Воровка - Таррин Фишер
– Она увидела нас с Сидни. И предположила…
– Калеб, – сказал Стив, – беги за ней.
Я встрепенулся. Это последнее, что я ожидал от него услышать, – особенно потому, что не знал, насколько именно мама могла перетянуть его на свою сторону.
– Она хочет уйти, – сказал я. – С тех самых пор, как мы решили быть вместе. Она всегда находит причины, чтобы разойтись. Какая у нас получится жизнь, если она постоянно так поступает?
Стив покачал головой:
– Некоторые люди требуют больше усилий, чем остальные. Ты влюбился в весьма сложную женщину. И ты можешь взвешивать, насколько тяжело тебе может быть и обязательно будет с ней, но реально обдумать ты должен лишь одно – сможешь ли ты жить без нее.
В следующую секунду я был уже в коридоре. Нет. Нет, я не смог бы жить без нее.
Я бросился к лестнице. На выходе из кабинета она повернула налево вместо того, чтобы ждать лифт. Я перепрыгивал через две ступени; когда я едва ли не вломился сквозь входные двери, на улице уже стемнело. Боже, как я позволил этому дню настолько ускользнуть от меня? Если бы я ушел, именно когда должен был…
Ее машины не было на парковке. Пришлось подняться обратно, чтобы забрать свои ключи. Она наверняка не позволила бы мне объясниться. Если бы я поехал к ее квартире, когда она в таком состоянии, она даже не пустила бы меня на порог. Но если бы я позволил мысли о том, что я изменяю ей, укорениться в ее голове, она бы поверила в нее, и нам настал бы конец. Так что я мог сделать? Как мог исправить ситуацию? Я шагами измерял свой кабинет. Она не такая, как другие женщины. Ее нельзя просто заговорить, чтобы она отпустила свои тревоги…
Проклятье! Нужно было понять, как достучаться до нее.
Кэмми.
– Она со мной, – сказала Кэмми, когда я дозвонился до нее.
– Позволь мне поговорить с ней, Кэмми. Пожалуйста.
– Она не хочет с тобой говорить. Дай ей немного остыть.
Я повесил трубку, искренне полагая, что так и поступлю. Однако спустя несколько часов уже ехал к Кэмми и, едва поняв, что на парковке нет машины Оливии, осознал, что она солгала мне. И направился к отелю.
Глава 13
Настоящее
Без Оливии вся моя жизнь наполняется тенями. Меня постоянно одолевает стремление к ее свету, но я не слышал от нее ничего с той самой ночи, когда она рассказала о Ноа. Прошел месяц, а я до сих пор не знаю, каково ее решение. Зато точно знаю, что решил я сам.
Я отправляю ей сообщение.
Уже развелась?
Ответ приходит практически мгновенно.
Иди на хрен.
Я не сдаюсь:
Ты на работе?
Да.
Буду через десять минут.
Нет!
Отключаю телефон и жду. Я уже стоял на парковке, когда отправил первое сообщение. Задерживаюсь в машине на минуту, проводя пальцем по собственным губам. Я предугадываю ее следующий шаг – и усмехаюсь, когда вижу, как она выходит из бизнес-центра. Пытается улизнуть до моего появления. Вылезаю из машины и направляюсь прямиком к ней. Она не замечает меня до последнего; вытаскивает ключи, стуча каблуками по асфальту, пытаясь совершить побег.
– Куда-то торопишься?
Она вздрагивает и резко оборачивается.
– Почему ты всегда приходишь так чертовски рано?
– Почему ты всегда норовишь сбежать?
Она прожигает меня взглядом; стреляет глазами то влево, то вправо, будто стараясь найти выход, лазейку прочь от меня.
Я протягиваю ей руку:
– Давай же, Герцогиня.
Прежде чем вложить свою ладонь в мою, она торопливо оглядывается через плечо. Я притягиваю ее к себе, и она маленькими, быстрыми, почти птичьими шагами подстраивается под мою походку. Я не отпускаю ее руку, а она не пытается отстраниться. Когда я смотрю на нее, она прикусывает губы. Она в совершенном ужасе – как и должно быть.
Я открываю для нее переднюю дверь, затем возвращаюсь к своему, водительскому. На Оливии красное платье в белый горошек, с глубоким вырезом. Оказавшись в машине, она не смотрит на меня – только вниз, на свои ноги. Красные туфли на шпильках, из которых слегка выглядывают ногти, покрытые красным лаком. Мило. Ее стиль – сочетание Жаклин Кеннеди и чего-то цыганского; она – мое возлюбленное противоречие. Ее волосы скручены в пучок, который придерживает обычная ручка. Я протягиваю руку и извлекаю ручку; густые пряди рассыпаются вокруг нее черной рекой.
Она не интересуется, куда мы направляемся. Я еду к пляжу, паркую машину в квартале неподалеку. Она ждет, пока я обойду автомобиль, чтобы открыть для нее дверь, принимает мою руку, чтобы я помог ей выбраться. Мы идем, соприкасаясь друг с другом, пока не ступаем на песок. Она останавливается, чтобы снять туфли, придерживаясь за мое плечо. Туфли болтаются на кончиках ее пальцев, когда она тянется ко мне свободной рукой. Я беру ее, переплетая наши пальцы. Считается, что во Флориде сейчас зима, поэтому пляж наполовину пуст – солнечные ванны принимают лишь немногие, большинство – блондины откуда-то с севера. Эта часть пляжа принадлежит отелю: всюду расположены крытые брезентом беседки с шезлонгами. Мы находим одну из них, никем не занятую; я сажусь, разминая ноги. Оливия примеряется к соседнему лежаку, но я перетягиваю ее на свой. Она устраивается, спиной откидываясь мне на грудь. Одной рукой я обнимаю ее, вторую закидываю себе за голову. Сердце бьется как сумасшедшее. Давно я не держал ее в своих объятиях. Быть с ней, возле нее ощущается так естественно. Я произношу ее имя, просто чтобы почувствовать, как оно звучит. Она тут же заезжает локтем мне по ребрам:
– Не делай так.
– Не делать что? – шепчу ей в ухо я.
– Ну, хотя бы не используй на мне этот свой голос.
Я сдерживаю смех. По ее коже, там, где она не скрыта тканью платья, бегут мурашки. Судя по всему, мои старые трюки по-прежнему действенны.
– То есть у тебя фетиш на руки и тебя заводит мой голос?
– Я не говорила, что у меня фетиш на руки!
– Правда? Тогда получается, тебя просто возбуждает мой голос?
Она извивается, чтобы отстраниться от меня, но я смеюсь и удерживаю ее на месте.
Когда она наконец успокаивается, я смахиваю волосы ей за левое плечо, целую обнаженную кожу ее шеи, и она дрожит. Перехожу поцелуями чуть выше, и она откидывает голову, давая доступ к себе.
– Мы не можем… ты… –
