Кэтрин Эллиот - Сожаления Рози Медоуз
Возможно, так даже лучше, подумала я через несколько минут, слегка успокоившись и выехав на дорогу, ведущую к дому моих родителей. Джоссу не будет неловко, и дети не так расстроятся. Проклятье, какого же он теперь обо мне мнения, после того, как я столь явно с ним кокетничала? Может, Аннабел и преувеличила, ведь, по ее словам, я вела себя как настоящая мерзавка.
Притормозив у дома родителей, я заметила, что машина Филли тоже здесь. Не прошло и секунды, как входная дверь распахнулась и эта парочка – мамочка и сестричка – сбежали по ступенькам мне навстречу. Они явно слышали добрую весть. Мамочка дико размахивала в воздухе обеими руками, рискованно балансируя на высоченных шпильках, а Филли, вытянув руки, как всегда великодушно улыбалась во весь рот. Я устало вылезла из машины и рухнула в их объятия.
– О, мое дитя! – всхлипнула мамочка. – Я только что разговаривала с Элис, она позвонила и все нам рассказала. Слава Господу! После всего, что тебе пришлось пережить!
– Теперь все кончилось, – утешила ее я. Оторвала голову от ее плеча и посмотрела на сестру. – Филли, мне очень жаль, – прошептала я. – Ты, наверное, так плохо обо мне думаешь! – Мои глаза болели от напряжения, но ее сияли теплом и добротой.
– Я думаю то же, что и всегда: ты моя сестра, и я тебя люблю. Я не виню тебя в том, что ты сделала, Рози. Я переговорила с Элис, и она призналась в том, как поступила и почему. И я не могу сказать, что виню ее.
– Что такое? – вступила мамочка, напыжившись, как ястреб. – Что сделала Элис и почему?
– Ничего, – ответила Филли. – Теперь это уже неважно, все забыто. Давайте зайдем в дом. – Она обняла меня и крепко сжала мое плечо. – Рози, я так за тебя рада, – шепнула она.
– Я тоже. – Я проглотила комок. – Только вот…
– Что?
– О, ничего. Я просто устала, вот и все. – Я открыла заднюю дверь и вытащила Айво с детского сиденья. – Мам, меня выселили из коттеджа. Джосс и Аннабел нашли жильцов, которые согласны платить больше. Можно мы с Айво поживем у тебя немножко?
– Конечно, дорогая, оставайтесь хоть навсегда!
– Ну, посмотрим, – нервно проговорила я. – Где папа? – Я огляделась.
– О! – Она зажала рот рукой. – Господи, я забыла про твоего отца! Он так и сидит в сарае!
– Мама!
– О, Гордон, Гордон, я уже бегу! – Она обогнула дом и побежала в сад, расстроенно махая платочком. – Гордон, Лиззи бежит!
Мы с Филли проводили ее глазами, а потом вошли в дом. Айво засеменил следом, и мы сели на диване по разные стороны от камина в гостиной. Я откинула голову.
– Что ж, я рада, что все закончилось.
– Я тоже, – искренне произнесла Филли.
– Спасибо, Филли. Ты держалась молодцом, а вот я вела себя как эгоистичная, неблагодарная корова.
– Ничего подобного. Никто не вправе обвинять тебя в том, что ты сделала: тут Элис постаралась. Но самое ужасное, – задумалась она, – что я на самом деле подумала, что это ты подбросила те книги. Я ушам не поверила, когда ты приехала и рассказала мне о них у меня же на кухне. Я тогда подумала: черт возьми, моя сестра, моя родная плоть и кровь, плетет интриги и пытается впутать меня, чтобы слезть с крючка. Чтобы спасти свою драгоценную шкуру. – Она горько улыбнулась. – Вот видишь, мы обе думали друг о друге худшее. Обе считали друг друга способными на предательство.
– Даже не напоминай. Господи, только представь, каким кошмаром все могло бы обернуться.
– Не обернулось же, – твердо проговорила она. Встала и подошла к окну, сложив руки; потом повернулась и улыбнулась. – И знаешь, что самое забавное, Рози: хочешь верь, хочешь нет, но из всего этого все-таки вышло хоть что-то хорошее.
Я взглянула на нее. Щеки у нее раскраснелись, глаза сияли. Неужели, устало подумала я. Тогда почему капелька этого хорошего никак не просочится ко мне? Я нахмурилась.
– И что же?
– После того как я оставила тебя на кухне сегодня утром и приехала сюда, чтобы побыть с мамой, Майлз приехал домой и стал меня искать. Он позвонил и выяснил, что я здесь, а потом приехал. У нас был долгий разговор, Рози. Мы целую вечность провели наверху, в маминой спальне, обсуждая нашу жизнь. Он только что уехал забрать детей из школы.
– О! И что же?
– И я ему все рассказала.
– Как это все? Про Майкла?
– Ну, вообще-то, ему уже было известно. Он был ни капли не удивлен. Более того, – она прикусила губу, – если честно, я знала, что ему все известно. Он знал обо всем, даже когда мы с Майклом еще встречались.
– Хочешь сказать, он все знал и ничего не говорил?
– Нет, не говорил, и именно это меня и подстегивало, – горячо воскликнула она, возвращаясь и усаживаясь на диван. – Поэтому я и продолжала видеться с Майклом. Я думала: о господи, Майлз, ты мужик или нет, ты будешь за меня бороться? Но он ничего не делал. Он не захотел. Он лишь сидел себе спокойно и внимал моей лжи неделя за неделей, позволял Майклу увозить меня в отели и уединенные коттеджи прямо под своим носом.
– О господи. Почему?
– Говорит, что хотел, чтобы все шло своим чередом. Он знал, что это всего лишь временное помрачение ума и рано или поздно я опомнюсь. Сказал, что не хотел идти на конфликт и рисковать потерять меня.
– Ничего себе. Вот как он тебя любит.
– Я знаю, – горько произнесла она. – И теперь, когда все кончено, теперь, когда мне невыносимо даже слышать имя Майкла, я понимаю, что он был прав. Я тоже его люблю, понимаешь, Рози, но дело в том, что мне этого недостаточно. Мы поговорили об этом наверху, и оба поняли это. Мне мало торчать дома, быть женой фермера, матерью, ухаживать за садом; мне всегда хотелось чего-то более захватывающего; отсюда и обида, и злоба, обернувшиеся изменой. Но больше такого не случится. Теперь я поняла, что мне нужно, и это не адюльтер; но и дома я сидеть больше не могу. Я возвращаюсь на работу.
– Правда? Опять будешь анестезиологом?
– Нет, с детьми это невозможно. Нет, я буду переучиваться на терапевта.
– О! А ты сможешь?
– Разумеется, – невозмутимо ответила она.
– Но сколько времени это займет?
– О, пару лет, но дело того стоит. Я смогу работать меньше, необязательно каждый день, и найду место поближе к дому. Все идеально сходится.
Я посмотрела на нее. А как же иначе. Все, что Филли делает, всегда идеально сходится. Филли никогда не падает лицом в грязь, не так ли? Даже если и падает, то пахнет от нее потом не дерьмом, а розами. Муж обнаружил, что у нее был страстный роман? Никаких проблем. Все дело в том, что ей не хватает стимула в жизни! Она рушит жизнь моей лучшей подруги? Подумаешь, разве она виновата: ведь ее, бедняжку, терзала обида. Вот если бы я это сделала, то была бы мерзкой шлюхой и злодейкой, но Филли? Нет, ей всего лишь требовалось вернуться к работе. В ее жизни чего-то не хватало. Я храбро улыбнулась. Не будь сукой, Рози.