Великий обман Бенедикта Блэкмура - Гайя Тейт
задернутыми шторами.
Он чувствовал себя больным, хотя с ним все было в порядке. Джон, камердинер, приходил раз в день с подносом еды, который оставался нетронутым на столе до
следующего дня.
Однажды вечером после ужина Бенедикт услышал стук в дверь. Он промолчал, так
как совсем перестал отвечать Джону. Камердинер входил и выходил по своему
усмотрению, словно призрак, обычно лишь раз постучав, прежде чем войти. Но не в
этот раз. Бенедикт услышал еще один стук.
«Да», - сказал он, его голос охрип после стольких дней, проведенных в тишине.
Дверь со скрипом открылась, и вошел Перси. Он был уже в пижаме и держал в руке
чашку с дымящимся напитком. «Привет», - сказал он, закрывая за собой дверь.
«Могу я войти?»
Он уже заходил, но Бенедикт все равно кивнул. Он взглянул на брата в желтом
свете масляной лампы. Перси не выглядел так, будто пришел поиздеваться над ним, но если это было не так, Бенедикт понятия не имел, зачем он пришел.
Перси пересек комнату и уселся у изножья кровати Бенедикта. Ошеломленный, Бенедикт сел прямо. Перси казался... странным. Осторожным. Почти нежным.
Бенедикт ожидал совсем другого.
Они просидели в молчании добрых три минуты. Затем, словно что-то осознав, Перси оживился.
«Я принес тебе чай», - сказал он, протягивая Бенедикту чашку. Бенедикт вскинул
брови. Чай? От Перси?
«Он отравлен?» тихо пошутил Бенедикт.
Перси фыркнул. «Нет. И я не сам его приготовил. Я попросил Марию».
«Спасибо», - сказал Бенедикт, ставя чашку на колени, покрытые одеялом. Он
поднял глаза на брата и на мгновение задумался, прежде чем как можно более
вежливо спросить: «Ты что-нибудь хотел?»
Перси пожал плечами, жест получился почти детским. «Просто поговорить. Как ты
держишься?»
Бенедикт, только что поднесший чашку к губам и сделавший первый глоток, поперхнулся и начал яростно кашлять, едва не расплескав содержимое по кровати.
«Как я держусь?» повторил Бенедикт, ставя чашку с блюдцем на прикроватную
тумбочку. «С тобой все в порядке, Перс? Не пойми меня неправильно, но, насколько я помню, ты меня ненавидишь».
«Я никогда тебя не ненавидел», - нахмурившись, ответил Перси. «Да, меня
раздражали - а иногда и до сих пор раздражают - ты и твои поступки, но это не
значит, что я тебя ненавижу».
В его голосе снова звучала честность. Впервые за долгое время Перси полностью
потерял бдительность. Это был просто Перси, его уязвимый младший брат, без всех
этих шипов и колючек.
«Мне жаль, если ты так считаешь», - сказал Перси, его плечи слегка опустились.
«Я тоже тебя не ненавижу», - честно ответил Бенедикт. «И я в порядке, спасибо, что
спросил».
«Хорошо». Перси опустил взгляд на свои руки, а затем сказал: «Итак... что
случилось с...» Он сделал паузу, колеблясь. «С мисс Лафлёр... Или... то есть...»
«Виктором?» подсказал Бенедикт, его сердце заколотилось. Так вот так вот зачем
он здесь.
«Да».
«Он ушел», - просто сказал Бенедикт.
«Навсегда?»
Бенедикт кивнул.
«Но ты солгал». В голосе Перси прозвучал оттенок удивления.
«Да», - повторил Бенедикт. «Прости меня, Перси. Я не знаю, о чем я думал. Но я
сделал это не ради поместья». Он сделал небольшую паузу, прежде чем признаться:
«Я просто не хотел разочаровывать дедушку Генри».
Разочаровать. Это был первый раз, когда он признался в этом. Он убеждал себя, что это лишь для того, чтобы сделать деда счастливым. Но на самом деле дело было
не в этом. Бенедикт боялся разочаровать деда, как разочаровал отца. Боялся, что, если он не влюбится в девушку, дед Генри догадается, что Бенедикт - квир, и будет
презирать его так же, как презирал его отец. Оглядываясь назад, Бенедикт понимал, что его план потерпел грандиозное фиаско и привел именно к тому, чего он так
боялся.
«Я не об этом», - сказал Перси. «Ты сказал, что не был с ним связан. Но это так».
Бенедикт запнулся, его сердце громко стучало в груди.
«Кто тебе сказал?» - осторожно спросил он, чувствуя тяжесть во рту. «Слуги?» Они
могли что-то подслушать, когда они с Виктором были вместе в ту ночь, когда
вернулись с бала.
«Нет». Перси покачал головой. Затем его брови взлетели вверх. «Подожди, слуги
знают?»
Бенедикт пожал плечами. «Может быть. Но как...»
«Откуда я узнал?» Перси ухмыльнулся. «У меня есть глаза, брат. Ты никогда ни на
кого не смотрел так, как на
