Градус любви - Кэнди Стайнер
Высокий и уверенный в себе, он стоял у алтаря, одетый в светло-серый смокинг с коралловым нагрудным платком и галстуком-бабочкой. Его волосы были аккуратно уложены, лицо гладко выбрито, и для всех остальных, собравшихся в этой церкви, он выглядел идеальным женихом. Он являл собой мечту каждой девушки, которая когда-нибудь представляла день своей свадьбы.
Но я-то знал правду.
Я помнил все подлые слова, что он говорил о самой лучшей в мире женщине; помнил, какую он причинил ей боль, и о том, что он обращался с ней, как с марионеткой.
А теперь, благодаря Бетти, знал о сделке, которую он и его отец заключили с родителями Руби Грейс.
Это известие расстроило меня сильнее всего. Может, Энтони ничего не должен Руби Грейс, но мне было физически плохо от того, что родители выдавали ее замуж в обмен на уплату долга.
Я скомкал свадебную программку, чуть не порвав ее. Незнакомая пара, что сидела рядом, поглядели на смятый листок бумаги и бросили на меня обеспокоенный взгляд, а я в ответ натянуто улыбнулся и немного размял плечи.
Дыши, Ноа.
Первой по проходу прошла девочка, которая рассыпала по пути лепестки маргариток и застенчиво улыбалась сидящим.
Следом пошла Мэри Энн. Она не приезжала в город несколько лет, но не узнать ее было невозможно. У нее были такие же рыжие волосы, как у матери и сестры, тот же нос пуговкой и веснушки на щеках. Однако она была выше Руби Грейс, и в ее лице не было той дерзости. Мэри Энн выглядела старше своего возраста, но стоило ей улыбнуться, и я увидел сходство, словно как у близняшек.
Последней по проходу прошла Энни. Одетая в кремово-коралловое платье, она шла, прижав цветы к животу. Улыбка у нее была печальной, хотя она пыталась это скрыть, смотря на гостей. Я уставился на нее, чувствуя, как бешено колотится сердце, и понимая, кто пройдет следом.
Дойдя до алтаря, Энни обернулась.
И остановила взгляд на мне.
Она побледнела и приоткрыла рот, накрашенный розовой помадой. В ту же минуту зазвучал орган, и прихожане встали.
Я покраснел и тут же резко побледнел, оцепенело встав и повернувшись лицом к проходу вместе с остальными. Орган заиграл, а я поправил галстук, сделав еще один размеренный вдох, чтобы успокоиться, когда двери церкви вдруг распахнулись.
Первое, что я увидел, – длинная тонкая рука, вцепившаяся в серую ткань смокинга. Ее ногти были выкрашены в нейтральный розовый цвет с белыми кончиками, и она держалась за руку отца, словно только так могла остаться на земле.
Один шаг – и я увидел длинную, струящуюся юбку кремового платья, под которой мелькнули очертания ноги.
Еще шаг – и в поле зрения появился букет, который я помогал ей выбрать. Прекрасная связка маргариток и роз, обрамленная свежей гипсофилой и васильками.
Три шага.
Именно столько времени я стоял и мог дышать.
Именно столько времени я стоял и чувствовал, как сердце качает кровь.
Потому что Руби Грейс сделала четвертый шаг, представ передо мной во всей красе, и все замерло.
Время, тянувшееся бесконечно, пока я ждал в церкви начала венчания, остановилось вовсе. Музыка стихла, свет померк, освещая только ее одну. Я даже не обратил внимания на ее отца, за руку которого она держалась. Я мог лишь глазеть на Руби Грейс, рассматривая яркую красавицу, облаченную в шелковое свадебное платье кремового цвета. На ее щеках сиял румянец, губы были накрашены цветом пыльной розы, а веснушки, проявившиеся за те дни, что мы провели на солнце, проглядывали через тональный крем. Длинные волосы медного цвета с обеих сторон заплели в косы и завязали в узел под вуалью. Карие глаза, в которые я с любовью смотрел все лето, были такими же яркими и золотистыми, как солнце, выглядывающее у нее из-за спины. Двери снова закрылись, и этот звук вернул меня на грешную землю, запустил время, заставил сердце снова метаться в грудной клетке.
Я даже не обратил внимания на ее платье.
Плевать на него.
Потому что я пришел сюда ради женщины, а не ради платья. И если все пойдет, как я задумал, как рассчитывал, то после сегодняшнего дня это платье все равно потеряет ценность.
Руби Грейс улыбалась так же мрачно, как Энни, а отец поглаживал ее руку, пытаясь вселить уверенность. Но, судя по его серому исхудавшему лицу, я усомнился в том, кого именно он пытается успокоить.
Руби Грейс не заметила меня. Она словно оцепенела и шла будто во сне.
Или в кошмаре.
Гости заахали, когда она проплыла мимо них. Женщины вытирали глаза носовыми платками, а мужчины с восторгом и благоговением улыбались.
Я даже не сомневался, что не ступала еще по церковному проходу невеста прекраснее нее.
Когда она подошла к алтарю, пастор Моррис спросил, кто выдает ее замуж, и отец дал ответ. Он поцеловал дочь в щеку, выдавил вялую улыбку и осторожно передал ее руку Энтони.
Руби Грейс протянула букет Энни, и та что-то прошептала, кивнув в мою сторону. Сердце ушло в пятки, когда Руби Грейс повернулась и нашла меня взглядом в ту же секунду, как пастор Моррис сказал собравшимся, что они могут сесть.
Она смотрела на меня.
Я смотрел на нее.
Она приоткрыла рот.
Я улыбнулся.
А потом сел вместе с остальными, но она не сводила с меня взгляда.
Пастор Моррис уже начал речь, с жаром рассказывая, какой сегодня прекрасный день, но Руби Грейс продолжала смотреть на заднюю скамью. Она снова и снова моргала, и у нее задрожала нижняя губа. Только когда пастор Моррис произнес ее имя, Руби Грейс отвела взгляд и обратила внимание на Энтони.
– Энтони, – улыбнувшись жениху, сказал пастор и перевел взор на невесту. – Руби Грейс. С огромной радостью я стою сегодня здесь, с вами, в окружении ваших близких, пока мы празднуем единение двух сердец.
Энтони улыбнулся Руби Грейс, но она не смогла ответить тем же и снова метнула взгляд на меня. И опять повернулась к Энтони.
– Брак – это досточтимое благословение Господа, – продолжил пастор Моррис, но его слова померкли, когда Руби Грейс посмотрела на меня.
Снова.
Энни толкнула ее локтем в спину, но Руби Грейс не сводила с меня глаз, насупившись и открыв рот.
Энтони нахмурился, видя, что она на него не смотрит, и тоже повернулся. Заметив меня сзади, он помрачнел и крепко поджал губы. Прочистил горло, сжав руку Руби Грейс, чтобы она обратила внимание на него.
Она как будто нехотя
