Маленькое лыжное шале в Швейцарии - Джули Кэплин
Бернар и Кристиан встречались еще с несколькими друзьями на вокзале и в поезде, идущем дальше по маршруту.
– Мы предпочитаем останавливаться здесь, хотя ехать дольше, – объяснил Бернар, когда они спускались на станцию. – Есть места, где можно кататься на лыжах прямо у дверей, но нигде нет такого места, как у Амелии.
– Так сказал Люк, – вспомнила она его слова «дом вдали от дома».
– Она готовит очень вкусные пироги, – добавил Кристиан. – И она пытается мне помочь. – Он скривился. – У меня не очень хорошо получается общаться.
Бернар игриво подтолкнул его локтем.
– Если бы ты просто помалкивал, дело пошло бы лучше.
Кристиан по-мужски ткнул его локтем в ответ, но Мина заметила, что улыбка у него вышла болезненной. Она взяла его под руку, пытаясь подбодрить.
– Ну, я думаю, ты прекрасно справляешься, когда говоришь по-английски, а это даже не твой родной язык. – Она заметила, что вчера вечером во время ужина он пустился в длинный монолог с одной из соседок, совершенно не подозревая, что та, похоже, готова уже проткнуть себя собственной десертной ложкой. Бедный мальчик – хотя, вероятно, одного с ней возраста – был безобиден, но в той сверхумной манере, которая бывает присуща очень умным людям, ему не хватало способности себя контролировать.
Несмотря на ранний субботний час, поезд быстро заполнился, и Мина поблагодарила свою счастливую звезду за то, что она объединилась с людьми, которые знают, что делают, покупая билеты на поезд и абонементы на подъемник. Порадовало ее и то, что Ута оказалась частью компании.
– Еще раз здравствуй, – сказала она.
– Привет. Как дела? Я и забыла, что парни остановились у Амелии.
Они непринужденно разговорились, достали карты трасс и начали обсуждение на английском языке – что было очень любезно с их стороны – о том, на каких трассах они собираются кататься в течение дня. Большинство маршрутов включали в себя более продвинутые черные трассы, а также несколько красных трасс, с которыми даже она, притом что не любила уклоняться от вызова, решила не связываться. Только не в первый день. Она подтянется позже. В конце концов, у нее есть целых две недели.
– Думаю, я остановлюсь на синей, – сказала она на подъезде к станции, перебирая ногами в позаимствованных ботинках и сознавая, что даже ее попытки нести лыжи и палки выглядят любительскими рядом с этими снежными наркоманами.
– Уверена? – уточнил Бернар, выглядя немного разочарованным, явно разрываясь между желанием провести с ней время и нежеланием портить себе удовольствие. – Может, встретимся за ланчем?
– Было бы здорово.
Пока они стояли в очереди к подъемникам, разгорелся долгий спор о том, где им следует встретиться за ланчем, что позабавило Мину, потому что выбор на самом деле был невелик. Но, очевидно, это было сложное решение из-за расстояний, которые некоторые из гостей намеревались преодолеть на лыжах. Спор получился довольно упорным и серьезным, в то время как ей просто не терпелось выбраться на свежий воздух и прокатиться на лыжах по настоящему снегу.
Она держалась в стороне, с удовольствием оставив этот спор, поскольку понятия не имела, что выбрать. Стоявшая рядом с ней Ута закатила глаза.
– Пусть сами разбираются. Если в половине второго я буду поблизости, я туда пойду, но если мне захочется пива, я остановлюсь выпить.
– Отличный план, – ответила Мина, когда они сделали пару шагов вперед, приближаясь к началу очереди. Она была уверена, что будет сидеть на двухместном кресельном подъемнике с Утой и продолжать болтать, но в последнюю минуту Бернар подстроил все так, что сел рядом с ней.
Со странным покачиванием и толчком кресло подъемника взмыло вверх, и Мина стала болтать ногами, наслаждаясь ощущением свободы и полета.
– Потрясающе. На самом деле я, наверное, могла бы просто кататься вот так вверх-вниз целый день. Только посмотри на этот вид.
Бернар не ответил, и когда она повернулась, чтобы посмотреть на него, он взглянул ей в глаза с несколько дурацкой улыбкой на лице.
– Да, здорово. Ты в курсе, что немного похожа на Камерон Диас?
– Mr Smooth again [47], – с усмешкой сказала она. Ей не впервые приходилось сталкиваться с подобными комментариями. Она не испытывала тщеславия, потому что на самом деле не была такой уж красивой; просто ее жизнелюбие и дружелюбное отношение часто производили мгновенное впечатление. К счастью, как только большинство мужчин знакомились с ней поближе, они быстро предпочитали ограничиться дружбой. – Тебе не кажется, что это потрясающе, или у тебя уже иммунитет? Это же прекрасно.
Ее глаза осматривали провалы и тени на склонах внизу, почти однородные темно-зеленые кроны елей, расположенных аккуратными, формирующими контур рядами.
– Нет, я не думаю, что к этому можно выработать иммунитет, особенно когда всю неделю проводишь в городе.
Это было приятно слышать. Мина откинулась на спинку кресла и вдохнула чистейший прозрачный воздух, чувствуя, что ее легкие никогда не получали такого удовольствия. В этот момент мысль о возвращении в Манчестер, к серому небу и моросящему дождю, действительно не привлекала. Находиться здесь – все равно что оказаться на вершине мира, в стране над облаками, где все время светит солнце.
С помощью Бернара она решила, какую трассу выбрать, и видела, как он колеблется между старомодными манерами, понуждающими его сопроводить ее вниз по скучному синему спуску, и желанием попасть на черную трассу, которая так заманчиво петляла по горе.
– Со мной все будет в порядке. На самом деле, думаю, я предпочла бы остаться одна, чем выставить себя полной дурочкой и отстать. Так я смогу двигаться в собственном темпе. – И, подумала она, наслаждаться жизнью. Как ни странно, несмотря на то, что она была настолько общительна, ей также нравилось чувство независимости, которое приносило одиночество. Это были идеальные условия: много времени, никакого давления, красота окружающего мира и самая идеальная погода. Даже если она в конечном итоге просто спустится с горы пешком, как можно этим не насладиться?
Когда они сошли с подъемника, Бернар после небольшой заминки наконец почувствовал, что может отправиться на свою черную трассу, и она наблюдала, как умело он двигается с грациозной, плавной легкостью человека, практически родившегося с лыжами на ногах. Если быть до конца честной, она все еще немного неловко чувствовала себя в ботинках и с трудом управлялась с палками и лыжами. Но наконец-то
