Самая холодная зима - Бриттани Ш. Черри
Глава 8
Старлет
Майло: Этот парень трахал свою мать?
Я хихикала, сидя на кровати и читая сообщение от Майло.
Старлет: Ты уже настолько углубился в историю?
Майло: Аудиокниги рулят. Нет, правда. Он трахал свою мать?
Старлет: Не нарочно.
Майло: После такого пути назад нет. Надеюсь, в конце он прыгнет со скалы. Это единственный способ излечиться. Смерть.
Я почти могла представить себе выражение его лица, когда он слушал аудиокнигу. Простого шока от происходящего было достаточно, чтобы рассмешить меня.
Старлет: Итак, ты уже подготовился к чтению. Видишь? Втянуться не составит труда. Не забудь написать эссе о человеке, который тебя вдохновляет. Его нужно сдать в понедельник. Можешь прислать его мне, а я вычитаю. Сделай это сегодня вечером. Помни, воскресенье – выходной.
Майло: У меня нет человека, который бы меня вдохновлял.
Старлет: Не волнуйся. Я могу помочь тебе выбрать тему. Это может быть кто угодно. Учитель, друг, твои родители. Даже знаменитость.
Я видела, как точки появлялись и исчезали на экране. Они появлялись снова, а затем снова исчезали. Майло пытался собраться с мыслями, но продолжал удалять напечатанное до того, как я могла прочесть.
Я положила телефон обратно и вернулась к чтению романа, но моё внимание было немного рассеяно. В ту ночь я не могла не думать о Майло. Он всё ещё дома делал домашнее задание или оказался на другой вечеринке? Вот почему он не ответил? Что, если он отправился искать другую женщину, с которой мог бы на время забыться?
Я чувствовала ревность, пытаясь продолжить свои обычные для вечера субботы занятия – маски для лица, книги и китайскую еду. Я попыталась избавиться от странного чувства. Чего мне было ревновать? И почему мне захотелось написать ему и спросить, какие у него планы на вечер? Он остался дома? Он выходил? Он был с другой женщиной? Напоминала ли она ему меня?
«Перестань, Стар».
«Веди себя нормально».
Линия профессионального поведения проведена с помощью перманентного маркера, и её невозможно стереть.
И всё же мне было интересно, где и с кем Майло был той ночью. Её поцелуи были похожи на мои, или он скучал по гладкости моих губ?
Через несколько часов мой телефон снова завибрировал.
Майло: Ты тоже всё ещё об этом думаешь?
Мой желудок сжался от его слов. Майло не знал, что заставляет меня так нервничать. Шквал чувств захлёстывал меня всякий раз, когда он говорил что-то, что можно было истолковать неправильно. Неподходящим образом. Я чувствовала, что мои желания греховны, но не могла помешать им разгораться, этим строго запрещённым порывам и потребностям. Его вопрос мог означать что угодно, но мои мысли сразу обратились к вечеринке.
Майло: Как он трахал свою мать?
Дыхание, застрявшее у меня в груди, медленно испарилось. Затем пришло еще одно сообщение.
Майло: Ты думала, я об этом говорю, да? Больше ничего не пришло тебе в голову, да?
Он намеренно изводил меня. Он пытался проникнуть мне под кожу, и это работало. И почему мне это нравилось? Почему мне нравилось, как он меня дразнит? Почему он оставлял меня такой разгорячённой и обеспокоенной?
Старлет: Майло. Пожалуйста, только сообщения о школьных занятиях.
Майло: Да, Учительница.
Старлет: Спасибо. Пожалуйста, перешли мне задание по математике двухнедельной давности, которое есть в списке на завтра, вместе с эссе по английскому, хорошо?
Майло: Хорошо, Учительница.
Старлет: Ты ведёшь себя как саркастический придурок, да?
Майло: Что за манеры, Учительница?
Этот мужчина вызовет у меня мигрень или оргазм. Одно из двух.
Я не ответила, а он промолчал, поэтому я решила, что на этом разговор окончен. Я вернулась к чтению романа, хотя Майло без спроса продолжал плавать в моих мыслях. Несколько часов спустя, прямо перед тем, как я заснула, мой телефон завибрировал.
Майло: Я напишу эссе о своём дедушке.
Старлет: Хорошо. Отличный план.
Майло: Спокойной ночи, Учительница.
Старлет: Спокойной ночи, Майло.
Майло: Знаешь, я тоже об этом думаю. Как ты позволила мне стать для тебя сиденьем. Я так много думаю об этом. Как бы мне хотелось, чтобы это случилось снова.
Я быстро выключила телефон, изо всех сил стараясь не вдумываться в то, что он мне написал.
«Ради всего святого…»
Я должна была догадаться – он не собирается так легко это отпускать. Но что хуже всего, и я думала об этом. Минимум раз в день. Иногда дважды. Я официально облажалась, а переиграл меня Майло Корти.
* * *
Школьные туалеты представляли собой интересное зрелище. Количество каракулей на кабинках показывало, о чём именно думают многие девочки. В третьей кабинке я обнаружила список самых горячих парней школы, и на самом верху удобно расположилось имя Майло.
Меня это удивило? Пожалуй, нет. Майло был до смешного красив. Меня даже раздражало, насколько он привлекателен. После того как я узнала, что мне предстоит ему преподавать, я запретила себе мыслить такими категориями.
«Хочу оседлать Майло Корти», – было написано на стене.
Я не могла винить эту девушку.
На нём было очень приятно сидеть.
Иногда, прогуливаясь по коридорам, я замечала, что девушки обращают на него внимание. Однако он казался не заинтересованным никем… кроме меня.
Мы с ним пересекались на перемене, и его глаза встречались с моими. Он отказывался отвести взгляд первым и удерживал его до тех пор, пока мои нервы не брали верх. Я разрывала зрительный контакт, но каким-то образом продолжала чувствовать на себе тяжесть его взгляда. Я чувствовала противоречие из-за всего этого, но никогда не говорила ему. Я решила, что чем меньше я буду говорить о его взглядах, тем лучше. Потому что было ясно: Майло нравится то, как сильно он может меня смутить. А если дело касается его самого и его зеленовато-карих глаз, то смутить меня было очень легко.
Хотя в последние несколько дней он казался немного более отстранённым, чем обычно. Во время наших занятий он делал меньше саркастических замечаний. Часть меня хотела задаться вопросом, всё ли с ним в порядке. Другая часть понимала, что это не моё дело.
Глава 9
Майло
Каждый божий день я просыпался в мире тьмы. И в прямом, и в переносном смысле. Всякий раз, когда я просыпался, моим глазам требовалось время, чтобы приспособиться к пространству вокруг меня. Были секунды темноты, и мне приходилось моргать, прежде чем подняться с кровати. Это происходило со мной столько, сколько я себя помню.
Не
