Испорченный король - Рина Кент
Он заправляет прядь волос мне за ухо. Случайному прохожему это показалось бы любящим, заботливым жестом, но со стороны Эйдена это затишье перед бурей.
Звук самолетов, подслушанный прямо перед бомбежкой.
Легкое движение земли прямо перед землетрясением.
– Скажи мне, Отмороженная. Какие твои тревожные кнопки? Чего ты боишься, а?
Тебя!
Я проглатываю крик, вздергиваю подбородок и встречаюсь взглядом с Дьяволом.
Он сжимает мою челюсть между большим и указательным пальцами.
– Скажи. Мне.
Когда я сохраняю свое право на молчание, что-то мелькает в лице Эйдена. Но оно быстро и мимолетно исчезает.
Он отпускает меня с мягкостью, которая поражает меня. Нет, не поражает. Это нечто гораздо более мощное.
Мне не нравится добрая сторона Эйдена.
Она обманчива.
Разрушительна.
Смертоносна.
– Последний шанс, прежде чем я сам найду ответ.
Да, удачи с вытягиванием ответа из моей головы, монстр.
Что-то светится в его глазах. Глаза людей сияют от возбуждения и счастья. Искра Эйдена отливает безумным садизмом.
Он тянется ко мне, и, прежде чем я успеваю что-либо сделать, он расстегивает мою рубашку. Пуговицы разлетаются повсюду как брошенные камешки.
Мое сердце подпрыгивает в груди, а стыд опускается на дно желудка. Непролитые слезы наполняют мои глаза, и в этот момент я понимаю, что не гожусь для этой игры.
Я трус, а трусы проигрывают еще до начала игры.
Но я достаточно умна, чтобы минимизировать свои потери.
Я глотаю слезы и свою глупую гордость.
– Л-ладно. Я отдам тебе телефон.
Ухмылка на губах Эйдена определяет мою и без того обреченную судьбу.
– О нет. Это было раньше. У тебя был шанс. Теперь мои планы изменились.
Глава 4
Я думала, что познала страх.
Смерть моих родителей вызвала во мне необъяснимый страх.
Так много страха, что я похоронила все это в черной, недоступной коробке.
Когда я смотрю на бесстрастное лицо Эйдена, я понимаю, что ничего не знаю о страхе.
А если и знала, то забыла об этом.
Потому что восемнадцатилетний Эйден дает мне другое определение страха.
Я никогда по-настоящему не знала Эйдена Кинга до этого момента, пока не оказалась в его полной власти – или в ее отсутствии.
Гордость и достоинство были единственными вещами, которые спасали меня последние два года от ада.
Но теперь, когда я стою со сцепленными за спиной руками в разорванной рубашке, эта гордость рассыпается на части, как в мультфильме.
Иллюзия.
Ложь.
– Эйден… – его имя застревает у меня в горле как дым.
Он как дым.
Удушающий, скользкий и смертельный.
– Прекрати это. – Мой голос понижается, смягчаясь, умоляя остатки человеческого в нем.
Но я должна была знать.
В монстре нет ничего человеческого.
Его стальной взгляд устремляется в мою сторону, и я перестаю дышать.
Говорят, глаза – это зеркало души, но за глазами Эйдена… ничего нет.
Там пусто.
Темная, бездонная дыра.
– Что ты готова сделать, чтобы я остановился? – Его голос спокоен. Слишком спокоен. Это ужасно.
– Давай заберем трубку, Кинг. – В голосе Ксандера звучит неуверенность, которая соответствует моему смятению внутри. Даже несмотря на то, что его хватка остается стальной.
– Нет. – Эйден не прерывает зрительный контакт. Он как собака с костью. Его невозможно остановить, пока он не получит то, что хочет.
– Отмороженная даст мне то, что я хочу, и я отпущу ее, да?
Я один раз качаю головой, цепляясь за последнюю ниточку достоинства, которая у меня осталась.
Ксандер сильнее сжимает мои запястья, будто сообщая что-то. То, что я не знаю.
Садистская искра из прошлого возвращается, когда Эйден пристально наблюдает за мной.
– Что ты скажешь, Отмороженная?
Он тянется к лямке моего лифчика, его пальцы скользят по кружеву. Моя спина напрягается, и я прижимаюсь к Ксандеру, как будто он моя защита.
Честно говоря, он, возможно, единственная защита, которая у меня есть.
Эйден становится смелее, зацепив пальцем ткань. Его кожа скользит по ложбинке моих грудей, оставляя след чего-то настолько чужеродного, что это приводит в ужас.
Он даже не тянется к телефону. Нет. Он наблюдает за мной с тем же бесстрастным выражением лица. Его пальцы лениво проводят по изгибу моей груди, останавливаясь на моем шраме.
Его игра, похоже, заставляет меня чувствовать себя неуютно в моей собственной шкуре.
Это работает.
Это чертовски работает, черт возьми.
Ксандер снова дергает меня за запястье, как будто подталкивая покончить с этим.
– Ладно! – Я вскрикиваю. – Какого черта тебе нужно?
Эйден отступает назад, но не прерывает зрительный контакт. Я не хочу отступать первой, но смотреть в эти пустые глаза утомительно.
Это как оказаться в ловушке в пустоте и кричать, но единственный звук, который ты можешь услышать, – лишь эхо.
– Все называют меня Кингом.
– И? – спрашиваю я, не понимая, к чему он клонит.
– Ты этого не делаешь.
– Это потому, что у тебя есть имя, какого черта я должна называть тебя по фамилии?
– Кто дал тебе право называть меня по имени?
– Чего?
– Зови меня Кингом. – Его лицо озаряется злобой.
Ему это нравится. Этому ублюдку нравится видеть меня беспомощной.
Раньше я думала, что Эйден чокнутый, но оказалось, что он гребаный псих.
– Звать тебя Кингом? – я повторяю недоверчиво.
– Это не ракетостроение. Скажи: «Пожалуйста, отпусти меня, Кинг». И я сделаю это.
Я извиваюсь в объятиях Ксандера, ненавидя то, как мои груди подпрыгивают при этом движении.
– Мне все равно, кто ты, Эйден, и ты тоже, засранец. – Я бросаю через плечо Ксандеру, который… играет в телефон? Серьезно? Я указываю подбородком на Эйдена. – Если ты что-нибудь сделаешь со мной, я заявлю на тебя за сексуальное домогательство и разрушу все твое будущее.
– Черт, Отмороженная. Теперь ты по-настоящему в заднице. – Ксандер присвистывает. – Тебе не следовало угрожать ему.
– Я думал, ты умная. – Эйден цокает языком. – Но, полагаю, у тебя тоже бывают моменты глупости.
Прежде чем я успеваю обдумать это, он вырывает меня из объятий своего друга. Я вскрикиваю, когда натыкаюсь на его твердую грудь. Его грубые пальцы впиваются в мой лифчик. Он забирает телефон и бросает его мне за спину. Ксандеру, я полагаю. Затем он сцепляет оба моих запястья за спиной, фиксируя их одной рукой, покрытой синяками.
– Я ухожу, – говорит Ксандер рассеянным тоном. – Не затягивай.
Его небрежные шаги затихают вдали.
Я никогда не думала, что захочу, чтобы Ксандер остался, но я готова умолять его об этом. Он может быть жестоким, но у него не такой пустой взгляд, каким Эйден смотрит на меня.
– Ты получил телефон.
– И что?
– Отпусти
