Сила ненависти - Тери Нова

– Она ник-когда теб-бя не при-мет. – Росс взглянул на меня с ненавистью, наверняка осмелев от понимания, что действие паралитика заканчивается.

Я приблизился к его лицу, снисходительно глядя в эти мерзкие черные глаза, и вынул сигарету из зубов, впечатывая ее горящий кончик прямо в кровоточащую рану на груди. Смитстоун завыл и стал дергаться, насколько было возможно.

– Мое последнее предупреждение тебе, кусок дерьма, – с угрозой в голосе прорычал я. – Еще одно упоминание об Оливии, и этот мой визит покажется тебе поездкой в Диснейленд. Если узнаю, что ты выполз из-под камня, то больше не буду так нежен. Расчленю тебя прямо здесь, в этой кровати, и закопаю там, где дикие звери смогут помочиться на твои останки, если, конечно, не раскопают обратно, чтобы сожрать. – Ужас вернулся в его глаза, Смитстоун сглотнул, а на мое лицо вернулась добродушная улыбка. – Письмо с твоим признанием на твоей офисной почте, спасибо за долю в компании и щедрый вклад в благотворительность. Удачи в полицейском участке, и не забывай, я слежу за тобой, говнюк!

Я тщательно вымыл руки, собрал свои вещи и отправился домой, на чистом адреналине почти пропустив поездку. Припарковавшись, вытащил пакетик с травой, откидываясь на сиденье. Эффект от прошлого косяка испарился, но я не спешил поджечь новый, просто покручивал его в руках, размышляя. Что бы сказала Оливия, узнав о моем вечернем досуге? Испугалась бы? Осудила? Возненавидела бы меня еще больше?

Она никогда тебя не примет.

Слова этого подонка обжигали ядом, в них была доля правды. Убрав травку на место, я вышел из машины и поднялся наверх. Когда двери лифта распахнулись, в глаза ударил свет, и в меня сходу вперился острый взгляд Оливии, стоящей босиком перед диваном в гостиной. Она не спала.

– Где ты был? – с беспокойством спросила она.

Перед выходом из машины я проверил время, было почти пять утра.

– Почему ты не спишь? – ответил вопросом на вопрос, проходя в квартиру и убирая спортивную сумку за спину так, будто там не было ничего интересного, например груды окровавленных ножей.

– Что внутри? – все же спросила она, рассматривая меня так, будто увидела привидение, затем прищурилась и рванула вперед. – Господи! У тебя кровь!

Оливия подошла слишком близко для моего самоконтроля, обдавая пространство вокруг нас своим неповторимым солнечным запахом.

– Она не моя, – просто сказал я, убирая ее руки от места на моей толстовке, где расползлось темное пятно. Я стянул ее и отбросил на пол, услышав судорожный вздох. Под толстовкой на мне ничего не было. Глаза Оливии потемнели, и она подняла их от моей груди слишком быстро, пристально вглядываясь в мое лицо.

– Что ты сделал, Ник? – приглушенно спросила, но как будто уже знала ответ, потому что я уловил крохотную долю любопытства и надежды в ее голосе.

– То, что должен был.

Она задержала дыхание, осознавая значение моих слов. На короткое мгновение мне показалось, что сейчас ударит меня по лицу и убежит звонить отцу или вытворит еще что-нибудь, что заставит меня пожалеть о содеянном. Но Оливия удивила меня, робко улыбнувшись, ее плечи расслабились, а дыхание стало ровным и спокойным, словно огромный груз скатился с ее плеч и ушел под воду, не затянув ее с собой в огромную воронку.

– Спасибо, – прошептала она, а затем привстала на цыпочки и поцеловала в губы, вцепившись в мои плечи. – Знаешь, кто самый страшный из всех монстров? – спросила, отрываясь, чтобы заглянуть мне в глаза.

– Кто? – Я не мог оторвать взгляда от ее лица, светящегося тем же безумием, что сам порой встречал в зеркале.

– Ангелы. – Она едва произносила это, будто делясь каким-то секретом. Заметив мое замешательство, развернула свою мысль. – Люди привыкли думать, что они – нечто божественное и прекрасное, но это не так. Настоящие ангелы носят мечи и могут вырывать сердца нечестивых голыми руками. Ты – настоящий ангел, Ник. Ангел мести.

– Так пишут в твоих церковных книжках? – ухмыльнулся я, чувствуя, как ее слова задевают что-то правильное внутри меня, оседая в голове и сердце, смывая сомнения, вызванные ублюдком, покрытым ранами и кровью. Она не осуждала меня, и это знание мне было необходимо так же сильно, как новая доза ее поцелуев.

– Нет. Так говорю я. – И с этими словами Ливи снова коснулась своими губами моих. – Мой ангел.

Глава 28

Ливи

…свет, который в тебе, не есть ли тьма?

Всякий раз, входя в клетку ночного клуба, еще до того, как прилив эйфории и громкая музыка уносили меня далеко за пределы реальности, в течение недолгого времени я испытывала стыд. Не то чтобы мое занятие казалось неправильным, просто откровенные танцы – не то же самое, что спасение человеческой жизни или чтение доклада на международной конференции по экономике. Потом начинался мой номер, и я растворялась в нем так же быстро, как и мои сомнения. Это было одновременно порочно и ужасно захватывающе, почти как быть стопроцентной грешницей.

Сегодня мое восприятие морали навсегда изменилось. Если бы всего минуту назад вы спросили, какой самый страшный грех я несла на своих плечах, то я бы перемотала пленку на этот момент и ткнула пальцем в экран. В тот миг, когда двери лифта открылись, и мощная фигура Ника, окруженная тенями, появилась в коридоре, кровь в моих венах окрасилась в черный. Он вошел усталой, но уверенной походкой и замер на мгновение, не ожидав увидеть меня в гостиной, а я не могла перестать пялиться на него с восхищением. Назовите это интуицией, но я будто заранее знала, откуда он явился так поздно, и багровое пятно на его толстовке подсказало, что была права. Ранее Ник уже заступался за меня, но этой ночью парень, что когда-то стоял у подножия лестницы, сделал то, на что никто другой из числа тех, кто должен был меня защищать, не был способен, – отомстил. Наверняка каким-то ужасным и противозаконным способом, хоть я не просила его ни о чем таком, а в идеале должна была прийти в ужас, возможно, даже убедиться, что Росс не лежал сейчас мертвым в какой-нибудь сточной канаве, где ему, кстати, самое место. Но мне было плевать, как закончилась для него эта ночь, если в конечном итоге он страдал.

Удовлетворение, не имеющее ничего общего с благодарностью, вспыхнуло в груди. Это было похоже на столкновение молнии с металлом, потому что, стоило мне коснуться своими губами теплых губ Ника, как пространство вокруг пронзили яркие искры, тело пропустило через себя такое количество электричества, что можно было воспламенить все здание. Нужда и потребность в чем-то большем поглотили сознание, и я абсолютно забыла, что он – это шаткий мост, который никак не могла сжечь,