Волчонок для Избранной
– Что ты видишь, Рэн? – голос Саманты прозвучал хрипло.
Френсис промолчал, ушел в себя, погрузившись в считывание информации. Он видел белый кабинет, так похожий на то снежное безумие, что творилось за окном. Видел длинный темный стол, зеркальные стены. Видел «Миротворцев», их главу и высокую блондинку, излучающую уверенность.
Серафиму было не узнать. Она прохаживалась по комнате взад-вперед, покачивая бедрами в бесстыдно облегающей одежде. Гордая осанка, приподнятый подбородок, холодный взгляд – надменная стерва, а не та хрупкая девушка, которая плакала на вокзале, провожая жениха на опасное задание.
Френсис на секунду с болью прижмурился. Ведь на поверхность вылезло собственное воспоминание. Непрошенное, болезненное.
***
В последнюю ночь перед отъездом разыгралась гроза. Настоящая буря. Френсис и Серафима тогда жили в невысокой панельной многоэтажке на окраине города. Под самой крышей, которая в такие ливни всегда начинала течь.
Еще бы! Это же не один из мегаполисов, где живут самые главные «Миротворцы» и остальные богачи. Там, где и ночью светло от уличных экранов, а стеклянные небоскребы тянутся к самому небу. Там, где специальные фильтры делают воздух свежим и чистым от любых запахов, а особые устройства чистят магический фон, отражая любую атаку.
Простым смертным такое точно не по карману! Но Френсис и Серафима не жаловались. Он любил узкие улочки, пусть и потрепанные войной, запах забегаловок и свежей выпечки, которую приносил невесте. А она улыбалась с милыми ямочками на щеках, щебеча, что этот малыш совсем сошел с ума, что теперь постоянно хочется булочек.
Кап-кап-кап.
Френсис поднял взгляд к потолку. По старой побелке ветвилась трещина. Во вспышке молнии стало видно, что вокруг нее посерело. Похоже, таз на чердаке переполнился.
– Нужно было все-таки разобраться с этой чертовой крышей. Как ты теперь здесь останешься одна? – вздохнул Френсис, притягивая к себе ближе Серафиму.
– Нам ведь все равно говорили, что скоро тебя отправят в другое место, что скоро переезжать. Откуда нам было знать… – ее голос сорвался.
«Что планы поменяются, и меня отправят одного, – мысленно продолжил Френсис за нее. – В самую гущу. И взять с собой невесту – никак. Потому что я больше не сражаюсь в честных боях, а должен вклиниться к Волкам и стать шпионом».
По окнам застучал град. Крупный, звонкий. Показалось, что он вот-вот пробьет стекло. Серафима поежилась, прижимаясь ближе под одеялом. Наверняка это напомнило ей автоматную очередь. Френсис услышал тихие всхлипы, и футболка на его плече начала слегка промокать.
– Ну, что ты, малышка? Тебе нельзя нервничать, ты же знаешь…
– Тебя там убьют! – Серафима ударила кулаком по плечу Френсиса. – Я чувствую, на этот раз все иначе! Опаснее! У меня сердце не на месте! А что, если с тобой что-то?! Что со мной будет? Как мне растить ребенка одной?!
Она села на кровати, прижимая одеяло к груди. Растрепанная, испуганная, с лихорадочным блеском в глазах. Молнии за окном подсвечивали светлые волосы и фарфоровую кожу.
«Она волнуется не за меня, а только за себя, – мелькнула короткая болезненная мысль, но Френсис отогнал ее. – Нет, все это глупости. Серафима любит меня. Я вернусь, и мы будем счастливы вместе. Уже втроем».
– Я буду писать тебе письма, – Френсис привлек Серафиму к себе, пока она дрожала от страха. – Часто-часто! И ты будешь знать, что все хорошо.
– А если они перестанут приходить?
Они чуть отстранились друг от друга. Френсис взял ладони Серафимы в свои, медленно поглаживая холодные от волнения пальцы.
– Тогда… прошу только об одном, – глухо произнес он, кладя ладонь на ее живот. – Выбери достойного отца нашему малышу.
– Что?! Что ты такое говоришь?! – она отшатнулась.
– Если меня не станет, ты должна знать, что свободна. Я заранее отпускаю тебя. Я желаю тебе счастья, – тихо сказал Френсис, легонько целуя ее.
Серафима зажмурилась, как от боли. И выдавила сухо, будто через силу, потому что так надо:
– Я тоже.
Френсис обнял ее. Больше нечего было говорить. Он и сам знал, что на Земле больше не осталось безопасных мест. И любой из них двоих мог погибнуть в любую минуту.
Правда, тогда Френсис еще не верил в то, что Серафима уйдет со связи. И он будет ждать и ждать, и ждать новых писем, так ничего и не получив. А потом похоронит ее в своем сознании, ведь она точно не отказалась бы от него и нашла бы способ связаться.
