Шатаут - Эйвери Килан

– Просмотрел каждую коллекцию, – усмехается он. – Давай взглянем на твой кабинет.

Взяв меня за руку, Тайлер отводит меня в первую комнату слева. Это самая маленькая спальня, а значит, остальные достанутся нашим будущим детям… если мы вообще осядем в Нью-Йорке надолго. Сказать сложно, учитывая, как развивается карьера Тайлера.

Кабинет оказывается не менее потрясающим. Вдоль одной стены комнаты, выкрашенной в теплый оттенок розового, стоит ряд недавно установленных белых встроенных книжных шкафов. Осталось только установить письменный стол, и все будет точно так, как я мечтала. Идеальное место, в котором я смогу закончить рукопись до рождения ребенка.

– Спасибо, – поворачиваюсь я к Тайлеру и, приподнявшись на цыпочки, касаюсь его губ в легком поцелуе. – Он потрясающий. Мне очень нравится. Я люблю тебя.

– И я тебя, – мурлычет он. – Так сильно.

Он мягко отстраняется и тут же преклоняет колено. Поначалу я решаю, что Тайлер просто решил завязать шнурки, но потом он достает что-то из кармана.

Мой беременный мозг туго соображает, и мне требуется секунда, чтобы осознать, что именно он держит в руках. Между большим и указательным пальцами Тайлер сжимает тонкое кольцо из розового золота с массивным розовым бриллиантом в круглой огранке. Оно великолепно, я и сама бы выбрала такое.

– Вопрос тысяча сто шестьдесят два, – говорит он. – Ты выйдешь за меня?

– Аид, – шепчу я, едва сдерживая всхлип. – Конечно, выйду.

Я протягиваю ему левую руку, и он с легкостью надевает кольцо, очевидно, подобрав нужный размер для моих распухших от беременности пальцев. Вытянув руку, я восхищаюсь тем, как оно сверкает на свету. Я уже упоминала, что камень огромный?

Тайлер встает и притягивает меня к себе для нежного поцелуя.

– Я тебя люблю.

– И я тебя люблю, – на глаза снова наворачиваются слезы. Я потрясена лучшим из всех возможных способов. – Спасибо. Тебе не стоило так утруждаться.

– Для тебя, Динь, я готов на что угодно.

Бонусная глава № 1

Победа

Тайлер

– Папочка? – тянет меня за руку Бауэр.

Я опускаюсь на колени, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Его волосы песочного цвета взъерошены, на щеке пятно от красного маркера. Он одет в точную копию моего джерси команды Нью-Йорка, которое все же велико и почти достает ему до колен.

Он самый симпатичный малыш в округе. Хотя я в этом вопросе не слишком объективен.

– Что стряслось, приятель?

– Хочу на ручки, – тянется он ко мне.

В свои два года он достаточно взрослый, чтобы передвигаться самостоятельно. Но кто-то однажды сказал мне, что я и оглянуться не успею, как мне уже не придется носить его на руках. С тех пор эта фраза не выходит у меня из головы. Кроме того, этим большим карим глазам просто невозможно отказать.

Я беру Бауэра на руки и несу его в главную спальню, где Серафина готовится к выходу. Со спины даже и не скажешь, что она беременна. Но когда она тянется за чем-то, что лежит на мраморной столешнице, становится виден живот. При взгляде на Серу у меня сжимается сердце. Простого слова «любовь» недостаточно, чтобы описать, что я к ней чувствую.

Она смотрит на нас в зеркало, застегивая серьги, и ее губы растягиваются в улыбке.

– А вот и мои мальчики.

– Разве мама не выглядит прекрасно? – спрашиваю я.

– Пвеквасно, – с одобрением повторяет Брауэр.

– Спасибо, – суетящаяся Серафина походит, гладит его по щекам, а после оставляет на каждой по парочке шумных поцелуев. – Этим вечером веди себя хорошо с бабушкой, ладно?

– Ага, – кивает он.

Легко вести себя хорошо, когда бабушка тебя балует. Сегодня вечером он точно получит больше угощений и даже посмотрит телевизор, но я не смею жаловаться, поскольку мать Серы обожает Бауэра. Присматривать за двухлетним ребенком всю ночь – немалый подвиг, и я ценю, что семья Серафины всегда готова нам помочь. Хорошо, что церемония награждения лиги в этом году проходит в Нью-Йорке, и нам не пришлось уезжать из города.

Я внимательнее присматриваюсь к Бауэру. Он все еще немного взъерошен после приключений, которые ждали его в городе, и пахнет солнцезащитным кремом, поскольку ранее мы гуляли в парке. Хотелось бы мне знать, откуда у детей столько энергии. Мы весь день провели вне дома, чтобы дать Серафине немного отдохнуть. Думаю, за это время я ни разу даже не присел.

– Может твоя мама искупать его перед сном? Я почти уверен, что у него шоколадное мороженое в волосах.

– Думаю, это можно устроить, – смеется Сера.

После того, как мы быстро прощаемся, я хватаю наши дорожные сумки, и мы садимся в машину, что ожидает снаружи. Перспектива провести ночь порознь расстраивает Серафину больше, чем Бауэра. Пусть к нам иногда и приходит няня, но Серафина работает над своей рукописью дома, так что большую часть времени она проводит рядом с сыном. По той же причине она испытывает чувство вины перед малышом, который должен появиться на свет уже через несколько месяцев.

Когда лимузин отъезжает от тротуара, я поворачиваюсь к ней.

– Выглядишь великолепно, Динь.

Ее темно-фиолетовое платье создает контраст со светлой кожей и идеально облегает тело. Но больше всего мне нравится ее лицо. Она настолько прекрасна, что каждый день я испытываю желание ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все это правда.

– Ты тоже принарядился, Аид. – наклонив голову, Серафина поправляет мой галстук. – Волнуешься? – она смотрит мне в глаза.

– Немного.

– Ты даже не дышишь, – уголки ее губ подрагивают.

При этом замечании я чувствую, как от глубокого вдоха расширяется моя грудная клетка. Серафина права, я забыл, как дышать. Я взвинчен с тех самых пор, как узнал, что был номинирован на звание «Вратарь года». Чертовски важное событие, учитывая, что победителя признают лучшим в этом сезоне. Когда-то в детстве я только и мечтал, чтобы получить это звание.

К тому же остальные номинанты, среди которых и Калеб Браун, очень хороши. После того, как я выбил его из состава стартовых вратарей Нью-Йорка, он оказался в Тампе, но по статистике мы почти равны.

Я внутренне подготовился к поражению и уже даже смирился с ним. Сезон выдался удачным, но конкуренция, как всегда, велика.

– Разве здесь не жарко? – спрашиваю я, вытягивая шею в поисках климат-контроля.

– Ну, если верить цифрам на кондиционере, нет, – бросает взгляд через плечо Сера.

– Я справлюсь. Как вы двое себя чувствуете? – кладу я руку на ее округлившийся живот.

– Отлично. Она перестала использовать мой мочевой пузырь в качестве боксерской груши, а это