Сварливый роман - Ния Артурс
Я решаю немного изменить порядок вещей. Вытаскивая конверт из своего пиджака, я передаю его ей.
Она хмурится. — Что это?
— Взгляни.
— Если это какой-то судебный процесс, угрожающий мне вернуться в Belle's Beauty…
Я ухмыляюсь. Ее разум работает таинственным образом, и я люблю каждый его дюйм. Даже если это сводит меня с ума.
— Как бы мне ни хотелось, чтобы ты вернулась к Belle's Beauty, я понимаю, почему ты этого не сделаешь. И я хочу того, что делает тебя счастливой.
Подозрительный взгляд исчезает из ее глаз, оставляя на их месте только любопытство. — Значит, ты не прикажешь мне вернуться и работать под твоим началом.
— О, я определенно хочу, чтобы ты была подо мной. — Предпочтительно мокрая от пота и выкрикивающая мое имя так, словно она идет ко дну вместе с кораблем.
Ее глаза расширяются.
Мои поддразнивания ограничены. — Но у меня нет никаких мыслей приказывать тебе что-либо делать. Прямо сейчас. — Однако, когда я застану ее одну в постели…
— Ты так уверен, что чтобы здесь ни было, это изменит мое мнение о тебе? О нас? — Темно-карие глаза держат меня в заложниках.
Я киваю на конверт. — Открой его.
На этот раз она не ругает меня за то, что я не добавил ‘пожалуйста’. Склонив голову набок, она разрывает конверт и вытряхивает содержимое.
Это контракт, который я подписал несколько дней назад. В документах говорится о поглощении ее издательства. Мной.
— Ты купил издательство? — У нее отвисает челюсть.
— Не только я. Мы. — Я нажимаю на ее имя, написанное черным по белому.
Она спотыкается, и я быстро обнимаю ее, чтобы поддержать. Кения остается в моих объятиях, слишком потрясенная, чтобы оттолкнуть меня или что-то сказать.
Я не возражаю против близости. Мне нравится, что я могу вот так обнимать ее. Это было так давно.
Наклоняясь, я вдыхаю ее аромат.
Она потрясающе пахнет.
— Почему там мое имя?
— Оказывается, если вы издательская компания среднего размера, вам всегда не хватает денег. У издательства было хорошее имя и пустая казна. Было нетрудно заставить их подписать сделку.
Ее ресницы трепещут. — Алистер.
Я кладу руку на изгиб ее бедра. — Я главный покровитель, но я отдал тебе контрольные акции. Это означает, что ты можешь делать с компанией все, что захочешь. Я последую твоему примеру. Когда дело дойдет до этого бизнеса, я сделаю все, что ты скажешь.
Она поднимает взгляд от бумаг. — Ты сумасшедший.
— Тебе это не нравится? — Я выгибаю бровь.
Она высвобождается из моих рук и делает шаг в сторону от меня. Ее глаза вспыхивают. — Ты потрясающий.
— В хорошем смысле, верно? — Я уверенно наклоняю голову.
— Ты не можешь просто… — Она размахивает бумагами. — купить мне компанию! Особенно не то место, где я.. — Затем она замолкает. — Ты все это время знал, где я была?
— Я знал.
Ее глаза сужаются.
Я делаю шаг к ней. — Кения, я согласился с твоей ложью, потому что знал, что тебе было неудобно встречаться со мной. Я хочу приложить усилия, чтобы уважать твое личное пространство. Уважать твою независимость. Но я также хочу, чтобы ты знала, что я сожгу весь мир дотла, если это согреет тебя. И всякий раз, когда ты устанешь бороться в одиночку и доказывать все, что тебе нужно доказать, я буду рядом, чтобы бежать с тобой. Сражайся вместе с тобой. Поддержу тебя, если все когда-нибудь развалится. Я не буду привязывать тебя к себе, пока ты обещаешь, что будешь продолжать возвращаться ко мне. Пока мы всегда можем быть командой.
Ее глаза встречаются с моими.
Я останавливаюсь, когда оказываюсь прямо перед ней. — Жизнь без тебя была одной из самых трудных вещей, которые мне когда-либо приходилось делать. Я понял, что не могу себя контролировать. Не совсем. Но то, что у меня есть, — это семья. Ты моя, Кения. И я хочу быть твоим.
Она складывает бумагу пополам и сует ее мне в грудь. — Я никогда не просила ни о чем таком большом, Алистер.
Я хмурюсь. — Как насчет поля папоротников, на котором написано "Я люблю тебя"?
Она замирает.
— Я расставил их вон там. — Я указываю за ее плечо.
Ее голова откидывается назад, и она вздыхает, глядя в небо, как будто я проклятие ее существования.
Я жду, когда она снова посмотрит на меня.
— Они действительно пишут "Я люблю тебя"?
— Ты должна смотреть на это под определенным углом…
Она морщит нос, а затем разражается смехом. Не совсем тот ответ, на который я надеялся, потратив тысячи долларов на оформление вывески.
— Папоротники… это растение, которое я разбила в день нашей встречи. Это… — Она держится за живот. — Алистер, я не знаю, что с тобой делать.
— Если ты будешь любить меня хоть на четверть так сильно, как я люблю тебя, я буду счастлив, — рычу я. Затем я притягиваю ее к себе. — Мое сердце в твоих руках, женщина. Это не повод для смеха.
Она обвивает руками мою шею, растворяясь во мне. Все мои мечты достигают кульминации в этот единственный момент. Кения смотрит мне в глаза, когда я прижимаю ее к себе. Конечно, обычно я мечтаю о ней в своей постели, но мы вернемся к этому, когда она будет готова.
Ее пальцы скользят в мои волосы. — Я приму папоротники на нескольких условиях.
— Назови это.
— Ты одалжишь мне свой кабинет в нерабочее время. Я подумываю написать книгу обо всем, что произошло за последние несколько недель, но в моей квартире слишком шумно. Я работала лучше всего, когда была в здании Fine Industries, и я хочу посмотреть, найдет ли меня моя муза снова.
Кения Джонс? Снова в моем офисе? Снова в поле моего зрения? В нерабочее время?
— Будет сделано.
Она смеется. — Я больше не хочу красться по офису. Всякий раз, когда я прихожу, ты держишь дверь открытой.
— Ни за что.
— Алистер.
— Ты хочешь, чтобы все мои сотрудники видели, как я насилую тебя?
Ее пальцы сжимаются на моей шее. Ее тело содрогается.
Я провожу пальцами по изгибу ее позвоночника. — Что еще?
— Вы отпускаете своих сотрудников по субботам домой.
— Я подумаю об этом.
— Алистер.
— Как насчет полдня в субботу и воскресенье?
— Холланд.
Ад.
— Хорошо. Никаких суббот. — Эта женщина может сбежать со всем моим богатством, а я все равно буду ухмыляться как сумасшедший.
Она улыбается мне.
Я выдохнул. — Я люблю тебя, Кения.
