Джоан Коллинз - Любовь, страсть, ненависть
– Чего вы от меня хотите? Я не имею никакого отношения к вашему драгоценному фильму, что же вам нужно?
– Вы имеете самое прямое отношение к фильму. Вы невеста кинозвезды и главного героя. Кажется, этой яркой звезде не очень нравится тот замечательный сценарий, который написали мистер и миссис Франковичи, сценаристы с огромным опытом и тонким чувством пре красного. Мне трудно было договориться сегодня утром с ним и с мистером Блуи Рейганом. – Его поросячьи глазки впились в нее. – И этому греку, Николасу Стоуну, так называемому режиссеру-вундеркинду, который снял все го два фильма, тоже не нравится этот сценарий.
– Но какое отношение это имеет ко мне? – воскликнула Инес. – Я едва знакома с Ником Стоуном и Франковичами.
Свесив со стула свое грузное тело, Скрофо презрительно посмотрел ей в глаза. Она почувствовала страх. Этот человек не может не внушать ужас, у него такая дьявольская улыбка, грязные мысли и уродливое тело, одетое в вульгарный роскошный костюм. Он выглядел так нелепо в бледно-голубом пиджаке, из коротких рукавов которого торчали его волосатые руки. Золотые пуговицы, выполненные в чисто военном стиле, казалось, вот-вот оторвутся под тяжестью его живота. Инес невольно передернуло от отвращения, когда она увидела на его шее, под небрежно завязанным шелковым галстуком, толстый шрам, оставленный бритвой. Но ведь он заставил ее это сделать, у нее просто не было другого выхода. Инес вздрогнула, вспомнив о тех муках и унижениях, которые причинил ей Скрофо, и холодная ярость переполнила ее душу. Разве сможет она когда-нибудь забыть эту боль? Неожиданно она вспомнила зловещие слова доктора Лэнгли:
– Вы здоровая женщина, Инес, и я не вижу никаких причин, которые помешали бы вам иметь очаровательного малыша. Но когда-то в прошлом с вами очень плохо обошлись. У вас была повреждена внутренняя ткань, и сейчас там шрамы. Там были серьезные раны.
– Это может сказаться на ребенке? – со страхом спросила Инес.
– Нет, если вы, конечно, будете осторожны. У вас очень серьезно пострадала шейка матки и сама матка. Я не говорю, что так обязательно будет, но это вполне может повлиять на вашу беременность, если вы, как я уже сказал, не будете осторожны.
И теперь, глядя на Скрофо с нескрываемым презрением в глазах, она неожиданно поняла, что именно этот человек и был той самой причиной, из-за которой она теперь лежит в постели и страдает от боли, кровотечения и страха, все это из-за тех ужасных извращений, которым он подверг ее много лет назад.
Скрофо встал с узкого стула и пересел на край кровати. Его коричневые ботинки процокали по мраморному полу, и покрытое липким потом лицо наклонилось над Инес. Она слышала, как внизу накрывают столы для ланча. Из внутреннего дворика доносилась веселая мексиканская музыка. Инес подумала, что сегодня замечательный день, и с грустью посмотрела на позолоченные солнцем белые хлопья облаков. Как ей хотелось оказаться сейчас далеко-далеко отсюда, неважно где, лишь бы не здесь, наедине с этим чудовищем.
– Итак, – произнес он. В его голосе слышались злость и угроза. – Теперь я постараюсь растолковать это тебе поподробней, мерзкая шлюха. – Он непроизвольно провел пальцами по шраму, и его губы скривились в той знакомой омерзительной улыбке, которую она никогда не могла забыть. – О твоем прошлом здесь никто ничего не знает, не так ли? Даже твой драгоценный жених? – он с угрозой посмотрел на нее. – Или знают, Инес? Проститутка, шлюха, уличная девка… со скольких лет? Сколько тебе было, когда я тебя снял? Тринадцать? Четырнадцать?
Инес чувствовала, что у нее перед глазами плывет красная пелена. Как будто сбылись ее ночные кошмары. Ей казалось, что у нее в руке сейчас точно такое же лезвие, как тогда, в Париже. Инес почувствовала, что в животе у нее все сжалось и начались спазмы. Теплая кровь потекла по бедрам, и они стали скользкими. Она отчаянно пыталась сдержаться.
– Это не ваше дело, Скрофо! Скажите мне, чего вы от меня хотите! – Она затушила сигарету и сразу же закурила следующую. От крови постель стала мокрой, но она не двигалась. В голове у нее все звенело и кружилось. У нее на глазах этот призрак из прошлого разрушал ее будущее, ее прекрасное будущее.
– Больше я не скажу вам ничего такого, что могло бы вас огорчить. – Он посмотрел на нее с притворным сожалением. – У вас лицо белее снега, и вообще вы выглядите не очень хорошо. Вам надо немного отдохнуть, поэтому я перейду к главному, а потом оставлю вас в покое. Мне надо сказать вам всего одну вещь. Как я уже говорил, мне удалось узнать, что никто в Америке, никто среди съемочной группы, и тем более Джулиан Брукс, не знают о вашем позорном прошлом. Мне нужна будет ваша помощь в определенных, стратегически важных моментах съемок. Я знаю, что вы обсуждаете со своим женихом сценарий. И еще я знаю, что его поведение во многом зависит от вашего мнения или совета. Когда я вам скажу… – он угрожающе наклонился вперед, – я повторяю, когда я вам скажу, что Джулиан должен выбрать сцену «а» вместо сцены «б», вы должны будете убедить его в этом, использовав все свое влияние. Понятно?! Если вы не будете выполнять эти мои «пожелания», обещаю вам, последствия будут очень серьезными.
Инес молча кивнула головой. Сейчас она была готова согласиться с чем угодно, лишь бы эта тварь убралась подальше с ее глаз.
– Хорошо, я все сделаю. Обещаю, – прошептала она, с трудом сдерживая слезы.
– Хорошо, тогда твой секрет, как говорят, будет в безопасности, я его сохраню, Инес. – Он поковылял к двери. – Первые две сцены будут рассматриваться сегодня вечером. Уверен, что вы сумеете настоять на том, чтобы мистер Брукс отдал предпочтение первой. – С этими словами он закрыл за собой дверь.
Издав глубокий стон, Инес, шатаясь, направилась в ванную, с ужасом глядя на кровавый след, тянувшийся за ней по мраморным плиткам.
– О нет, – плакала она, – нет, нет. О Господи, пожалуйста, не надо!
Глава 12
На следующий день после свидания со Скрофо Инес никак не могла прийти в себя, и, когда Джулиан, приятно проведя время с Доминик, вернулся домой, она встретила его не так ласково и заботливо, как делала это прежде. Занятая мыслями о Скрофо и переживая все происшедшее, она, к сожалению, не заметила, что Джулиан стал другим, что он уже не так внимателен и предупредителен, как раньше.
Он все еще волновался о ее здоровье, хоть Инес и старалась его убедить, что все будет нормально, если она будет внимательна и осторожна. В душе Джулиан очень переживал, что не сможет заниматься с ней любовью целых две недели.
Вечером он вспоминал все подробности проведенного с Доминик дня. Помимо его воли, она стала сниться ему каждую ночь. С чувством вины и ужаса, весь мокрый от пота, он просыпался среди ночи, бормоча ее имя. Но Инес крепко спала и ничего не слышала. Перед сном она принимала пилюли, надеясь, что они позволят ей забыть мрачные угрозы Скрофо.
