Нет, я пока не вижу, что ты уже взрослая, нужно жить своим умом, а не копировать других.
— Так чего же ты от меня хочешь?
— Чтобы ты не вступала в сексуальный контакт с Серджио или с кем-то другим, пока не повзрослеешь.
— А что, если я поступлю иначе?
— Тогда прошу только об одном. Пусть Серджио пользуется презервативами. Я не хочу, чтобы ты подхватила какую-нибудь болезнь или забеременела. Я боюсь за тебя, понимаешь?
— О'кей, это я тебе обещаю.
— Обещаешь что?
— Обождать, если мы сможем, и предохраняться, если это случится.
Марийка обняла Лайзу за плечи и спустилась вместе с ней в гостиную.
— Дейвид Вентворс гордился бы своей дочерью, — сказала она по дороге.
— И своей женой тоже.
Лайза поцеловала мать в щеку.
Дискуссия была окончена. Марийка зашла на кухню и достала из аптечки тайленол. У нее страшно разболелась голова.
Полет из Ла-Гвардиа в национальный аэропорт в Вашингтоне прошел, как ей показалось, быстрее, чем обычно. Ей предстояло пообедать с Эви Уотсон. Она радовалась встрече с подругой. Секретная служба проверила небольшой ресторанчик, где они собирались встретиться, но, по просьбе Эванжелин, не сообщили хозяину, кто будет его гостьей.
Гортензия заказала по телефону столик и строго предупредила хозяина, что, если он проболтается, она обзвонит всех знакомых журналистов, пишущих о достопримечательностях столичных ресторанов, и сообщит им, какая плохая у него кухня.
Эви очень хотелось встретиться с Марийкой подальше от Белого дома и любопытных глаз. Это придавало их вылазке привкус свободы, которой она не чувствовала в официальной резиденции президента. Должны были встретиться две женщины, школьные подруги, которые шли к успеху в жизни такими разными путями.
От Хэй Адамс-отеля всего ничего было пройти до северного крыла Белого дома. Марийка смутила в очередной раз агентов секретной службы, явившись пешком. Обычно гости президентской семьи прибывали только в лимузинах. Руководитель службы охраны заказал ей пропуск. Никогда гости не проходили в Белый дом этим путем, но Эванжелин, став первой леди, нарушила ради подруги это правило. Так что Марийка могла пройти кратчайшим путем от отеля, где обычно останавливалась в Вашингтоне, до президентских покоев. Такой путь предохранял ее от столкновения с репортерами-телевизионщиками, дежурившими у парадного входа.
Глава службы охраны Белого дома, предупрежденный офицером у Северных ворот, уже поджидал Марийку у дверей. Он провел гостью к маленькому, скрытому от посторонних глаз специальному лифту. По дороге им встретились суетившиеся служащие, шла подготовка к званому обеду в честь президента Франции. Прибудет сто тридцать гостей.
