Преследуя Аделин - Х. Д. Карлтон

– Адди, – рычит он, его голос гортанный и такой глубокий, что кажется демоническим.

Я провожу губами по его уху и прикусываю, втягивая мочку в рот. А затем отпускаю, скользнув зубами по плоти, когда она вырывается на свободу.

– Что такое? – шепчу я ему на ухо. – Не можешь выдержать то, что даешь сам?

Я снова покусываю его шею, наслаждаясь тем, как ослабевает его контроль и вырывается его стон. Это самый сексуальный звук, который я когда-либо слышала, и я почти схожу с ума от желания вырвать его снова.

Свет с моего крыльца только-только начинает пробиваться сквозь деревья, когда он сдается и прижимает меня к стволу дерева, и мою голую спину царапает шершавая кора. Его джинсы расстегиваются за рекордное время, и член вырывается на свободу и входит в меня, прежде чем я успеваю это осознать.

Я кричу от этого проникновения, его член растягивает меня так неожиданно, что я ощущаю только огонь. Но он не останавливается, трахая меня у дерева так долго, пока я не вжимаюсь в него и сквозь меня не прорывается оргазм, почти необратимо повреждая глаза от того, как сильно они закатываются.

Он изливается в меня с хриплым криком, вбивая меня так глубоко в дерево, что, клянусь, там останется отпечаток моей задницы.

Уверена, белки найдут это восхитительным.

Выйдя из меня, он резко отдирает меня от дерева и быстро преодолевает остаток пути до дома. От него исходит тягучая энергия, и я не могу понять, чем она наполнена – гневом или желанием.

Моя спина горит, а между ног пульсирует тупая боль. И это – самая сладкая агония, которую я когда-либо испытывала.

За время пути к дому мой мозг вернулся обратно на землю, но ничего не изменилось.

И это тревожит меня больше всего – то, что я больше не брежу от страха или блаженства, но мое желание и потребность в этом мужчине нисколько не уменьшились. Более того, они лишь возросли от тяжести предвкушения, нависшей над моей головой.

Маленькая лампочка, висящая над моей дверью, похожа на маяк. Как будто дом поможет мне ощутить себя в большей безопасности от мужчины, который держит меня в своих объятиях.

Но вместо того, чтобы направиться к двери, как я ожидала, он направляется к моей машине. Зейд – не маленький мужчина, и теснота в крошечном пространстве рядом с ним внезапно кажется пугающей несмотря на то, что заднее сиденье моего внедорожника достаточно просторное.

Если я передумаю, то сбежать от него будет невозможно.

– Почему не дом?

– Я больше не буду ждать, – жестко отвечает он.

Его тон серьезен, и, если бы не его все еще твердый член, который сейчас пытается играть в пятнашки с моим животом, я бы подумала, что он злится на меня.

Открыв заднюю дверь, варвар почти швыряет меня внутрь, едва дав мне время отскочить в сторону, прежде чем оказывается рядом, захлопывая за собой дверь.

Дождь громко стучит по крыше машины. Этот звук пытались имитировать многие приложения для сна, но ничто не может даже приблизиться к звуку сиэтлского дождя.

Я упираюсь в противоположную дверцу, но как только он понимает, что я делаю, он хватает меня за обе ноги и тащит обратно к себе.

Он нависает надо мной, я вжимаюсь спиной в кожаное сиденье и мгновенно прилипаю к нему, как горячий клей к бумаге.

Только сейчас мой мозг фокусируется на всех этих незначительных деталях. Например, что я совершенно голая, а он полностью одет, и почему-то это заставляет меня почувствовать себя немного смущенной.

Или то, что запах дождя и грязи налип на нас обоих, но почему-то от его одежды все еще исходит запах кожи и дыма. Я замечаю, какой маленькой кажется эта машина, когда он в ней, и какой невероятно крошечной чувствую себя я, когда он наваливается на меня.

Эти вещи затмевают детали, которые я слишком трушу признавать. Например, то, что он смотрит на меня так пристально, что кажется, будто в его взгляде электромагнит, и что он видит все, что я прячу внутри. Я недостаточно храбра, чтобы встретить его взгляд.

Или то, что его руки снова оказались на моей талии, и грубая кожа посылает восхитительные статические разряды по моим нервным окончаниям.

Он наклоняется ближе, пока его губы не оказываются в сантиметре от моих. Мои глаза притягиваются к его как магниты. Я не могу остановить эту силу, и как только наши взгляды сталкиваются, все мысли – все эти детали – забываются. Я не могу думать ни о чем другом, кроме как о том, как сильно я хочу, чтобы он целовал меня, прикасался ко мне и называл меня своей – снова и снова, пока я не потеряю способность сопротивляться.

– Тебе нравится притворяться, – замечает он, в его тоне ощущается нотка веселья.

– А может, я не притворяюсь, – возражаю я.

– Может, ты все отрицаешь.

Я поджимаю губы, отказываясь отвечать.

Он победно улыбается, и это разрушительно. Пока у меня сердечный приступ, он притягивает меня к себе, обхватывая одной рукой мою талию, а другой – затылок. Его мятное дыхание обдает мое лицо, лаская мои губы, словно легкий весенний ветерок.

– Что ты сейчас чувствуешь? – мягко спрашивает он.

Мое дыхание учащается.

– Чувствую себя пойманной.

– В ловушку? – уточняет он.

Мои губы сжаты, потому что, хотя часть меня хочет сказать «да», но правда в том, что это не так.

Я чувствую себя… в безопасности.

Защищенной.

Оберегаемой.

– Однажды ты поймешь, что ты не в тюрьме, – жестко шепчет он. – Ты в церкви, где я – твой Бог, а ты – равная мне. Я не тюрьма, маленькая мышка, я – твое убежище.

У меня пересыхает во рту. Кончик моего языка выныривает, смачивает мою нижнюю губу и скользит по его губам. Мимолетно, но и этого достаточно, чтобы зажечь искру.

Я спрашиваю:

– Это делает меня богиней? – и слышу рычание в ответ.

Он притягивает меня невозможно ближе, его губы теперь почти прижаты к моим.

– Детка, ты правишь этим гребаным королевством, и я с радостью склонюсь перед тобой.

Я позволяю ему захватить мои губы в порочном поцелуе, а затем отстраняюсь. Он пытается вернуть их и рычит, когда я снова ускользаю от него. Держа свой рот в опасной близости от