Эффект Грэхема - Эль Кеннеди
— Правда, потому что не похоже, чтобы ты была слишком рада этому.
— Ну, нет, я не была счастлива. И, да, я была расстроена. Я плакала. Много. Но это не разорвало меня на части, понимаешь? Я чувствую, что так и должно было быть. Я чувствую, что если бы я действительно любила его и хотела быть с ним, выйти замуж, завести детей, построить свою жизнь... тогда такое предательство просто уничтожило бы меня. И этого не произошло, что говорит мне о том, что, возможно, это было не так правильно, как кто-то из нас думал. — Я кладу подбородок на плечо Райдера, задумываясь. — Кроме того, если бы он не изменил, нас с тобой сейчас здесь бы не было. Так что в некотором смысле он...
Он привел меня к тебе.
Я не могу заставить себя сказать это, потому что боюсь, что это заставит меня говорить другие вещи, а я больше никому не говорю, что люблю их. В прошлый раз, когда я это сделала, парень испугался и убежал.
— Зачем ты на самом деле упоминаешь Кейса? — Спрашиваю я, поднимая голову. — Ты не чувствуешь себя уверенно?
— Нет. Я... Я думаю, мне просто нужно знать, что ты хочешь именно меня.
— Я хочу именно тебя.
Улыбаясь, он тянет нас назад и переворачивает на бок, так что мы лежим на диване лицом друг к другу. Его пальцы гладят меня по щеке. Играют с моими волосами. Мне нравится, что ему всегда нужно прикасаться ко мне, хотя он притворяется крутым. Беспечным.
Моя рука скользит вверх по его груди, и я чувствую, как он дрожит. Я подношу ладонь к его левой стороне груди, прижимаю к сердцу, и оно мгновенно начинает биться быстрее.
— Ты тоже это чувствуешь, не так ли? — Его глаза встречаются с моими. Темно-синие и бездонные.
— Да. Я чувствую это.
ГЛАВА СОРОКОВАЯ
ДЖИДЖИ
В тебе что-то изменилось
Сбор средств для хоккейного департамента проводится на следующей неделе, в субботу вечером, когда ни у одной из наших команд нет игры. Я появляюсь с Уитни и Камилой, одетая в платье, которое мы с Дианой купили в магазине на этих выходных. Бледно-серебристые, длиной до пола, с глубоким v-образным вырезом, из-за чего мне немного не по себе, потому что я обычно не выставляю девочек напоказ. Мне кажется, что они недостаточно велики, чтобы ослеплять. Но Диана сказала, что это меня не убьет, если я буду немного смелее. Поэтому я добавила смелости своим волосам, распустив их крупными волнами, и своему макияжу, выбрав дымчатый оттенок для глаз.
Я слышу тихий свист, когда мы подходим к арочному дверному проему бального зала. Мероприятие проводится в небольшом конференц-центре в Бостоне.
Я оборачиваюсь, ожидая увидеть Райдера, но это Кейс. Потом я вспоминаю, что мы с Райдером еще не объявили всем о своих отношениях. Мы даже не смогли вместе пойти на этот благотворительный бал.
— Господи. Детка, ты выглядишь потрясающе.
Я хочу сказать ему, чтобы он не называл меня деткой. Но рядом стоят Ками и Уитни, и я не хочу ставить все в неловкое положение. Так что я пропустила это мимо ушей.
— Спасибо. Ты тоже хорошо выглядишь. — Он действительно так выглядит. На нем сшитый на заказ черный костюм, светлые волосы идеально уложены, а чисто выбритое лицо подчеркивает его мальчишескую внешность.
Он одаривает меня знакомой улыбкой, но в моей груди больше нет трепета. Мой пульс не учащается. Все романтические чувства, которые я испытывала к нему, полностью исчезли.
Из всех людей мне нужен только Люк Райдер.
Кто бы мог подумать?
— Могу я проводить вас внутрь, миледи? — Кейс протягивает руку.
Я принимаю ее и надеюсь, что он не почувствует моего нежелания. Также я надеюсь, что Райдера там еще нет, а если и есть, то он не видит, как Кейс ведет меня под руку.
— Увидимся там, ребята, — говорю я своим товарищам по команде.
Когда мы входим в переполненный бальный зал, наш разговор на мгновение заглушается звуками оркестра из восьми человек. Они играют классическую версию популярной поп-песни.
Кейс говорит мне на ухо, чтобы я могла его слышать.
— У меня такое чувство, будто я не разговаривал с тобой целую вечность.
— Да, я была занята. Ты же знаешь, как бывает в декабре. Выпускные экзамены, подготовка к каникулам.
— А кроме этого, как у тебя дела?
— Хорошо.
Он изучает мое лицо.
— Хорошо, — вторит он.
— Ты бы предпочел, чтобы я сказала плохо? — Я смеюсь.
— Вроде того, — признается он. — Я бы хотел, чтобы ты сказала, что была такой же несчастной, как и я. — Он закусывает губу, явно несчастный. — Но, похоже, у тебя все очень, очень хорошо. В тебе что-то изменилось.
— Изменилось?
— Я не знаю. Ты вроде как... светишься. Ты беременна?
Я снова издаю смешок. Затем, словно в доказательство своих слов, беру бокал шампанского с ближайшего подноса.
— Совершенно определенно, что нет, — говорю я, прежде чем сделать глоток.
Он тоже хихикает, но, похоже, испытывает облегчение. Это почти так, как если бы он действительно верил, что причина, по которой я могу светиться, заключается в том, что я залетела.
— Я просто счастлива, — добавляю я. — Наш сезон был невероятным. Мы — локомотив для победы в нашей конференции.
Кейс вздыхает.
— Хотел бы я сказать то же самое.
Эти ранние поражения не пошли им на пользу, и за последние пару недель они столкнулись с несколькими сильными соперниками. Сейчас в конференции они идут прямо за ЮКонн. Они играют в чертовски хороший хоккей и не горят желанием уступать это лидерство.
— Вас отберут, — заверяю я его. Команды, которые не добьются успеха в своей конференции, могут подать заявку в отборочный комитет, который выберает десять команд для выхода в плей-офф. Я не вижу причин, по которым Брайар в них не попадет.
Боковым зрением я улавливаю какое-то движение. Я поворачиваю голову как раз в тот момент, когда Райдер, Шейн и Беккет проходят мимо нас, одетые в костюмы и выглядящие в них сногсшибательно. Они кивают в знак приветствия, прежде чем направиться к открытому бару.
— У тебя в комнате в рамочке стоит та фотография из журнала, где вы
