Выгодная позиция - Ребекка Дж. Каффери
Заклинание разрушено.
Момент упущен.
Он ничего не знает, и, откровенно говоря, ему все равно.
В том-то и дело, что я учусь у Харпера. Я уверен, что в его жизни все одноразовые.
Никто не проводит в его постели больше одной ночи. У него сплошные интрижки и
перепихоны. Никто ничего для него не значит, и никто не становится близким. Он и
Йоханнес, очевидно, друзья, но я не знаю, были ли они когда-нибудь вместе или
нет. В любом случае, я не думаю, что они спят вместе сейчас. У меня нет такого
ощущения.
Это мило в самом запущенном смысле этого слова. Харпер, кажется, либо не
любит, либо не доверяет большинству других людей в своей жизни, но Йоханнес, похоже, просто его человек. Единственный, кого он подпускает близко.
Если не обращать внимания на зеленую яму того, что я отказываюсь называть
ревностью, то можно понять, что им было бы мило вместе. Я не очень хорошо знаю
статистику Йоханнеса, поскольку в прошлом году он не оказал особого влияния на
трассу, но в этом сезоне все по-другому. Его выходки за пределами трассы, кажется, утихли, и в этом году он становится настоящим конкурентом. Тем более что он стал
частью новой команды Ford-Red Bull. Остается надеяться, что Харпер извлечет
уроки из опыта своего друга и найдет способ сосредоточиться на вождении.
Возможно, этот момент времени - не лучший тому пример, но среди давления
соревнований важно выпустить пар. Глядя на них сейчас, становится ясно, что их
объединяет то, как они это делают. Сейчас только девять вечера, и никто из них не
пьян, так что все довольно скромно по сравнению с тем, что могло бы быть.
Я пытаюсь принять это на веру и чувствовать себя так же расслабленно, как они, но
я закручиваюсь, как туго свернутая пружина. Это не моя идея выпустить пар. Если
уж на то пошло, я достигаю точки кипения.
Черт.
Зачем я согласился на это?
Я смотрю на закуски, которые принесли на стол, и думаю о том, чтобы съесть их
все, просто чтобы дать себе занятие. Но у меня строгая диета, ведь каждый грамм
веса тщательно контролируется, чтобы мы с машиной вместе достигли идеальной
массы для пика мощности. Я отодвигаю миску и вместо этого сосредоточиваюсь на
том, чтобы покатать бутылку пива, которая уже слегка нагрелась, между ладонями
и поковыряться в этикетке. Что угодно, лишь бы не смотреть на эту пару на
танцполе.
Должно быть, я выгляжу скучающим, потому что, когда бодрая песня переходит в
более медленную, Харпер внезапно появляется в кабинке.
«Что мне нужно сделать, чтобы ты вышел на танцпол?»
Он облокачивается на стол, опираясь на локти, вторгаясь в мое пространство. Его
лицо слишком близко ко мне, и я чувствую его запах, что определенно не помогает.
Он как будто дразнит меня. Возможно, он думает, что если подойдет достаточно
близко, то добьется своего.
Может, с ним все так и есть. Возможно, именно так он забирает всех этих чертовых
мужчин. Но почему он применяет этот прием ко мне? Он ни за что не догадается, что я бисексуал, не догадается, что я могу быть заинтересован. Не то чтобы
заинтересован. Он меня не интересует.
«У меня все в порядке, приятель. Возвращайся и наслаждайся... Йоханнесом. Без
меня ты проведешь время лучше». Мне совершенно не нравится, как это звучит. Я
должен был просто уйти, сказав, что все в порядке. А теперь он смотрит на меня, как кот на сливки. Он не знает, говорю я себе. Он не знает. Это просто
подпитывает его и без того огромное чертово эго.
«Оу. Оууууу». Теперь он ухмыляется, его огромное чертово эго раздулось еще
больше. «Зеленый - не твой цвет, красавчик».
Я делаю вид, что смотрю вниз на свою темную рубашку и хмурюсь в
замешательстве. «Ты что, дальтоник?»
«Встань, зеленоглазое чудовище, и присоединись...»
«Пошел ты».
«Ха! Я так и знал!»
Боже, ненавижу его самодовольный вид.
«Я знал, что ты наслаждаешься шоу. Спасибо, что подтвердил хотя бы это».
«Поздравляю, Шерлок. Я бисексуал. Оповести СМИ. Что ты хочешь, медаль?»
Почему меня так беспокоит, что он знает? Это не секрет. Просто я никогда
официально не объявлял об этом общественности. Но если кто-то спрашивает, я не
пытаюсь это скрыть.
Меня бесит то, как он ухмыляется, как будто думает, что я за ним подглядываю. Я и
не пытался - не считая, конечно, только что.
«Ух ты, гонки в этом году действительно необычные».
Я не спрашиваю, что это значит. Я, конечно, знаю о себе, о нем и о Йоханнесе, но
ни о ком другом я не знал. Даже не догадывался. Был один хороший способ, как он
мог узнать, кто еще не на стороне натуралов, но я не мог заставить себя думать об
этом. Во всяком случае, не слишком сильно. Наверняка сегодня ночью, когда я не
смогу уснуть, я буду снова и снова прокручивать в голове мысль о том, что Харпер
спит с другими гонщиками.
«Неужели кому-то уже все равно?»
Ни одна из команд не выглядит особенно гомофобной. А если и есть, то они держат
это в своем гараже.
«У меня один из лучших гей-даров, и даже я не знал, что ты би. Ты не понимаешь, что кажешься натуралом, или делаешь это намеренно? Каждый третий комментарий
на странице в Instagram, когда пишут что-нибудь обо мне или Йоханнесе, касается
нашей сексуальности».
Этого я не знал. Да и искать не хотелось, не было никакого желания читать гадости, которыми, я уверен, разбрасываются некоторые дерьмовые фанаты.
«Ну, может быть, это просто потому, что меня не снимают, когда я вываливаюсь из
клубов с явным перегаром или с членом на улице», - говорю я.
Я знаю, что это только половина истории, но Харпер действительно не может
помочь себе.
«Значит, это моя вина? Я заслуживаю, чтобы меня троллили невежественные
придурки? Я заслуживаю угроз убийством, потому что не занимаюсь йогой в
одиночестве в своей комнате в 3 часа ночи?»
«Я не об этом. Я...»
«Что ты хочешь сказать? Потому что сейчас ты только и делаешь, что портишь
настроение. Я пригласил тебя расслабиться и получить удовольствие, а не сидеть
здесь с осуждением, как старая засохшая слива».
«Да, правильно, вини меня. Я всегда во всем виноват, не так ли. Когда же ты
научишься отвечать за свои поступки? Некоторые из нас
