Шатаут - Эйвери Килан
– Немного. Просто сегодня столько всего произошло, понимаешь? Куча гостей, столько вещей, которые следует сделать и из-за которых приходится волноваться.
– Понимаю, – кивает он. – Когда выйдешь из этой комнаты, просто не отводи от меня взгляда. Церемония пройдет быстро, а после останется только веселиться. Не говоря уже о том, что ты станешь моей женой.
От этих слов у меня кружится голова.
– Последнее мне особенно нравится.
– Мне тоже. И я люблю тебя. Чертовски сильно, – и Тайлер тянется ко мне. В ту секунду, когда наши губы встречаются, все мои тревоги исчезают, и я углубляю поцелуй. Когда его язык скользит по моему, мы оба судорожно втягиваем воздух. Скорее всего, мой макияж испорчен, но мне все равно.
Прервав поцелуй, он проводит губами по краю моего подбородка и спускается ниже, разжигая страстное желание, которое оставалось неудовлетворенным в течение нескольких дней.
– Сколько у нас времени до выхода? – спрашиваю я, выгибая шею.
– Чуть больше часа, – бормочет Тайлер, покусывая мою ключицу.
– Можешь снять с меня платье, при условии, что позже снова упакуешь меня в него.
– Будет сделано, – хрипло смеется он.
Бонусная глава № 3
Сделала это
Серафина
– Мне страшно.
Мой агент Татьяна суетится вокруг, поправляя мой наряд.
– Не волнуйся. Ты справишься.
Через четыре минуты мне предстоит выступить по национальному телевидению, чтобы рассказать о моем последнем сборнике стихов. Я уже выпустила три, и было бы преуменьшением сказать, что этот возымел неожиданную популярность. Книга стала вирусной и попала в списки бестселлеров. Я все еще пытаюсь это осознать. Пусть это и замечательно, но в то же время слишком. Вместе с вниманием я обзавелась и изрядным количеством хейтеров. Иногда очень сложно не позволять им задеть мои чувства.
– Помни, о чем мы говорили, – подсказывает Татьяна.
Придерживайся безопасных тем. Не говори о политике. Ничего противоречивого. Улыбайся. Будь вежлива.
– Помню-помню.
После того, как мне в очередной раз подкрашивают губы и приглаживают волосы, я выхожу на съемочную площадку для первого большого интервью с Шеннон Саммерсайд. Ее шоу The Vibe – главный продукт американского дневного телевидения. По сути, она следующая Опра. Оказаться здесь – большая победа.
Шеннон тепло приветствует меня, когда я сажусь напротив, и мы болтаем о моей последней книге, обо мне самой и немного о моей семье. Пусть я и пытаюсь следовать советам Татьяны, все же напрягаюсь всякий раз, когда упоминаются мои дети, потому что не хочу выставлять их на всеобщее обозрение. У Тайлера нашлась парочка фанатов, которые перешли черту, поэтому прежде всего я ценю нашу частную жизнь и безопасность.
– Как вам удается совмещать материнство и карьеру? – спрашивает Шеннон, переходя к следующей серии вопросов. – Учитывая, как часто ваш муж находится в отъезде.
Этот вопрос всегда раздражает. Сам по себе он не плохой, но люди никогда не задают его мужчинам. По умолчанию считается, что мать является доминирующим родителем. Но когда Тайлер дома, все совсем не так. Он так же участвует в жизни наших детей, как и я. Если не больше.
– Я всегда находила смешным то, что никто не задает подобных вопросов Тайлеру, – я практически слышу, как в зрительном зале взрывается голова Татьяны, что побуждает меня сменить тактику. – У нас есть няня, да и моя мама помогает время от времени. Мне повезло, что рядом есть кто-то, кто всегда готов выручить. Я хочу, чтобы все это понимали, потому что я ни за что не справилась бы со всем в одиночку. Тайлер замечательный муж и заботливый отец.
– Понятно, – Шеннон одаривает меня улыбкой, которая не кажется слишком искренней. – Тогда вам очень повезло.
– Очень, – соглашаюсь я.
– Давайте немного затронем тему СДВГ, – говорит Шеннон, закидывая ногу на ногу. – В наши дни это кажется довольно распространенным диагнозом. Не кажется ли вам, что каждый немного страдает от СДВГ?
Теперь у меня вот-вот взорвется голова. Шеннон достаточно молода, чтобы понимать, что лучше не поддерживать старомодные взгляды и стигматизацию СДВГ. По крайней мере, на это хотелось бы надеяться.
Сделав глубокий вдох, я подыскиваю дипломатичный ответ.
– Нет. Это не СДВГ, пока он не вызывает определенных затруднений в вашем повседневном существовании. Неврологически здоровые люди не ощущают влияния данного синдрома на их жизнь. Например, когда у меня слишком много дел, я становлюсь подавленной и не могу сделать вообще что-либо. Мне сложно закончить начатое, даже если задание уже выполнено на восемьдесят процентов.
– М-м-м, – кивает Шеннон. – Вы не считаете, что это больше связано с проблемой самодисциплины?
В попытке собрать последние капли оставшегося у меня терпения, я прикусываю язык. Слава богу, у меня двое детей, благодаря которым за последние несколько лет я научилась сохранять спокойствие.
– Нет. Это совсем другое. Вы живете в жестком режиме, даже когда принимаете лекарства.
Мы переходим к разговору о BRCA, прежде чем завершить интервью новостью о том, что в следующем месяце я устрою встречу с читателями. При этом Шеннон успевает задать еще несколько раздражающих вопросов. Когда приходит время уходить со сцены, я одновременно и раздражена, и рада, что все-таки не вышла из себя. Не уверена, что оказалась такой представительной, какой мне хотелось бы, но и ведущая не облегчила мне задачу.
– Сера… – спешит ко мне Татьяна, глаза которой становятся в два раза больше.
– Лучше молчи, Тати. Я в этом не виновата.
– Знаю, – вздыхает она. – Ты хорошо справилась. Я подготовлю для тебя список четких инструкций, которые ты сможешь использовать на следующих интервью.
Мои плечи опускаются от облегчения.
– Спасибо.
Когда я бросаю взгляд за спину Татьяны, то замечаю Тайлера. При виде него мое сердце трепещет. Он держит Бауэра за руку, а Каллиопу – в переноске. Есть что-то невероятно сексуальное в красивом, покрытом татуировками парне с милым ребенком. Это вызывает у меня желание тут же сделать с ним еще парочку. Что вполне может случиться в ближайшем будущем.
Когда я подхожу к ним, то целую каждого.
– Не ожидала вас здесь увидеть.
– Они хотели зайти поздороваться, – отвечает Тайлер. – Я же подумал, что мы могли отвезти тебя домой. Или на праздничный обед.
– Обед звучит заманчиво, – говорю я, беря Каллиопу за пухлую ручку. В свои шесть месяцев она – самая милая малышка. Вечно лепечущая, хихикающая и такая смешная. – Как прошел ваш день?
– Отлично! – щебечет Бауэр. – Папочка на завтрак отвел меня в Макдональдс. А потом мы пошли в магазин игрушек, и он позволил мне выбрать три вещи.
Последнее, что Бауэру нужно, – это еще больше игрушек.
