Сладкий лжец - Кристен Каллихан
– Добралась без проблем? – спросила она без предисловий. Я достаточно плакалась ей в трубку, чтобы она переживала обо мне.
– Ага. Полет был нормальный. Поместье очень красивое. Собираюсь немного осмотреться. Поездка сюда оказалась… интересной. – Как только я произнесла эти слова, то тут же захотела забрать их обратно. Мне не хотелось говорить о Люсьене, однако отпечаток, оставленный им, был свеж, как если бы он действительно дотронулся до моего тела, и я не смогла сдержаться.
Как я и боялась, голос Тейт оживился:
– Почему же интересной?
Я могла бы солгать или уклониться от ответа, но мой большой рот уже распахнулся, и назад дороги не было.
– С чего бы начать? Сначала я подумала, что мой водитель – это фанат, желающий приударить за мной ради селфи. – Тейт хихикала, пока я рассказывала ей остальное и морщилась от воспоминаний. – Вообще-то, он внук Амалии.
– Он горячий, да?
– Я такого не говорила.
– Поэтому я знаю, что так и есть.
Сморщив нос, я отпила немного лимонада. Он оказался на удивление освежающим и вкусным.
– Ладно, он горячий. Но также совершенно закрытый…
– Я его не виню, Мисс «Никаких фоток со мной».
– Ты меня, конечно, не видишь, но я показываю тебе средний палец.
– Да шучу я. Слушай, все бывает. Ты вошла в режим самозащиты и на каждого смотришь как на угрозу. – Тейт тоже была актрисой и снялась в давнем и очень популярном ситкоме на кабельном телевидении. Ее тон стал дразнящим. – Хотя у меня никогда не случалось подобного с горячим парнем, с которым я была бы в непосредственной близости на протяжении всего отпуска.
– Господи. Я чувствую себя идиоткой. Он, очевидно, разрывался между желанием расхохотаться мне в лицо и убежать прочь из аэропорта.
– Воспринимай это как вызов. Как только ты покажешь ему настоящую себя, он не сможет устоять.
Я уже была собой. И точно не хотела делать из Люсьена вызов. Да и вообще из какого-либо мужчины.
– На самом деле это не имеет значения, – сказала я с напускным легкомыслием. – Мужчины не входят в мой список дел в отпуске.
– Мужчины всегда должны быть в списке дел, Эмс. По крайней мере, они должны заниматься тобой, особенно в отпуске.
– У меня нет никакого интереса что-то начинать. Я все еще отхожу от разрыва с Грегом.
Одно лишь упоминание его имени заставило меня неловко сжаться внутри. После того как я поймала его, он улетел домой в Лос-Анджелес первым рейсом. Мне понадобился месяц, чтобы уладить все дела в Исландии, но после я не смогла полететь домой, ведь мы с Грегом жили вместе, и черта с два я бы вернулась туда, пока он там.
Мне нужно было найти новое жилье. Привести свою жизнь в порядок. Желание затаиться и просто остаться здесь было совсем не в моем духе. Обычно я шагала по жизни, преисполненная решимости взять ее под контроль. Но с тех пор как бабушка рассказала мне про Роузмонт, я ухватилась за идею, будто за спасательный круг. Что-то внутри меня настаивало на том, что я обязана там оказаться. Может, это глупо. Но я приехала, и, даже несмотря на общение с грубым, но слишком уж горячим Люсьеном Озмондом, заставившим меня нервничать и предвкушать каждую новую встречу с ним, я чувствовала себя хорошо.
– Грег был дерьмом, – сказала Тейт, втягивая меня назад в разговор. – Но не списывай со счетов всех мужиков из-за одного дурного.
– Ты же меня знаешь, – нахмурилась я, одергивая сарафан. – Дело не в этом. Просто… этот парень, – по неведомым причинам я пока не могла произнести имя Люсьена вслух, – всем своим видом дает понять: «Отвали от меня». Я никогда еще не встречала кого-то настолько закрытого. – И все же он флиртовал. Я не представляла, как это работает. Он флиртовал, однако ему это не нравилось. – И в этом месте от него не скрыться. Можешь себе представить, как было бы неловко на следующий день после? Нет уж, спасибо. Пожалуй, я сяду и буду наслаждаться своим одиночеством.
– Одиночество – отстой, Эм.
Я подавила улыбку.
– Говоришь как экстраверт.
– Сказал интроверт.
Мы обе захихикали.
– Что ж, – сказала она. – Делай все, что нужно, чтобы почувствовать себя лучше, а затем возвращайся домой. Я скучаю.
– Взаимно.
Я повесила трубку с грустной улыбкой. Я и правда скучала по Тейт. Но возвращаться домой не хотелось. У меня ведь и дома больше не было. Это вызывало нешуточную тревогу, поэтому я свернулась калачиком на кровати, обняв руками мучительную пустоту, что поселилась в моей груди.
* * *
Оказалось, мне требовалось вздремнуть. Приоткрытые окна впускали в дом сладкий ветерок с ароматом глицинии, и, свернувшись калачиком на плюшевой кровати с шелковыми одеялами, я спала, не ворочаясь и не заботясь ни о чем. Это было великолепно. Проснувшись, я почувствовала себя отдохнувшей и бодрой.
Приняв долгий горячий душ и высушив волосы, я вернулась в гостиную и обнаружила, что в почтовый ящик засунули конверт.
Это оказалось приглашение на кофе с пирожными в четыре часа. На пергаментной бумаге кремового цвета, написанное каллиграфическим почерком. Яркая радужная бабочка с золотой каймой украшала нижний угол записки рядом с подписью, нацарапанной росчерком: «Амалия».
Это выглядело так восхитительно старомодно и прекрасно. Я прикрепила записку к небольшой пробковой доске, висевшей у задней двери в кухне, и пошла готовиться. А чуть погодя задумалась. Прийти раньше? Или как раз вовремя? Никогда не стоит приходить позже – это грубо.
Без двадцати четыре я решила перестать тянуть время и просто пойти. Воздух снаружи был свежим, но не холодным. Я направилась к большому дому по извилистой дорожке, выложенной брусчаткой. В приглашении меня попросили подойти к северной террасе, где бы та ни находилась. Когда тропинка повернула, я пошла по ней к воротам, которые оставили открытыми.
С каждым новым шагом трепет предвкушения в моем животе становился все сильнее. Меня это нервировало. Я ежедневно встречала новых людей. Как актрисе, мне постоянно приходилось оказываться в разных ситуациях. Но я знала, что вовсе не по этой причине мое тело стало скованным и теплым, а мое сердце билось немного быстрее. Дело было в нем. Я хотела увидеть его снова и задавалась вопросом, получится ли.
Люсьен вместе со своим «хм-м» менее чем за два часа забрался мне под кожу, что, конечно, нервировало. Даже тревожило. Особенно потому, что я точно знала, что он будет избегать меня, будто чумы. Это читалось в каждой черточке, каждой мышце его крупного, красивого, напряженного тела.
– Забей. Ты же актриса. Сыграй невозмутимость, – пробормотала я себе под нос.
– Разговариваете сама с
