Маленькое лыжное шале в Швейцарии - Джули Кэплин
– Извини, – поспешно сказала она.
– Не за что, – возразил Люк, выдерживая ее пристальный взгляд и улыбаясь сверху вниз с таким выражением в глазах, которому было трудно сопротивляться. В нем были искренность и нежность, а не дерзкая уверенность, и это заставляло ее тосковать по вещам, к которым она не имела права стремиться в переполненном дегустационном зале.
Не в силах сдержаться, Мина улыбнулась ему в ответ. Она не могла побороть сдерживаемое желание, и когда он опустил голову, она подняла свою…
– Какие твои любимые? – спросил Бернар, внезапно возникая позади нее с Кристианом и Утой на буксире. – Уте больше всего понравились пралине. Кристиан никак не может определиться. Что это за штука? Шоколад с апельсином?
– Э-э… Я… – Мина бросила на Люка испуганный взгляд, густо покраснев, прежде чем повернуться лицом к Бернару, надеясь, что он не успел заметить, что произошло. Еще секунда, и они бы уже целовались. К счастью, Бернара, кажется, больше интересовала декоративная витрина позади нее с сушеными ломтиками апельсина и маленькими мешочками из мешковины с темными какао-крупками.
– Мм, вкусные, – сказала Ута, пробуя одну из конфет со вкусом апельсина и освобождая место Кристиану, чтобы он тоже подошел и попробовал.
Мина кивнула, стараясь казаться нормальной, в то время как ее организм все еще был переполнен адреналином и возбуждением, а пульс ускорялся, как мчащийся поезд. Казалось, что ее гормоны взбунтовались. Все было так близко и в то же время так далеко, они посылали сквозь нее горячую вспышку, словно говоря: «Как ты могла так с нами поступить?»
Когда остальные последовали за ними, Люк одарил ее быстрой, печальной улыбкой, и она подумала, не страдает ли он от такого же гормонального всплеска. Остальные заговорили о том, какой шоколад, по их мнению, самый лучший, и Мина попыталась присоединиться, сдерживая острое разочарование. Что могло бы произойти, если бы остальные не подошли к ним в этот момент? Она искоса взглянула на Люка, увлеченного разговором с Утой, и тихонько вздохнула про себя.
Кристиан и Бернар начали оживленный спор о том, что лучше – молочный или темный шоколад. Спор продолжился в обязательном для посещения магазинчике в конце экскурсии, где возбуждающего шума и болтовни хватило бы на обезьяний вольер в зоопарке. Дети носились туда-сюда, дергая родителей за руки, как маленькие исследователи, делающие огромные открытия с каждой новой полкой вкусностей.
Впереди их ждала автобусная экскурсия с японцами, которые покупали шоколад так, словно он вот-вот закончится, с широкими улыбками на лицах – и они были в этом не одиноки: казалось, у всех корзинки доверху набиты покупками. Происходящее напоминало нашествие саранчи, как будто это был последний шоколад на планете, но Мину поразило то, что все улыбались. Несмотря на острое чувство разочарования из-за того, что ей хотелось побыть с Люком наедине, она тоже не могла удержаться от улыбки. Это было самое простое уравнение. Шоколад = счастье. Весь магазин был наполнен радостью. Даже сейчас она подумала о людях в своей жизни, которым хотела купить шоколад, потому что они были ей небезразличны и она хотела показать, что думает о них. Шоколад мог выразить все это, и даже больше. Внезапно она поняла, чего на самом деле хочет. Она хочет делать что-нибудь с шоколадом. Приносить людям радость.
Она уже думала о том, кому хотела бы купить подарки: конечно же, Ханне, Мириам и Дереку; а затем Йену на работе, потому что, хотя он и был руководителем отдела кадров, он также был добр и поддержал ее в том, что касалось голубых волос; и затем были эти двое Джорджей, потому что она все еще любила их, несмотря на их бестактность в соцсети; и Пэтси с Джеймсом. Не успела она опомниться, как ее корзинка тоже оказалась полна, но ей было все равно, потому что она уже представляла, как друзья и семья наслаждаются каждым кусочком лакомства. Когда-то давно она купила бы что-нибудь для Белинды; та любила фигурный белый шоколад. Мина проигнорировала возникший укол печали. Белинда даже не попыталась извиниться или что-то объяснить. Ни единого текстового сообщения или звонка. Вот тебе и подруга. Двадцать с лишним лет коту под хвост. И все же рядом с ней был Люк, который, конечно же, не любил белый шоколад, и она, будучи знакома с ним меньше двух недель, откуда-то знала: что бы ни случилось, он навсегда останется ей другом. С тех пор, как они поцеловались в поезде, между ними что-то возникло.
– У тебя там найдется, чем поделиться со мной в поезде? – прошептал ей на ухо Люк, когда она стояла в очереди, чтобы расплатиться за лакомства. Остальные успели выйти из магазина.
Она рассмеялась, глядя на него, изучая красивое лицо, переполненное весельем и постоянной готовностью улыбнуться. В Люке было что-то заразительное, как будто внутри него всегда ярко горела свеча. Пришло время перестать бороться с влечением между ними и наслаждаться его обществом следующие несколько дней. Ее обычным способом действий было начисто отбросить осторожность. Она слишком много думала об этом деле «приведения себя в порядок». И после сегодняшнего дня у нее появилась идея о том, чем она хотела бы заняться.
– Я думаю, на этот раз, – она повернулась к нему лицом, – твоя очередь покупать шоколад.
– По правде говоря, я по уши наелся шоколада. Предпочитаю что-нибудь вкусное и пикантное, например, пачку чипсов.
Мина рассмеялась, хотя точно знала, что он имел в виду.
– И банку кока-колы. От всего этого шоколада так захотелось пить.
– Ну и кто же теперь обыватель?
* * *
Все возвращавшиеся на поезд пассажиры автобуса были в приподнятом настроении, и прежняя сдержанность между представителями разных национальностей и возрастов рассеялась, когда началась громкая дискуссия о том, где все обедали и что ели. Разговор перешел к лучшему сыру, лучшему шоколаду, а затем и к лучшим поездкам по Швейцарии. Не было никаких сомнений в том, что все безоговорочно влюбились в эту страну. Ни от кого не поступило ни единой жалобы, и к тому времени, когда поезд прибыл в Монтре, все
