Impossible (СИ) - "WhiteBloodOfGod"
- Ох, Джим, - вздохнула она и принялась перебирать его светлые пряди; она знала, что он прав, что Спок и впрямь ненавидит его, сама видела. - Только с тобой могло такое произойти. Влюбиться в вулканца!
До нее донесся сдавленный вздох-всхлип.
Когда Боунс вернулся через час, в комнате пахло кофе с виски, непривычно растерянный Джим пялился в стену, пока Гейла, оставшись в одной форменной сорочке и юбке, перебирала его волосы и напевала лиричное что-то на орионском.
- Если это мероприятие для одиноких алкоголиков, возьмите к себе меня, - проворчал он, свыкаясь с обстановкой и попутно раздеваясь. - Повод-то есть?
- Есть, - Джим вынырнул из глубин сознания и уставился на Маккоя поразительно пустыми глазами. - Предвкушаем, как меня выкинут из Академии.
- Это еще за что? - удивился Боунс, игнорируя кофе и сразу приступая к бокалу виски. - Ты же теперь герой, прошел их непроходимый тест, гений и гордость Земли, все дела.
- В том-то и дело, - тускло хихикнул Кирк. - Его программировал Спок и он подает иск. Я взломал тест, как ты уже, наверное, догадался.
Леонард замер как вкопанный. Вулканец. Да, это многое объясняло, в том числе такое поспешное похоронное настроение. Только вот…
- Эй, Джимбо, - нахмурил асимметричные брови он, - что-то я не припомню, когда ты последний раз так быстро сдавался!
В тусклых глазах Кирка мелькнула живая искра.
- А я и не сдаюсь. Знаю, что меня все равно как-то накажут, но у меня есть пара претензий к тесту, и их я выскажу вне зависимости от того, Спок его делал или не Спок.
Гейла тонко улыбнулась и подула ему в затылок.
- Ты что-то задумал, - пропела она уверенно.
Джим дернул головой и слабо улыбнулся.
- Не то чтобы. Просто я устал от того, что меня не слышат, - он не стал упоминать, что не слышит его один конкретный вулканец. - Так что я, по крайней мере, постараюсь говорить громко. Возможно, кое-кто изменит свое мнение.
Боунс покачал головой. Чертов ребенок вечно ввязывается в неприятности, не зная, как будет выбираться. С другой стороны, когда это его методы не срабатывали? Если есть хоть какой-то выход, Дж.Т.Кирк его найдет.
Но… ведь все бывает в первый раз. Иногда сразу и в последний.
Слушание назначили уже через три дня. Вероятнее всего, это было связано со скорым выпуском из Академии и исключительностью дела. Среди списков присутствующих значилась обширная комиссия, состоявшая из профессоров, капитана и пилота в отставке и нескольких действующих офицеров по тактике. Посторонних не пускали.
Официальный вызов принес Джиму Кристофер Пайк, явившись прямо в комнату в общежитии кадетов, чем вызвал небольшой переполох. Увидев его, Боунс по-деловому кивнул и, прихватив учебники, вышел из комнаты, даже не удостоив посетителя ворчанием; они друг друга неплохо понимали. Жестом закоренелого холостяка освободив себе место от вещей в наиболее приглянувшемся углу, Пайк уставился на Кирка и махнул рукой, мол, начинай объяснять.
Джим вздохнул и уставился в сторону, показывая, что не видит особого смысла в этом. Крис приподнял брови.
- Ладно, как хочешь. Это, в сущности, ничего не меняет, потому что отменить или хотя бы отложить слушание я не могу, - он развел руками. - До сих пор тебе удавалось оставаться в рамках моего влияния, но теперь ты преодолел этот рубеж. Я вряд ли смогу тебе помочь.
Он помолчал, ожидая реакции, но добился только того, что Кирк кивнул. Пайк устало выдохнул и потер глаза. Он потратил почти сорок минут на разговор с адмиралом Барнетом, назначенным главой слушания, и ужасно устал вытягивать из него информацию клещами. Вообще-то Барнет был ему хорошим знакомым, но здесь ситуация уже была официальной. “Это не в твоей компетенции, Крис”, “Оставь это нам”, “Мы еще ничего не решали” и финальное “Да прекрати же носиться с ним, как наседка, он уже большой мальчик!” выжали его.
Ричард был прав. Неприятности взрослые, но нарушение не для трибунала. Комиссия, опять же, обнадеживает. Эта свора теоретиков и практиков непременно поругается, капая слюнями на результаты теста. Опять же, Спок - вулканец и к его жалобам по пустяковым нарушениям все привыкли, может быть…
В общем, он догадывался, что Джим не станет ему объяснять причины. Да и что там объяснять? Смерть Джорджа, да этот юношеский максимализм…
- Ты понимаешь, что если тебя отстранят, я не смогу взять тебя на Энтерпрайз? - просто спросил он.
Кирк кивнул как-то подозрительно легко и быстро.
- И что, тебя это уже не расстраивает? - Крис нахмурился. - Неужели какой-то паршивый непроходимый тест стоил таких перспектив? И не говори, что не знал, что он непроходим, я все равно не поверю.
Джим наконец повернулся к нему. Взгляд у него был измученный и язвительный.
- Приходите на слушание, я объясню, почему, как вы сказали, “паршивый тест” стоит всех последствий.
Чего Крис совсем не ожидал, так это подобного отпора. Он растерянно покачал головой и понял, что не добьется ничего раньше слушания. А он только понадеялся, что Джим взялся за ум и повзрослел.
- Как скажешь, - вздохнул он, тяжело поднимаясь. - Постараюсь добыть себе билет в закрытую ложу. Хотя не уверен, что меня туда пустят.
В комиссию его действительно не пустили, отклонив прошение… “ввиду количественных ограничений”. Крис даже удивился. Он ожидал грифа “ввиду известной личной заинтересованности”. Но вот же, поглядите-ка. Тогда он написал Барнету и получил вместо ответа мольбу: “Слушай, ну хоть ты туда не лезь! Мы отклонили уже 412 прошений! Далеко не все из них от членов Академии! Я вообще не знаю, как эта новость выползла так далеко и так быстро! Мы вышлем тебе запись и протоколы!” Судя по количеству восклицательных знаков и отсутствию запятых, Ричард был взвинчен.
Через пару часов, которые Ричард и ассистенты, видимо, потратили на ругань с желающими посмотреть на того, кто прошел тест Кобаяши Мару, а в большей степени узнать, как он это сделал, и посмотреть запись, ему пришло на почту официальное письмо. Это был код, позволяющий подключиться к наблюдению за залом заседания. Личная приписка Барнета под письмом (пропущенные буквы и знаки препинания подсказывали, что он на последнем издыхании) значила: “120 офцерв меня все достали ректор разршил тнарсляцию смотри тут. рич”.
Крис невольно пожалел бедолагу и порадовался, что он не адмирал. Капитанское кресло предполагало большую ответственность, но зато меньший контакт с гражданскими лицами, что было несомненным и безусловным плюсом.
На следующий день Крис, взяв отгул на полдня (энсин в приемной только вздохнула: “Вы сегодня уже пятьдесят третий”), прихватил в репликаторе сэндвичи и кофе на двоих, встретил Леонарда Маккоя, кивком одобрил гипо с успокоительным, выложенный на стол, сдержанно добавил к ворчанию Маккоя несколько своих ругательств, ввел код и подключился к залу заседания.
Суматоху, царящую там, можно было сравнить разве что с обстановкой в орионском борделе. Видимо, комиссия, состоявшая где-то из шестнадцати человек, только что получила записи, данные о ходе теста и доказательство вмешательства в алгоритм программы. Джим был почти незаметен: он сидел справа от трибуны за столом и хмурился, пробегая глазами что-то в падде. Прямая спина Спока и пустое пространство вокруг него слева от трибуны бросались в глаза сильнее. Он невозмутимо следил за происходящим со своего места, избегая смотреть на Джима.
Смутная тревога холодными лапками насекомого пробежалась между лопатками Пайка, но видимых причин у нее не было. Возможно, что-то в облике Спока было не таким, как всегда, или Джим был слишком серьезен… Но невозможно воспринимать серьезно такую суматоху, переплетенную с первыми удивленными или восхищенными охами и ахами комиссии, оценившей ювелирные подсчеты и маневры (он готов был держать пари, что пилотам-волонтерам уже предложили места на кораблях после выпуска).
Крис приблизил лицо Барнета; красные невыспавшиеся глаза и поминутно зависающий взгляд тоже не придавали мероприятию серьезности. Так кошмарно Ричард выглядел только после памятной попойки на свое тридцатилетие, когда они проснулись за тридцать километров от города и хоть убей не помнили, как туда попали. Тогда он еще не был адмиралом и все друзья называли его Диком.
