Сделать все возможное - Р. С. Грей

– Я отказалась от той работы. Я хочу, чтобы мы оба остались у доктора Маккормика.

– Я ценю этот жест, но… разве в этом есть смысл?

– У меня есть блестящий план по уничтожению MediQuik.

– Да?

– Первый шаг прост: мы работаем вместе.

– Неужели ад замерз?

– Нет, выслушай меня. Все эти годы нам многого удалось добиться, соревнуясь друг с другом. Только подумай, что будет, если мы будем работать в одной команде.

– Что у тебя на уме?

– О, много чего! Я думала об этом последние несколько дней. Способы уничтожить их. Способы похоронить их. Способы…

– Хоть что-то из этого законно?

– О, точно. Ну, думаю, нам придется вместе вернуться к этому вопросу.

Он кивает и делает шаг назад, давая себе немного пространства. Похоже, он все еще в шоке от того, что сейчас произошло, и пока не совсем готов нырнуть в омут с головой. После всех этих лет я принудила его быть сдержанным, и я не могу сразу заставить его мне доверять, хотя это именно то, чего я хочу.

Мы прощаемся с Мэделин – она хочет остаться и поболтать с Тиффани – и идем в сторону парковки. Между нами до сих пор пространство, на самом деле – это пропасть, и хотя я очень хочу взять его за руку, я этого не делаю.

Он тихий. Задумчивый. Я боюсь, что он уговаривает себя не прощать меня или, что еще хуже, сочиняет какую-нибудь прощальную речь. Поэтому, прежде чем он сможет развить мысли, крутящиеся в его упрямой голове, я первая начинаю разговор.

– Я поняла, что люблю тебя еще до того, как ты ушел.

Он по-прежнему смотрит прямо перед собой, и я замечаю, как его рот сжимается в плоскую линию. Он слушает меня.

– Не знаю, имеет ли это для тебя значение, но я подумала, что ты должен знать. Чтобы понять, что я чувствую к тебе, мне не нужно было, чтобы ты уходил или чтобы мы разругались с тобой в пух и прах. Я сидела в своем кабинете, смотрела на подписанный контракт и удивлялась, почему не могу отправить его Дэмиану. Я всегда мечтала иметь собственную практику, и все же я застыла на месте, застряла прямо на обрыве осознания правды.

Он кивает, понимая.

– А потом Мэрайя постучала в твою дверь.…

– А потом Мэрайя постучала в мою дверь, – повторяю я. – Я не буду вдаваться в подробности этого предложения или почему я в первую же секунду не отказалась от него. Не думаю, что это имеет значение. Я просто хотела, чтобы ты знал, что я любила тебя до того, как ты ушел.

Он смотрит на меня и изучает.

– Конечно, я бы поняла это гораздо раньше, если бы не была такой испорченной. И сильно. Я упряма и, по-видимому, довольно эгоцентрична. Я буду над этим работать.

Уголок его рта поднимается. Это едва можно назвать улыбкой, но потом он качает головой и подходит ближе ко мне. Он сокращает расстояние между нами и берет меня за руку, чтобы мы вместе могли дойти до его машины.

Он все еще очень тихий. И мне необходимо, чтобы он заговорил.

На самом деле я очень хочу услышать от Лукаса эти три нежных слова.

Три слова, которые никогда не казались мне такими важными.

– Знаешь, ты можешь это сказать. Я вроде как жду, когда ты это сделаешь.

– Что сказать?

Он открывает пассажирскую дверь, чтобы я могла сесть, но я не сажусь.

– Заявление о своих чувствах…

– О? Думаешь, я все еще люблю тебя?

Мое сердце замирает.

– Лукас! Меня только что арестовали на вечере танцев в средней школе! Меньшее, что ты можешь сделать, сказать это.

Он ухмыляется и подходит ближе, прижимая меня к машине.

– Все это было частью моего плана, Дэйзи. Помнишь?

Он делает еще один шаг в мою сторону, и я задерживаю дыхание, когда его бедра касаются моих. Он низко наклоняется, держа одну руку над моей головой, а другую прижимает к моей шее, отбрасывая в сторону несколько прядей волос. Его теплое дыхание касается моей обнаженной кожи, и по моему позвоночнику пробегает дрожь. Я наклоняю голову, давая ему согласие, но он останавливается. Он дразнит меня. Я обхватываю его бицепс, размышляя о том, чтобы взять дело в свои руки, но в этот момент он целует мою шею, чуть ниже уха.

– Я вернулся в Гамильтон, чтобы ухаживать за тобой, чтобы ты влюбилась…

Я закрываю глаза и думаю о Лорин Хилл, потому что он убивает меня. Мягко. Своими словами.

– Не могу поверить, что ты купилась на это.

Я сжимаю его бицепс. Это предупреждение.

Он смеется себе под нос и отстраняется.

– Конечно, я люблю тебя, Дэйзи, – он проводит рукой по своим волосам, отводит взгляд, а потом снова смотрит на меня. – Я имею в виду, да ладно, я люблю тебя с тех пор, как понял, что такое любовь.

– А как же те разы, когда ты издевался надо мной?

Его улыбка падает.

– В большинстве случаев, когда люди покидают родной город, они заново обретают себя, учась в колледже, но ты знаешь обо мне все: хорошее, плохое и самое постыдное. Так что да, временами я действительно не знал, как показать свои чувства, но будь уверена, это всегда была ты.

Мне кажется, что в животе поселился целый рой бабочек.

Поездка к дому моей мамы оказывается дикой. Я выдаю событие за событием из нашего детства, пытаясь все увидеть его глазами.

– Как насчет тренировки по плаванию?! Я слышала, как ты сказал Грегу Оливеру, что от меня пахнет козой!

Он пожимает плечами.

– Ты ему нравилась, а я этого не хотел. Мне было семь.

– Школьные дебаты, когда ты отказался быть в моей команде?

– А ты не хотела быть в моей. Мы оба знали, что было бы не так весело, если бы мы не соревновались друг с другом.

Почти вся наша жизнь прошла по такой схеме, и я не удивлена, что он тоже предполагал, что колледж и медицинская ординатура исцелят его. Все эти годы я думала, что переезд в колледж помог мне сбежать от него, и он думал то же самое. К счастью, мы оба ошибались.

– Что тебе нужно в доме мамы? – спрашивает он, когда мы выезжаем на нашу улицу.

– Мне нужно забрать остальные вещи. Вчера закончилась дезинфекция.

Он кивает.

– Переедешь в мою гостевую спальню насовсем?

Я ухмыляюсь.

– Я решила для разнообразия опробовать твою кровать.

Мне не нужно смотреть, чтобы убедиться в