Кудрявый сезон - Нигера Анивелл

Нигера Анивелл

Кудрявый сезон

1

Я сам над собой насмеялся,

И сам я себя обманул,

Когда мог подумать, что в мире

Есть что-нибудь кроме тебя.

Лишь белая, в белой одежде,

Как в пеплуме древних богинь,

Ты держишь хрустальную сферу

В прозрачных и тонких перстах.

А все океаны, все горы,

Архангелы, люди, цветы —

Они в хрустале отразились

Прозрачных девических глаз.

Как странно подумать, что в мире

Есть что-нибудь кроме тебя,

Что сам я не только ночная

Бессонная песнь о тебе.

Но свет у тебя за плечами,

Такой ослепительный свет,

Там длинные пламени реют,

Как два золоченых крыла.

Н. Гумилев

Ника

Я вышла из стен школы и ринулась в объятия осени. На улице сегодня было хоть и ветрено, но довольно таки тепло. Периодически из-за туч выглядывало сентябрьское солнце, умудряясь жарить лицо. Порывистый и прохладный ветер, который дул, судя по всему, с Финского залива заигрывал с моим льняным белым платьем, приподнимая его в танце. В этот момент все тело окутывало свежестью.

Я, придерживая подол любимой вещицы из своего гардероба, которую сшила мне моя мама, зашагала в сторону дома, до которого нужно было идти минут пятнадцать пешком. На самом деле, платья я не особо люблю носить, но ради этого маминого творения всегда делаю исключение.

Уже прошло несколько недель с тех пор, как я начала свою жизнь с новой главы: в новой школе, в новом городе, в новой стране.

И все, казалось, складывалось очень даже неплохо.

Поначалу.

Одноклассники сразу приняли меня как родную, будто я проучилась с ними с первого класса вместе. Их дружелюбие смягчало мои страдания по родной Италии, где я родилась и откуда мы с мамой переехали пару месяцев назад.

Несколько лет назад не стало моего горячо любимого папы, и мама начала поднимать вопрос о возвращении на свою Родину, в Санкт-Петербург. Я часто тут и раньше бывала, приезжала к бабушке по маминой линии на каникулы, но чтобы, прям, жить я, конечно, не планировала и не думала никогда.

И вот где-то полгода назад мама уже не просто решила подискутировать на тему переезда, а поставила перед фактом, озвучив свое решение о том, что мы переезжаем в Россию.

Мы все нелегко перенесли внезапный уход папы, но, казалось, что маме было тяжелее всех. Я подумала, может действительно возвращение в город ее детства будет как глоток свежего воздуха, придаст ее жизни новых ярких красок. Поэтому я решила следовать послушно ее решению, предполагая, что ей пойдет этот переезд на пользу.

Она очень любила Питер и всегда тепло о нем отзывалась. Особенно скучала по своей маме, хоть никогда и не говорила об этом вслух, тем более ей, потому что с нашей суровой бабушкой вообще было сложно говорить о чувствах. Она всегда держалась очень отстранено и закрыто. Если что и говорила, то только по делу, а чувства выражала всегда через действия. Мы понимали и не требовали многого от человека, который, еще будучи ребенком, прошел через страшный виток судьбы, связанный с Отечественной войной.

Мама часто любит повторять, что мы очень похожи с бабушкой и не только внешне, но и нравом. Бабушку я люблю, поэтому ничего не имею против таких сравнений, а вот маме не всегда нравятся проявления моего характера.

«Ой, Ника, ну нельзя же так. Надо как-то тактичнее».

«Тебя никто никогда замуж с таким характером не возьмет».

Так-то мы с ней дружны, она на меня не давит, не пытается меня переделать, но иногда вылетает у нее, чем вызывает у меня только улыбку, ибо я не обижаюсь. Может, у нее это от банальной усталости, когда просто хочется поворчать, может от нашей элементарной разности, объясняю я себе.

Я пока с трудом вливаюсь в ритм большого города после нашей маленькой итальянской деревушки.

Сравниваю с периодом, когда я была здесь в роли обычного туриста. Оказывается, это не одно и то же. Когда ты просто приезжаешь отдыхать, город общается с тобой на каком-то особенном языке заботы. Но когда ты уже его местный житель и тебе, к примеру, нужно ездить по делам, искать какие-то адреса, решать вопросы с документами, разъезжая по муниципальным учреждением, он настраивается по отношению к тебе враждебно.

Посему мое мнение об этом городе начинает меняться кардинально. Я чувствую себя совсем маленькой и беспомощной рядом с такой громоздкой и недружелюбной фигурой, как Питер.

Я старалась не жаловаться, особенно перед мамой. Не хотелось ее расстраивать. Убеждала себя, что это всего лишь временные трудности, с которыми я обязательно справлюсь, и у меня получится окончательно адаптироваться к здешней жизни.

Нет ничего невозможного, вторю я себе как мантру.

Но мой боевой настрой сошел на «нет», когда я встретила Его…

2

Ника

Сегодня я решила выбрать новый маршрут до дома. Я иногда создавала себе подобного рода испытания с целью изучить местность, чтобы в дальнейшем лучше на ней ориентироваться.

Когда я приезжала сюда на каникулы, я в основном жила у бабушки, которая уже давно переехала за КАД*. В этот район мы приезжали редко. Квартира была занята арендаторами, которые до недавнего времени жили в ней, пока мы с мамой не переехали.

В очередной раз мой географический кретинизм, как любит говорить мама, меня подвел и я заплутала. Все мои попытки вернуться обратно в сторону школы и пойти обычным путем были тщетны. Я реально заблудилась. И как назло ни одной души на улице, чтобы спросить дорогу.

Остановившись в одном из дворов, который был как брат-близнец нашему, я решила воспользоваться навигатором, ибо у меня появились сомнения, что я смогу справиться сама. Учитывая мои гениальные способности в навигации, был риск сделать круг через Москву, прежде чем я окажусь дома.

Дорогу он показывал через сквер, оставалось идти минут семь. Я облегченно выдохнула и побрела по направлению, которое на экране телефона указывала стрелка.

Проходя мимо каких-то строений, похожих то ли на складские, то ли просто заброшенные, я вдруг услышала громкие голоса ребят. Почему-то я притормозила и начала прислушиваться. Один голос звучал особенно звонко и даже грубовато, я бы сказала. Кто-то смеялся, а еще один, будто умоляюще о чем-то просил.

Так, что тут происходит? Равнодушной к подобным ситуациям у меня никогда не получилось оставаться, но и не скажу,