Флинг - Джозеф Мюррей
– Наконец-то хоть в чем-то мы оба согласны! С другой стороны, ты же знаешь, как говорят… «Если мужчина согласен с тобой, ты, вероятно, сказала какую-то глупость».
– Не могу не согласиться, детка.
У Тары было много излюбленных поводов для обид, но в самом верху списка стояло это словечко – «детка». Колин знал это, и она знала, что он знает. Ей хотелось сорваться и закричать, но она сдержалась и не доставила ему такого удовольствия. К счастью, у Колина тоже было ласкательное имя, которое он презирал.
– Рада это слышать, сладенький! – медленно произнесла Тара, пристально глядя ему в глаза.
Колину пришлось напрячь всю силу воли, чтобы не поморщиться и ответить ей таким же пристальным взглядом. Он чувствовал себя так, словно попал в спагетти-вестерн, в сцену мексиканской дуэли с собственной женой.
Тара знала, что в этом фарсе «око за око» они так и будут ходить кругами, а потому достала телефон, давая понять, что продолжение ей неинтересно. Она открыла «Флинг» – посмотреть, не онлайн ли Джек. Зеленый огонек не горел, но Тара все же решила отправить ему сообщение – своего рода прелюдию к главному событию вечера.
Клэр: Хочу показать тебе несколько фотографий сегодня вечером.
Она отложила телефон и с удовольствием отпила вина. Ей нравилось, что Колин понятия не имеет ни о ее эротических фотографиях для другого мужчины, ни о переписке, которую она ведет у него на глазах.
Колин почувствовал, как в кармане неслышно завибрировал телефон.
Он достал его и прочитал сообщение от Клэр. Сердце тут же застучало живее. Ему нравилось переписываться с ней под носом у жены. Нравился этот риск, опасность! Он жил двойной жизнью у нее на глазах, и его пьянил ударивший в кровь адреналин. Пряча телефон под столом, чтобы не видела Тара, он напечатал ответ.
Джек: Это все, о чем я думал весь день. У меня тоже есть кое-что для тебя.
Тара снова посмотрела на свой телефон и увидела сообщение от Джека. Она громко, по-девичьи рассмеялась, чтобы досадить Колину, давая понять, что не участвует в их разговоре за ужином.
Клэр: Не могу дождаться, чтобы показать их тебе. Мой муж доводит меня до белого каления!
Джек: Я разделяю твою боль! Но жить с тобой двойной жизнью – это то, что помогает мне держаться.
Клэр: Сегодня в то же время?
Джек: 23:11. Буду на месте.
Клэр: Тогда и поболтаем!
Тара закрыла приложение и издала еще один театральный смешок, чтобы позлить Колина. Какая-то часть ее не могла поверить в то, что она делает. Заниматься сексом с виртуальным любовником во время ужина со своим ничего не подозревающим мужем казалось таким трансгрессивным, таким смелым! Но она точно знала, что имел в виду Джек. Это тоже заводило ее. Чистое безрассудство! Только бы дождаться 23:11…
Покончив с едой, Тара взяла свое вино и направилась к двери.
– Приятного вечера, сладенький! – пропела она, давая понять, что ее ночь никак не связана с Колином.
– И тебе того же, детка! – ответил Колин, демонстрируя, что ему все равно.
Глава 15
Ожидая, пока часы пробьют 11:11, Колин решил выполнить свое обещание и повесить ретро-таблички из пабов в своем мужском логове. Он вышел на задний двор и открыл дверь гаража. Его тут же встретила стена пыли, и он сделал мысленную пометку позже принять антигистаминный препарат. В поисках табличек Колин перерыл едва ли не все коробки. Вот почему Тара доводила его своими постоянными просьбами убраться в гараже! Все ее коробки были снабжены этикетками, но Колин ее любви к организации хранения не разделял.
Он перевел взгляд на пыльное покрывало, скрывавшее что-то большое. Откинув его, Колин обнаружил свой мотоцикл «Триумф-Бонвиль» 1988 года выпуска. Какой красавец! И прямо на сиденье стоял ящик с его пивными табличками.
Джекпот!
Колин отпихнул несколько коробок ногой и выкатил мотоцикл из гаража. Мотоцикл был его любимицей, но, к сожалению, стареющей. Его сделали в Бонвиле, и поэтому Колин назвал его Бонни. Сам он, конечно же, был Клайдом. Хотя мотоцикл стоял в гараже, на корпусе виднелись следы ржавчины, и было ясно, что поработать с ним придется немало. Как и сам Колин, Бонни не избежала жестокого прикосновения времени. Он задумался. Мотоцикл, на котором он когда-то чувствовал себя бунтарем, неукротимым отступником, десять лет простоял в пригородном гараже. В этом было что-то неправильное…
Может быть, она сможет проехать еще несколько миль? Бонни не выглядела безнадежно, и, если отнестись к ней с любовью и заботой, ее еще можно спасти. Конечно, с запчастями, учитывая ее возраст, будут проблемы, но Колин был готов принять этот вызов.
Он потратил час на то, чтобы привести мотоцикл в порядок и отметить, какие детали нуждаются в замене. Закончив, решил оставить Бонни в саду за домом, чтобы она подышала свежим воздухом. Слишком долго стояла взаперти! В глубине души ему даже хотелось, чтобы Тара увидела мотоцикл.
Колин взял коробку с пивными табличками, отнес ее в свое мужское логово и развесил по стенам, прикрепив полосками скотча. Потом он встал посреди комнаты и с восторгом оглядел творение своих рук, придавшее гостиной атмосферу деревенского салуна. Вот теперь комната и впрямь напоминала место, где живет мужчина! «“Гиннесс” для тебя», – гласила одна табличка. «“Бад” для тебя», – возвещала другая.
Всего их было около двадцати, и каждая сама по себе являлась уникальной коллекционной вещью. Оглядывая обновленную комнату, Колин испытывал чувство гордости. Не потому, что сделал что-то особенно сложное, а потому, что выполнил то, чего не должен был. Это был пусть небольшой, но все же бунтарский поступок.
Революционный вечер перетек в ночь, и Колин лег на диван, готовясь поболтать с Клэр. Тара уже спала, так что он был спокоен.
Онлайн-индикатор Клэр загорелся зеленым ровно в 11:11. Колин уже видел мигающее многоточие, указывавшее на то, что она пишет сообщение. День прошел в отсчете минут, и их ночное рандеву наконец начиналось.
Клэр: Привет, незнакомец!
Джек: Привет, секси! Как прошел твой день?
Клэр: Потрясающе! Благодаря тебе.
Джек: О, правда?
Клэр: Да. Я проснулась с мыслью, что наш вчерашний разговор был сном. Но потом поняла, что нет.
Джек: Что ж, приятно это слышать! Потому что я думал о тебе весь день.
Клэр: Правда? И что ты хотел бы сделать со мной?
Джек: Всякие отвратительные вещи. Я думал о тебе, когда занимался
