Белва Плейн - Шепот

– Что ты сказал Брюсу? – вдруг спросила она, прерывая свои размышления.

– То, что я говорил всем: мой чемодан со смокингом был потерян.

Она представила себе, как он легко шутил над этим. «Мой костюм, может быть, на пути к острову Фиджи или, что более вероятно, ждет меня в Сент-Луисе». Он смеялся, заставляя всех смеяться вместе с ним.

– Я не это имела в виду. Что ты сказал обо мне?

– Просто сказал, что ты себя не очень хорошо чувствуешь. Я высказался об этом неопределенно.

– Да, я полагаю, тебе ничего больше не оставалось делать, – сказала она с горечью.

– Линн, Линн, можем мы покончить с прошлым? Я обещаю, обещаю, что буду сдерживаться и никогда, никогда, помоги мне, Господи… – Его голос оборвался.

Измученная, она села на кровать. «Скорей бы проходила ночь, – молилась она. – Скорей бы наступило утро, и мы покинули бы эту ненавистную комнату».

Он сел рядом с ней.

– Я зашел в аптеку и купил лекарство, – сказал он, держа в руке бутылочку.

– Я не хочу его.

– Пожалуйста, разреши.

Она слишком устала и не могла сопротивляться. Он кончал курсы первой помощи и знал, как осторожно ощупать ее щеку. Затем мягко-мягко его пальцы намочили ее виски чем-то холодным.

– Тебе лучше?

Не желая, чтобы он остался довольным собой, она нехотя уступила:

– Все хорошо.

Линн легла на подушки и сквозь полузакрытые глаза видела, как он распаковал ее чемодан и, как всегда аккуратно, повесил ее халат и ночную рубашку в стенной шкаф.

– Твое бедное, дорогое, любимое лицо. Я хочу, чтобы ты ударила меня. Сожми руку в кулак и ударь меня.

– Какой в этом смысл?

– Может быть, тебе станет лучше.

– Я не хочу сводить счеты. Это не для меня, Роберт.

– Я знаю. Я знаю, это не для тебя. – Он закрыл бутылочку. – Вот и достаточно. Не будет ничего видно, я тебе говорю. Однако у этой проклятой двери чрезвычайно острый угол. Следует сказать об этом в управлении. Здесь легко зацепиться.

Это правда. Она зацепилась. Но разве с ней случилось бы это, если бы он не пригрозил ей своей рукой? Трудно быть точным в описании несчастного случая. Событие происходило в прошлом в течение нескольких секунд, и в памяти все мешается.

Она печально вздохнула.

– Я очень устала. Я не помню, чтобы я когда-либо так уставала.

– Повернись и дай мне снять с тебя платье. Я помассирую тебе спину.

В ее груди все еще кипел гнев. Однако физическое облегчение начинало стирать этот гнев. Сильные руки Роберта медленно, даже очень медленно и крепко облегчали напряжение в ее шее и между лопатками. Ее глаза были закрыты. Как загипнотизированная, она плыла по течению.

Как хорошо он знал ее тело! Как будто он знал его так же, как знала его она, как будто он знал его так же, как знал свое собственное, как будто они были единое целое. Единое…

Проходили минуты, прошло, может быть, несколько, или много или даже полчаса, она не знала. Но когда наконец он перевернул ее на спину, она не сопротивлялась. Она открыла ему свои объятия.

Когда Линн проснулась, он был уже одет.

– Я вернусь примерно через час. Сегодня ясный прекрасный день. Я видел лодки далеко на озере. Хотелось бы тебе прокатиться по озеру? Мы всегда можем взять билеты на более поздний рейс на самолет домой.

Она видела, что он проверяет ее настроение.

– Как ты хочешь. Я не возражаю.

Это было неважно. Она проверяла свое собственное настроение, что было более важно. Прошлой ночью внизу у озера темнота была ужасна. Однако эти болезненные мысли не покидали ее. И что-то, о чем она только читала совсем недавно, пришло теперь ей на ум: большинство американок, даже в настоящее время, не видят ничего ужасного в том, что иногда получают пару зуботычин от своих мужей. Конечно, было очень любопытно, что она это вспомнила именно теперь. Возможно, это для нее урок. Что ты хочешь от жизни, Линн? Могла бы она спросить себя? Совершенства? И она уговаривала себя: будь взрослой, будь реалистичной, смотри только вперед.

К тому же, ты любишь его…

Он сел рядом на кровать. Он гладил ее волосы.

– Я знаю, ты, может быть, думаешь, что выглядишь ужасно, однако это не так, поверь мне.

Осторожно она пощупала щеку. Казалось, что опухоль спала.

– Иди и сделай макияж. Я закажу завтрак в номер. Ты, должно быть, умираешь от голода.

– Вчера я съела только сандвич.

– Тогда я закажу большой завтрак. Бекон, яйца, булочки.

Когда она вышла из ванной комнаты, он двигал стол, на котором был накрыт завтрак.

– Эти официанты никогда не сделают как следует. Ты думаешь, они догадаются поставить стол так, чтобы можно было любоваться видом из окна? Здесь лучше. Как только мы закончим завтрак, я хочу, чтобы ты пошла со мной. У нас есть дело в городе.

– Что такое?

– Сюрприз. Увидишь.

В лифте они встретили Брюса Лемана:

– Я думал, что ты уже уехал домой, – сказал Роберт.

– Нет, я собираюсь сначала кое-что приобрести. Помнишь? Как ты себя чувствуешь, Линн? Вчера нам тебя не хватало. – Он избегал смотреть прямо на нее.

Роберт ответил.

– Она упала и была слишком расстроена, поэтому не пошла на обед с синяком на лице.

– Ты такая красивая, что синяк тебя не может испортить, – сказал Брюс, теперь уже прямо глядя ей в лицо.

Джози любила говорить, что она вышла замуж за него, потому что у него дружеский огонек в глазах и он любит кошек. Этот огонек был виден даже из-за очков. Он напомнил Линн о снимке в рекламе деревенской жизни; крепкий мужчина в ветровке, идущий тяжелой поступью с парой маленьких мальчиков или больших собак.

– Ты не возражаешь, если мы пойдем с тобой? – спросил Роберт. Вчера вечером ты подал мне очень хорошую идею.

– Конечно, нет. Пошли вместе. Я купил вчера браслет для Джози, – объяснил Линн Брюс. – Я хотел, чтобы мне выгравировали ее инициалы, и сегодня утром это будет готово.

– Я собираюсь сделать сюрприз Линн, – добродушно проворчал Роберт. – Ну ладно, все равно мы через минуту там будем.

Она была взволнована. Она считала, что для того, чтобы дарить и получать подарки, время неподходящее. Она стала возражать.

– Роберт, я ни в чем не нуждаюсь. Правда.

– Никто никогда не нуждается в драгоценностях. Однако если Брюс может получать удовольствие, почему я не могу?

В магазине, который сам по себе представлял небольшую ювелирную вещь из полированного дерева, бархатных ковров и хрустальных светильников, Брюс показал узкий золотой браслет, который он заказал.

– Тебе нравится, Линн? Как ты думаешь, Джози понравится?

– Он очарователен. Она будет просто счастлива.

– Ладно, конечно, это не может компенсировать ей страдания, которые она перенесла при операции груди, но я думал – может, в какой-то степени…