Кофе по-ирландски - Алла Полански
Я поманила его к себе, и он, покрутив пальцем у виска, бросился навстречу, а потом упал рядом. Думала, что он вновь набросится на меня, но Тёма тихо лежал и глядел ввысь.
Нет, я не могла больше ждать.
Мы перекатывались по газону, сменяя друг друга сверху. Вряд ли в моей жизни повторится тот восторг, который я испытывала там, на траве, в росе, в его объятиях.
– Замёрзла?
– Нет, не замёрзла, просто продрогла.
– Марш домой!
– И это всё, что ты мне можешь сказать? – деланно надуваю губы.
Он целует их и шлепком по моей околевшей заднице направляет в дом.
Греюсь на кухне горячим кофе. Вторая чашка ждёт своего хозяина, но он не спешит.
Кофе почти остыл, и тут заходит Тёма. Волнистые волосы растрёпаны, на теле прилипшие травинки.
Прихлёбывает кофе.
– Пойдём в баню греться! – предлагает спонтанно.
Это был один из самых счастливейших дней в моей жизни. Мы бесились, словно дети. Стегали друг друга вениками, хохотали, обливались шампанским, дурачились, как только могли.
Мы прыгали в прудик с мостика «бомбочками». Наконец, мы любили друг друга там, где хотели. И в прудике тоже.
Мы бегали вокруг дома, играли в прятки с такими интимными правилами, что краска заливает лицо даже при воспоминании о них.
Тот день стал апогеем нашей любви. Мы превратились в один организм, в котором не приходилось договариваться о чём-либо. Если проголодались, то оба, если хотели друг друга, то это тоже оказывалось взаимно.
День сменил вечер. Уставшие, мы сидели, укатавшись в тёплые покрывала на берегу прудика и пытались выудить себе ужин. Холодильник ломился от еды, но так ведь интереснее, правда? Я пребывала в полном восторге от пойманного Тёмой карпа – вкуснее ничего и никогда не ела. Потом снова пили шампанское, сидя на больших садовых качелях, и курили кальян. А после просто встали и пошли спать. В эту ночь мы лежали рядом, плечом к плечу, и смотрели друг другу в глаза до тех пор, пока сон, наконец, не вступил в свои права.
***
13 АВГУСТА
Утром я осторожно встала с кровати, чтобы не разбудить Тёму, привела себя в порядок и спустилась вниз, сварить бодрящий кофе. На кухне ждал, мягко говоря, сюрприз. За столом сидели родители моей тайной любви, какой-то мужчина, судя по возрасту, их ровесник, а также молодой человек лет двадцати. Машенька тоже присутствовала.
Упс!
– Доброе утро. А я только кофе хотела сварить…
Господи, неудобно-то как.
– Доброе утро, Танечка. Как вчера день провели? Тёма дома был?
– Да, Тёма был дома, а что?
– Ничего-ничего! У вас всё хорошо прошло?
Вообще кошмар! Хоть проваливайся сквозь землю…
– Не поняла, простите…
– Я имела в виду, общались ли вы друг с другом?
Сразу несколько пар глаз буравят меня.
– Ну общались, конечно. Он же дома был.
Замешательство.
Я мысленно молю Тёму, чтобы он проснулся и поскорее спустился ко мне. Тёма-а-а-а, спаси меня!
– Понятно. А давайте-ка мы с вами, Танечка, по магазинам пройдёмся. Я тут просто уникальные места знаю – в Москве таких вещей не найдёшь.
Ну что я могла ответить? Отказываться некрасиво с моей стороны. Я поднялась наверх, чтобы одеться. Тёма спал как убитый и улыбался во сне.
Тихонько прикрыла за собой дверь, вышла во двор.
Машина его мамы уже заведена.
Едем. Тоска смертная. Она молчит, как будто с какими-то мыслями никак собраться не может.
– Простите, может, мне кажется, но вы со мной поговорить о чём-то наедине хотели?
– Да, милая…
– Давайте просто попьём где-нибудь кофе. Мне магазины абсолютно не интересны.
Остановились где-то на Невском. Милая маленькая кофейня. Ещё лишь ранее утро, но петербуржцы, насколько мне известно, народ активный, поэтому посетителей немало.
Находим укромный столик у окна.
Задумчиво мешаю ложечкой сахар в чашке, стараюсь не мешать Тёминой маме сформулировать вопрос.
– Таня, я могу рассчитывать на вашу честность и конфиденциальность нашего разговора?
– Конфиденциальность гарантирую, а вот честность обещаю только в пределах разумного.
– Скажите мне, Таня… Вы любите Тёму?
Молчу. Пью кофе. Закуриваю сигарету.
– Извините, что отвечу вопросом на вопрос, но почему вам это так важно знать?
– Я хочу понять, на что вы готовы ради моего сына.
– Вы меня пугаете… Откровенно говоря, я уже поняла, что меня сюда не долг возвращать позвали. Скажите, в чём дело?
– Я хочу знать, не играетесь ли вы с ним: он не переживёт ещё одного разрыва с вами.
– Я никогда не игралась и была предельно честна с ним. Если уж на то пошло, то всё это время единственными людьми, которым приходилось врать были я и мой бывший муж.
– У Тёмы проблемы…
– Что с ним?
– У него зависимость от алкоголя…
– Не заметила.
– Самая большая беда – это его окружение. Оно тянет его вниз. Эти его друзья… как прилипалы, он тратит на них деньги и не понимает, что если у него этих самых денег не станет, то и «друзья» исчезнут. Они буквально спаивают его. Мы не знаем, что делать… А недавно я нашла у него в кармане кокаин…
– Это уже серьёзней… Вы видели его под кайфом?
– Нет, но у него же своя квартира, он с нами почти не живёт. Нам всеми правдами и неправдами еле-еле удалось сделать так, чтобы он пришёл домой той ночью…
– Некрасиво как-то получилось… Стало быть, и комнату вы мне отвели не абы какую гостевую, да? – Полная женщина молчит и не смотрит мне в глаза. – Теперь мне всё ясно… Вы буквально подложили меня под него в надежде, что я смогу его уберечь от всяких глупостей? Так? И после этого вы спросили, игралась ли я с ним? Честно говоря, у меня сейчас больше оснований чувствовать себя игрушкой в чужих руках. Я уезжаю домой.
Она поднимает на меня свои глаза, полные слёз.
– Танечка! Я умоляю, не уезжайте. Всё, что у меня есть, отдам, только не уезжайте! Ну вы же тоже мать. Мне надо спасать сына любой ценой! Поймите меня, простите… Помогите нам, Христом Богом молю!
Ну как я могла проявить принципиальность, видя искренние страдания несчастной женщины?
– Хорошо, я не уеду… и… вы правы: для своего сына я бы тоже сделала всё что угодно, лишь бы
