Так далеко - Сильвия Дэй
– На случай, если тебе это понадобится.
– Отвали. – Я опускаюсь на диван и прижимаю ладонь ко лбу. Жара нет, но я ведь знаю, что не больна. Мой организм избавляется от всего, что сводило меня с ума. Я терпеливо переживу это, потому что с каждым днем я обретаю все большую ясность ума.
Рамин усаживается на мое кресло и откидывается на спинку.
– Пищевое отравление? Расстройство желудка?
– А тебе-то какое дело?
– Думаю, это очевидно, что мне совсем не все равно, – парирует он, его взгляд становится напряженным от нарастающего гнева.
– Ну конечно.
– Ответь на чертов вопрос! – требует он, резко выпрямляясь.
– Да какое это имеет значение?
– Я имею право знать, если ты беременна.
– Боже. – Я закрываю глаза и откидываю голову на бледно-голубую бархатную подушку. – У тебя нет никаких прав на что-либо, связанное с моей маткой или любой другой частью меня.
– Я никогда не пользовался презервативами с тобой.
Это заявление словно удар под дых. А я-то думала, что моя жизнь не может стать хуже.
– У меня внутриматочная спираль, Рамин. И озабоченный муж.
– Почему, когда я не трахаю тебя, ты ведешь себя как стерва?
Я поднимаю голову и смотрю на него, прищурившись.
– Я понимаю, что для тебя это новость, и, нужно признать, мои действия говорят об обратном, но я ненавижу изменщиков. Я ненавижу себя за измену. Для меня важна моногамия.
– Ты никогда не хотела этого брака, Эми, и это смягчающее обстоятельство. – Рамин пристально смотрит на меня своими невероятными голубыми глазами, его квадратная челюсть напряжена.
– Серьезно? – Я качаю головой. – Я отчаянно хотела выйти замуж за Дариуса. Я ничего так сильно не хотела.
– Чушь собачья. Невесты не соблазняют своих будущих деверей, если они любят своего жениха.
– Соблазняют, если у них не все в порядке с головой. У меня настолько огромный груз прошлого, что им можно забить целый склад.
– Или, быть может, ты втайне понимала, что должна выйти замуж за меня.
У меня отвисает челюсть.
– Ну, не будь так удивлена, Эми. Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь.
– Нет, на самом деле не знаю. Нет… – Я поднимаю руку. – Ничего не говори. Рамин, мы должны держать себя в рамках. Ты ведь не хочешь быть тем парнем, который предает своего брата.
– А почему бы и нет? Что он вообще для меня сделал?
Я пристально смотрю на него.
– Откуда мне знать? Но мы совершаем добрые поступки не ради выгоды. Мы поступаем правильно, потому что мы хорошие люди.
– Ты действительно сама не своя.
– И что ты хочешь этим сказать?
– Забудь. Я просто пытался пошутить. Слушай… ты тоже что-то чувствуешь ко мне. Просто боишься признаться в этом. Дариус не тот, кто тебе нужен. И никогда им не был. Как думаешь, почему я включил тот пункт в договор?
– Я не могу обсуждать это прямо сейчас, – говорю я в основном себе, потому что меня снова начинает тошнить.
– Мы обсудим это, потому что я устал от этого дерьма. – Он отодвигается от моего стола, встает и отворачивается к окну, уперев руки в бока и предоставив отличный вид на свою упругую задницу. Он мог бы заполучить любую женщину. Неудачно, что он зациклился на мне. – Если бы ты оставила меня в покое после того первого раза, – продолжает он, повторяясь, – нас бы здесь сейчас не было. Я намеревался отпустить тебя после твоей свадьбы. Но потом ты заявилась на пороге моего дома.
– Рамин… Очевидно же, что я вела себя не так, как обычно. В смысле, ну да… Уподобляться доктору Джекиллу и мистеру Хайду не совсем нормально! – Массируя пальцами виски, я пытаюсь унять нарастающую головную боль.
Он поворачивается лицом ко мне.
– О чем ты говоришь?
Я поджимаю губы, чтобы не ляпнуть правду. Арманы ссорятся между собой, но с внешними угрозами справляются единым фронтом. Я не уверена, что Рамин поверит мне или защитит меня.
– Мое употребление алкоголя вышло из-под контроля.
– Да, мы все это заметили. Ты несчастлива с Дариусом и…
– Я была счастлива! – рявкаю я. – Я не знаю, когда это изменилось и почему, но я хотела, чтобы мой брак был счастливым.
– Эми, я люблю тебя!
На какую-то долгую ужасную минуту я теряю дар речи.
– Ты что, издеваешься надо мной? Это совершенно не смешно.
Но он не сверкает своей дерзкой улыбкой и не смеется. Его лицо покрывается пятнами от ярости, и до меня доходит вся жуть и безумие реального положения дел.
– И это все, мать твою, что ты можешь сказать, когда я говорю, что люблю тебя?
– Говори тише! Ради всего святого, мне не нужна еще одна сцена на работе.
Его хмурый взгляд настолько свиреп, что напоминает мне Кейна.
– Так вот о чем ты беспокоишься? А как же я?
Боже мой. Вот так ирония. Я сдерживаюсь из последних сил, чтобы не разразиться истерическим смехом. Опять. Уже несколько дней я нахожусь на грани истерики. Бывает же такое, я обманывала себя, думая, что Кейн – это моя конечная цель, в то время как Рамин думал то же самое обо мне. Мы оба полные извращенцы, мечтающие о несбыточном и явно губительном для нас самих.
Я быстро меняю тему:
– Рамин, можешь пояснить мне другой пункт договора. Согласно которому Дариус получает контроль над «Сливками общества», если я не смогу управлять компанией.
Это условие утешало меня, когда я подписывала договор, и еще три дня назад. Однако теперь это повод манипулировать мной.
В его взгляде мелькает замешательство.
– В твоей компании не было четкой иерархии власти. Важно было указать кого-то, кто бы заботился о твоих интересах в случае, если бы ты потеряла дееспособность.
– Так ты хочешь сказать, что оказал мне услугу?
Он скрещивает руки на груди, его бицепсы напрягаются от этого движения.
– Должна же быть какая-то структура.
– Ладно, – фыркаю я.
– Эми, что происходит?
Я прищуриваюсь.
– Я не могу тебе сказать.
– Кто еще переживал бы за тебя так, как я? – возражает он.
– Я никому из вас не доверяю. – Я снова сглатываю подступающую к горлу желчь и смотрю на то место, где когда-то стояла тележка с напитками. Как ни странно, но при мысли об алкоголе у меня скручивает желудок, поэтому я отвожу взгляд и осматриваю предметы, выставленные на открытых полках.
Я задерживаю взгляд на нашей с Дариусом фотографии в рамке. Это профессиональный снимок, на котором я сижу в кресле в кремовом деловом костюме
