Истинная для Ледяного Дракона. Княгиня Южного предела.
Чувствую горечь своей потери и нарастающую ярость драконицы, силой воли продолжаю сдерживать её. Я тут единственная огненная, и, если израсходую весь ресурс прямо сейчас, то мы в лучшем случае погибнем, а в худшем нас возьмут в плен и снова привяжут к ледяной пиявке, высасывающей магию.
О двух девушках вспоминаю только тогда, когда боковым зрением вижу появившиеся огоньки. Оранжевые? У них тоже огонь? Какая удача! Несмело, неуверенно, но они тоже начинают жечь подползающие к их ногам щупальца.
Яркой картинкой вспыхивает воспоминание о том, как брат Айварса создавал светоч. Странно. Я в тот момент вроде уже была без сознания. Но как же…
«Др-раконы никогда не падают в обмор-рок», – с оттенком превосходства заявляет моя вторая половинка, разворачивая перед мысленным взором чёткую последовательность действий Кристера.
Брат Айварса накручивал на одну руку силу, вытянутую из Хаоса. А потом соединил её с моим огнём, с тем избытком, который я щедро влила в Катю. Затем сделал из всего этого единый шар и просто запулил его в небо прямо через закрытое окно.
На вид просто, но получится ли у меня? Пытаюсь потянуть силу из эпицентра и чуть не теряю сознание, потому что тварь радостно кидается мне навстречу с удвоенной скоростью. Еле успеваю остановить её огнём.
– Что ты делаешь? – рявкает женщина.
М-да за сто лет привычка повелевать никуда не делась.
– Пробую, Ваше Величество, метод вашего сына Кристера. Пожалуйста, дайте мне сосредоточиться. Доверьтесь.
Растерялась она от того, что я назвала её по титулу, или от того, что услышала имя одного из своих сыновей, – неважно. Главное, больше не сказала ни слова.
Думаю напряжённо: из стелы извлечь магию Хаоса не получилось. А как насчёт магического светильника? Его ведь Альва создала. Может ли он нести в себе частичку Хаоса? Если Альва – предатель среди драконов, то нет, но если в ней самой Хаос, и она его часть, то можно попробовать. Мысленно тянусь к синему светящемуся шару, высвобождаю одну руку. И пытаюсь воспроизвести движения Кристера. Кручу кистью так, словно наматываю на неё что-то. О чудо, вокруг моей руки появляется синяя дымка. От восторга чуть не разрываю контакт. Но получается сохранить связь. Теперь самое сложное, мне понадобится помощь зала. Как в институте во время игры в волейбол, когда некогда объяснять партнёрам свои действия, кричу:
– Девчонки, весь огонь в центр.
Надо же, отреагировали сразу же. А я, пользуясь их поддержкой, останавливаю свой поток пламени и, быстро сформировав огненный шар в левой ладони, соединяю его с синим. Любоваться красно-синим творением некогда, я швыряю комок прямо в эпицентр.
Время замирает. Затаив дыхание, я жду результата, и сначала мне кажется, что ничего не происходит. А затем яркая вспышка озаряет пещеру. Прямо над стелой висит яркий шар, в котором переливаются все оттенки пламени. Этакий костёр под потолком. В его свете все расползшиеся части Хаоса съёживаются и чернеют.
Обрадоваться не успеваю: под ногами начинает вибрировать земля. С потолка осыпаются мелкие камешки, затем падает булыжник покрупнее.
Гора трясётся всё сильнее. Землетрясение? Извержение вулкана?
– Бежим! – кричу и первая влетаю в проход, успевая всё же заметить, что никто из троих не стоит столбом.
Какие всё-таки драконы дисциплинированные.
Слышу насмешливое фырканье своей драконицы, и мне становится ясно, кто сейчас всеми командует. Вот же зараза чешуйчатая. Успевает веселиться.
Благословляю собственную прозорливость, благодаря которой дверь в проход я открываю за считанные доли секунды. Хорошо, что Альва не упёрлась и показала мне его.
А вот куда дальше? От выхода налево, это я помню, но вот уже после следующего поворота начнётся макраме из ходов и переходов. Там наверняка и тупики есть.
Опять фырканье, и у меня в голове включается джипиэс, без карты, но со звуком: «Право, лево, правильно, прямо». Я слушаюсь, ни одного «Вы ушли с маршрута».
Бегу, подсвечивая дорогу огоньками на кончиках моей левой руки, изредка проверяя, не отстали ли от меня остальные пленницы Хаоса. Три огонька послушно следуют за мной: один белый и два красных.
«Какая выносливость», – поражаюсь в очередной раз. А потом один из красных фонариков вспыхивает ярче, и я вижу красную драконицу в полуобороте. Вот я наивная. Я же тоже с момента освобождения так и осталась полудраконом-получеловеком. А у нас с людьми разная выносливость. У нас? Усмехаюсь. Ну да, я ведь тоже рептилия.
Дрожь горы постепенно успокаивается. Впереди появляется свет. Странно, что дневной. Только сейчас соображаю, что карниз перед зевом пещеры не очень широкий, и будь сейчас ночь, не факт, что я смогла бы остановиться, потому что холода в своём обличье я сейчас не чувствую. Утро. Неужели я провела здесь целую ночь?
Мы выбрались. Можно торжествовать победу. Но перед самым выходом на меня обрушивается жестокое разочарование.
–––––––––––––––––––––––
* – речь идёт о Лернейской гидре, уничтоженной Гераклом (древнегреческая мифология, второй подвиг Геракла).
