Вернись ради меня - Коринн Майклс
– Элли, я не хочу, чтобы ты нервничала. Я хочу поговорить и верю, что мы сможем…
Я прижимаю пальцы к его губам, заставляя замолчать.
Мы все говорим, говорим и говорим… Хватит слов. Сегодня я хочу другого.
– Я не нервничаю, Коннор, – начинаю я, но останавливаюсь, потому что не хочу ему врать. – Хорошо, я нервничаю, но не из-за того, о чем ты мог подумать. Я нервничаю, потому что впервые в жизни мне кажется, что все хорошо. Ты все для меня, и сейчас я хочу, чтобы мы…
Он целует меня прежде, чем я успеваю договорить. Его губы мягкие, сладкие – сегодня они другие. Нам больше не нужно беспокоиться о времени или о чем-то еще. Ничто не может помешать нам любить друг друга.
Я отстраняюсь, желая сказать то, что у меня на сердце.
– Я люблю тебя.
– Ты понятия не имеешь, как сильно я люблю тебя, Элли. Я просто не в силах это объяснить.
Я касаюсь пальцами щетины на его лице:
– Тогда покажи мне. Поговорить мы сможем позже.
Коннор пару секунд колеблется, но затем подхватывает меня на руки и несет в дом. Больше мы не разговариваем, потому что слова не нужны.
Мы добираемся до его спальни, и он толкает дверь. Моя голова покоится на его груди, и я слышу равномерное биение его сердца. Я хочу запомнить этот звук. Каждую секунду этой ночи я хочу запечатлеть в памяти.
Быть любимой, искренне любимой – все, чего я когда-либо хотела.
Коннор опускает меня на кровать и отступает на шаг.
– Что не так?
– Не так? – повторяет он мой вопрос.
– Ты… с тобой все в порядке, ты здесь.
Коннор закрывает глаза и дышит через нос.
– Мне нужно кое-что тебе рассказать.
Я встаю с кровати и подхожу к нему.
– Мы много говорили в последние месяцы, но сейчас я хочу чувствовать. Ты позволишь мне?
Он хотел, чтобы я озвучивала свои желания, и я делаю это.
Никаких разговоров о прошлом и будущем. Я хочу жить настоящим.
– Я дам тебе все, что ты захочешь.
Я качаю головой:
– Все, чего я хочу, – это ты.
После этого я встаю на носочки и целую его.
Он понятия не имеет, как неистово колотится мое сердце от его слов. Моя вера в нас поразительна.
Никогда раньше я не думала, что буду способна на это. Быть уязвимой – это страшно. Я слишком часто пыталась избегать этого, ведь давно убедилась: если дать другому человеку возможность тебе навредить, он обязательно это сделает.
И все же не думаю, что Коннор способен на это. Он никогда не сделает мне больно, особенно намеренно.
Коннор скользит руками по моему телу, мы страстно целуемся, пока я не врезаюсь в кровать.
– Ложись, – приказывает он.
Я делаю, как он просит, и укладываюсь на спину.
Однако же Коннор не опускается следом. Он так и стоит, глядя на меня сверху вниз.
– Пожалуйста, не заставляй меня умолять, – говорю я.
Он нужен мне. Во что бы ни вылилась сегодняшняя ночь, он нужен мне.
– Никогда. Я никогда не заставлю тебя умолять.
– Тогда люби меня.
– Всегда буду. Хоть я и не заслуживаю тебя, но хочу, чтобы ты знала: мое сердце принадлежит тебе.
– И мое сердце тоже твое.
– Боже, надеюсь на это.
Прежде чем я успеваю задуматься над его последними словами, он подходит ко мне и снимает с меня блузку. Под ней оказывается темно-фиолетовый бюстгальтер с кружевами, едва ли прикрывающими хоть что-то.
– Господи Иисусе, – выдыхает Коннор и начинает прокладывать дорожку поцелуев от моей шеи вниз.
Его теплый рот накрывает мой очень твердый сосок через кружево, даря мне так много разных ощущений сразу. Мои пальцы путаются в его волосах, и я закрываю глаза, позволяя себе раствориться в моменте.
Коннор перемещается к другой груди, пальцами он подцепляет бретельку и медленно тянет ее вниз. Прикосновения его мозолистых рук к моей коже – это тоже что-то с чем-то!
– Ты хочешь большего, ангел? – спрашивает он и губами касается моего уха.
– Да, я хочу все.
Он хрипло стонет, губами скользя вниз по моей шее.
– Тогда ты получишь это все.
С этими словами Коннор окончательно стягивает с меня лифчик, открывая себе доступ к моей груди. Языком он обводит мой сосок по кругу и затем берет его в рот, окружая жаром.
Я просто умираю.
Думала, прошлый наш раз был горячим, но теперь, лежа в его кровати, в окружении его вещей, я понимаю, что это была лишь разминка. Я чувствую его. Повсюду.
Рука Коннора скользит к моим джинсам. Он медленно расстегивает пуговицу и затем громко вжикает молнией, возбуждая меня еще сильнее.
Теперь он смотрит на меня, ожидая моей реакции. Я киваю, давая ему понять, что хочу продолжения. И через мгновение Коннор стягивает с меня штаны вместе с трусами.
Я никогда еще не чувствовала себя такой незащищенной и освобожденной одновременно. Для него я словно бесценное произведение искусства. Его губы приоткрыты, пока он теплым взглядом ласкает мое голое тело.
– Ты смиряешь меня, Элли.
Я ничего не отвечаю, потому что боюсь разрыдаться от эмоций. Разве это не будет самой неловкой реакцией из всех возможных?
Я сажусь и едва касаюсь кончиками пальцев его челюсти, затем тянусь к краям рубашки, чтобы наконец снять ее с него.
В прошлый раз мы так и не дошли до этой части. Но теперь мы будем равны, потому что ему тоже придется раздеться.
Мы оба не спешим, смакуя каждую секунду. Если бы я могла, то прожила бы все это в замедленном режиме, чтобы каждое мгновение длилось немного дольше.
Коннор совершенно изумителен без рубашки. Знаю, это звучит не очень мужественно, но я не могу подобрать других слов. У меня голова идет кругом, когда я смотрю на самого прекрасного представителя мужского пола, о котором я даже не мечтала.
Его мышцы мощные и твердые, живот весь в выступах и впадинах, которые меня так и тянет исследовать. И я поддаюсь этому желанию: провожу кончиками пальцев по его плечу и начинаю спускаться к животу, наслаждаясь тем, как сокращаются мышцы от моих касаний.
Коннор не двигается, позволяя мне исследовать его тело дальше, так что я перемещаюсь к другой его руке и вижу там татуировку на плече. Она похожа на кельтский узел[31] в форме треугольника.
– Что значит этот рисунок?
– Это символ братства.
– Он похож на острие стрелы, очень красиво.
Коннор мягко улыбается:
– У каждого
