Ли Майклс - Гнездо для птенца
— Это не страшно. Поверьте, мне приходилось водить машину в куда худших условиях. Но к завтрашнему дню…
К их столу подошла официантка, и Мак заказал кофе. Уэнди попросила ананасовый сок. Когда его принесли, она отлила часть в бутылочку Рори, однако ребенок не проявил к нему интереса. Уже давно пора заправиться более основательно, поняла Уэнди. Жидкость не насытит малышку.
— Кроме того, — продолжил Мак, — вы действительно хотите пройти через еще один взлет и посадку, с живым высотомером, кричащим вам в ухо?
Уэнди вздохнула.
— Нет, но…
— Вот я и подумал. Я тоже не хочу. — И, как будто все было решено, он одарил ее бодрой улыбкой, взял свою кофейную чашку и отправился в конец бара, откуда было лучше видно телевизор.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Уэнди выудила из сумки коробку детской каши и попросила у официантки глубокую тарелку. К тому времени, как к ней присоединился Мак, она смешала сок с кашей и начала кормить Рори.
— Полагаю, вы не готовы идти? — на всякий случай спросил он.
— Как погода?
— Сейчас ничего. Но с севера идет буря, так что чем скорее мы отправимся, тем лучше для нас. Пока вы кормите Рори, я пойду поищу машину.
Почти сразу после его ухода в бар вошла пара лет тридцати. Женщина остановилась, чтобы поворковать с Рори, которая радостно заулыбалась, позволяя каше течь с подбородка.
— Вам уже подыскали комнату? — спросила женщина.
Уэнди отрицательно покачала головой.
— Тогда лучше побыстрее отсюда уезжайте. Под Рождество, да еще при таких обстоятельствах, вряд ли в городе остались свободные комнаты.
Уэнди охватила паника. Если Мак не сумеет раздобыть машину, они, может статься, проведут праздники в баре?..
* * *Час спустя, когда Мак все не возвращался, она начала паниковать. Рори давно уже расправилась со своей кашей и ананасовым соком и уснула в импровизированной кроватке, устроенной для нее Уэнди из двух сдвинутых вместе кресел. Когда Мак наконец вернулся, Уэнди не знала, кричать ли ей на него за столь долгое отсутствие или же обнимать от радости, что он их не покинул.
Обнимать его? Что за мысль? Она, должно быть, утомилась больше, чем думала!
— Закончили? — спросил он. — Машина уже прогрета, но все-таки хорошенько заверните ребенка.
Рори сонно запротестовала, когда ее снова усадили на стульчик. Мак взял сумку и свой портфель и направился к главному выходу.
Когда автоматические двери открывались перед ними, струя ледяного воздуха обдала Уэнди и взъерошила волосы Маку.
— Здесь всегда так холодно? — спросила она.
— Вам холодно оттого, что дует ветер. На самом деле совсем не так холодно, иначе не шел бы снег.
— Что значит — совсем не так холодно?
— Дело в относительной влажности. Не помню деталей, но иногда действительно бывает слишком холодно, чтобы шел снег.
— Ах, я безумно рада узнать об этом!
Мак ухмыльнулся. Его глаза блестели ярко, как звезды — если бы можно было сравнить.
Спортивная модель темного цвета стояла как раз у выхода, на том самом месте, где виднелся знак «Стоянка запрещена». Фары были включены, и мотор работал. Мак открыл заднюю дверцу, и Уэнди ремнями прикрепила детский стульчик на сиденье машины. Казалось, все тепло улетучилось из салона за те несколько мгновений, что машина была открыта, поэтому она укутала Рори еще одним одеялом.
Когда Мак вырулил на дорогу, машину начало бросать из стороны в сторону. Уэнди чуть не завопила.
— Тут скользко из-за всего этого движения, — объяснил он, — на шоссе будет лучше.
Она с трудом сглотнула. Я отдала себя и этого драгоценного ребенка в руки маньяка, подумала она.
— Откуда вам это известно?
— Я уже был там.
Ее порадовало то, что он уже проверил дорогу. Возможно, брат Мариссы не так безрассуден, как она полагала. С другой стороны, если бы шоссе оказалось в худшем состоянии, чем он ожидал, и с ним что-нибудь случилось, она и ребенок все еще сидели бы в баре, даже не зная об этом.
Но ведь с ним ничего не случилось, напомнила она себе. Так что не было смысла раздражаться по этому поводу.
— Это куда лучше, чем обычная машина в прокате, — сказала она, стараясь казаться веселой.
— Это не прокат, я купил ее.
— Что?.. — тихо спросила она.
— Сейчас Рождество, и все машины разобраны. Так что я съездил на попутке в город и купил там машину.
— Вы просто купили… Неважно. — Если ей нужно было доказательство пропасти между ними — между теми условиями, какие были у Рори последние несколько месяцев, и теми, какие у нее будут всю остальную жизнь, — то это было самым убедительным. Это было больше чем просто свидетельство о его отчаянном желании добраться до дома.
— Конечно, она не новая, — прибавил он.
Словно это что-то меняет.
— Сколько до Чикаго?
— Два часа при обычных условиях. Вероятно, четыре или больше по такой дороге, как сейчас. — Руки Мака свободно лежали на руле, но он не отводил глаз от шоссе.
Машин было немного, но двигались они медленно. В первый раз, когда Уэнди увидела автомобиль, брошенный в кювете, она обратила широко раскрытые глаза к Маку. Он только мотнул головой.
— Просто кто-то запаниковал. Машину начало заносить, водитель дал по тормозам и оказался в кювете. Такое часто случается. — Он взглянул на нее. — Но не обязательно. Вы думаете, я стал бы рисковать бесценным грузом?
Уэнди повернула голову и посмотрела на спящего ребенка.
— Нет, конечно, но…
— Бумаги в моем портфеле, вероятно, стоят полмиллиона баксов.
Прежде чем Уэнди успела обидеться, она заметила, что его рот растянулся в улыбке.
* * *Время тянулось необычайно медленно. Уэнди старалась не спрашивать Мака, сколько им еще осталось. Вместо этого она по дорожным знакам, указывавшим города, мимо которых они проезжали, следила за тем, как сокращалось расстояние до Чикаго. Единственным звуком было мерное, усыпляющее постукивание «дворников», неутомимо чистящих стекло. Прошло четыре часа — Мак надеялся быть к этому времени уже в городе, но им еще предстояло немало проехать.
В салоне было очень тепло — ради Рори, и через некоторое время Уэнди почувствовала, что засыпает. Это было опасно. Поэтому она решила заговорить и спросила, есть ли что-нибудь такое, что она должна узнать заранее, до приезда.
Он пожал плечами.
— Вы хотите знать, что вас ждет? Обычно у нас в доме толпы народу. Но в этом году будет не очень многолюдно. Только свои.
Неудивительно, если учесть, что прошло совсем немного времени после смерти Мариссы.
— Вы и ваши родители? — предположила Уэнди.
— И мои братья, Митч и Джон. И жена Джона, Тэсса. Я думаю, что все будет не так официально, как обычно.
