Выгодная позиция - Ребекка Дж. Каффери

«Мы уже делали это. Нам просто нужно немного подправить края».

«Да, наверное».

«Приведение в порядок - не совсем твоя сильная сторона, я знаю».

«Отвали», - говорит он, смеясь, и стучит меня по плечу. «Можно я тебя поцелую?»

Это похоже на рай - обнимать и целовать его сегодня, как никогда. Не знаю, как бы

я справился с этим без него. Думаю, мама бы одобрила, и это приятно.

Он отстраняется и говорит: «Хотя это здорово и все такое, я не думаю, что уместно

возвращаться туда со стояком, так что, может быть, мы пока поставим на паузу?

«Что ж, это впервые. Я мог бы привыкнуть к ответственному Харперу...» -

поддразниваю я.

«Ответственный Харпер также интересуется, когда, по-твоему, мы должны

рассказать Андерсу, потому что ты знаешь, что он будет срать кирпичами, если

узнает об этом из социальных сетей...»

Вау, это действительно впервые.

Глава тридацать

Харпер

«Вот дерьмо», - вырвалось у меня, когда я пролистывал свой Instagram. Киан крепко

спал позади меня, как большой медведь, которым он любит быть, но мои слова, должно быть, напугали его, и он напрягся позади меня.

«Я вообще хочу знать?» - ворчит он, его голос густой и сонный.

Он не хочет. Действительно не хочет. Я бы хотел защитить его от того, что должно

произойти, но ничего не могу поделать.

Это первая интимная фотография, которую я когда-либо видел. Мы никогда не

делали совместных селфи и не были запечатлены на свидании. В основном потому, что мы никогда не были на них, и это моя вина.

Должно быть, какой-то абсолютный засранец либо летал на дроне над садом во

время поминок, либо фотографировал через стены, потому что у них есть несколько

разных фотографий меня и Киана снаружи шатра. Рука об руку, обнявшись, и, чтобы не было никаких кривотолков, мы целуемся.

Это неуважительно, и я даже не могу предположить, сколько газета заплатила

бездушному монстру, сделавшему эти фотографии. Это горько-сладко, потому что

мы так хорошо смотримся вместе, но это был такой личный момент, что это

кажется настоящим нарушением.

Я знаю, это ирония, исходящая от меня.

«Что такое?» Он приподнимается, прогоняя сон из глаз. Я и забыл, какой он

очаровательный, когда только просыпается.

Я откидываю экран телефона, чтобы он не сразу увидел его, но я обещал больше не

убегать и не прятаться.

Поэтому я поворачиваюсь к нему лицом, чтобы посмотреть в глаза, а он ковыряется

в шве своего одеяла. «Ага, значит, кот вылез из мешка».

«Мы?»

Он явно еще полусонно пытается понять, что я имею в виду.

Я наклоняю экран к нему.

«Мне так жаль, Киан».

«Почему ты извиняешься? Боже, Харпер, мне плевать на это. Мы оба знали, что это

произойдет. Тебя беспокоит, что они рассуждают о том, что это значит?»

Он показывает на нас, целующихся.

«Беспокоит? Нет. За последние пару лет они публиковали мои фотографии и

похуже. Но это выбивает нас из колеи. Нельзя разбить яйцо, понимаешь? Очевидно, что мы...» Мне не хочется произносить это слово вместе, но оно не просто так

слетает с языка.

«Пара?»

Он смеется надо мной, и я щиплю его за живот.

«В смысле, мы ведь пара, да?» - продолжает он. «Ты мой парень, верно?»

«Правильно», - говорю я. Ну вот, я это сказал. Вроде того.

«Отлично, рад, что это решено. Это проще, чем если бы один из нас спрашивал

другого. Мне кажется, я слишком стар для этой игры».

Он тянет меня назад, пока мы снова не ложимся вместе, его рука протянута, чтобы я

мог прижаться к нему. Я прижимаюсь. Но это невероятно. Я никогда в жизни не

чувствовал себя в такой безопасности. Я хочу остаться здесь навсегда.

Но мы не можем.

Сезон еще не закончился, и рано или поздно мы должны воссоединиться с

командой. Мы должны успеть на рейс в Японию и снова отправиться в путь.

«Ты хочешь позвонить Андерсу или лучше мне?» - спрашивает он.

«Позвони сам. Ты ему больше нравишься».

«О, я понимаю, как это будет. Ты уже перекладываешь на меня всю тяжелую

работу».

«Пары несут бремя друг друга, верно?» Это его рассмешило, именно так, как я и

хотел.

«Кто сделал тебя таким экспертом в поведении пар?»

Я бью его подушкой, а он бьет меня в ответ, и мы начинаем по-детски драться

подушками, пока это не переходит в поцелуи, а затем в трах на стопке пушистых

подушек на полу.

Но в конце концов нам все равно приходится покинуть уютный коттедж и улететь в

Японию. Я знаю, что для Киана это тяжелое прощание, когда он предпочел бы быть

здесь, со своей семьей.

Мы оба также прекрасно понимаем, что, как только мы возьмем чемоданы и

выйдем за дверь, все изменится. Пузырь, в котором мы жили последние несколько

дней, лопнет, и мы вернемся к реальной жизни. Обещания, которые мы оба дали, ничего не значат, пока не пройдут проверку на прочность в полевых условиях.

«Мне нравится это место», - комментирую я, в последний раз оглядываясь по

сторонам. Это так похоже на Киана, и я не могу поверить, что он не проводит здесь

больше времени. «Не знаю, как выглядит твой дом в Норвиче, но сомневаюсь, что

он такой же прекрасный, как этот».

«Не знал, что меня будут оценивать по моим навыкам декорирования интерьера, пока мы занимаемся сексом», - смеется он.

«Это не имеет никакого отношения к делу. Просто тебе очень идет».

Я представляю, как он копошится на кухне, готовит все свои любимые блюда, отдыхает в небольшой гостиной, где горит печь и лежит книга с книгой в руках, ведь здесь нет телевизора. Ванная комната идеальна с большим тропическим душем

и стенами, отделанными деревом, а в углу стоит ванна с когтеточкой.

Затем его спальня... Никогда еще я не чувствовал себя так спокойно в этой комнате.

Здесь царит дзен, о котором я и не подозревал, что его можно создать всего в одной

комнате. Нейтральные цвета с одной темной стеной за кроватью создают уютную

атмосферу. Она мужская, но не агрессивная. Я чувствую себя здесь как дома, что

странно, потому что я никогда и нигде не чувствовал себя как дома. Может, я

просто чувствую себя как дома, где бы ни находился Киан.

Теперь мы возвращаемся в