От кого хочет миллиардер
— Зачем приезжал Артур? — ловит у порога Алка. — Ты что порвала с Орханом и решила помириться с Толгатовым?
Ее голос слышится как через толщу воды. У меня до сих пор звенит в ушах от неприятной встречи.
— Ни за что, — положив бумагу на пуф, снимаю пальто. — Артур – последний человек с кем я хотела видеться. Я его не узнала, Толгатов подъехал на новой машине.
— М… — поджимает губы, скрестив руки на груди.
Взяв лист, медленно иду в комнату, однако меня на ходу осеняет. Остановившись в дверном проеме, оглядываюсь на Аллу.
— А как ты поняла, что это Артур?
Она едва заметно вздрагивает.
— Пересекались как-то в городе. Уже не помню, по какому поводу. Толгатов вроде спросил, как у меня дела, а потом сразу уехал.
— Не связывайся с Артуром, — искренне предостерегаю подругу. — Он не тот с кем можно дружить.
Алка корчится.
— А мы не в детском садике, чтобы дружить!
Позже я раскладываю вещи из чемоданов по своим местам.
Алла куда-то уходит не предупредив. Раньше мы были более открыты друг с другом, особенно Алка, а сейчас между нами явно пробежала черная кошка. Но это не мешает нормальному существованию в квартире.
Закончив с вещами, мне смертельно захотелось соленого. После моего переезда к Байрамову в холодильнике у Аллы остались только йогурты и зелень. Приходится спуститься из дома за продуктами.
Совершать кулинарные подвиги нет настроения, просто отвариваю картофель в мундирах. К нему раскладываю по тарелке сельдь. Сев за стол кушаю и размышляю, как буду расплачиваться с холдингом.
Даже если продам все подарки, мне не хватит, чтобы погасить и треть. Уж очень большая моральная компенсация.
А может, обратиться в суд?
Представляю это зрелище…
Как в зале напротив друг друга сидим мы с Мансуром Довлатовичем. Я, максимум с нанятым за земное вознаграждение юристом. Отец Артура в окружении целой делегации именитых адвокатов, которые и мать Терезу смогли бы засудить, не то что меня.
В дверь звонят много раз.
Наспех вытираю руки об вафельное полотенце.
Иду открывать — Алка вернулась.
— Если ты планируешь здесь задержаться надолго, делай себе второй комплект ключей! — ворчит она, шагнув за порог.
— Завтра же этим займусь.
— Сегодня, — настаивает, резкими движениями сдергивая с себя новую куртку, а затем принюхивается. — Чем воняет? Усольцева, ты что, труп в квартире спрятала?
Я тоже делаю несколько рваных вдохов. Ничего не чувствую.
— Может, этим пахнет? — подношу к носу Алки руку, которой разделывала селедку.
Подруга хмурится, а потом ее грудная клетка вздымается от нескольких спазмов. Грубовато оттолкнув меня, со всех ног бежит в ванную, даже сапожки снять не успевает. Я поднимаю за Аллой скинутую на пол куртку и вешаю на крючок.
Подхожу к ванной. Через дверь слышу, как подругу тошнит.
— Тебя от рыбы так вывернуло? — спрашиваю, едва побледневшая Алла выходит из ванной, и протягиваю стакан с водой.
— Она же реально дохлая...
— Явно не живая, раз порезана и засолена.
— Да это все сухомятка, — отмахивается. — Совсем желудок испортила перекусами.
К ночи, когда уже собираюсь спать, мне названивает Байрамов. Слишком настойчиво, что я даже переключаю телефон в режим вибрации. Но телефон все равно не успокаивается. На шестой раз я сдаюсь и все-таки принимаю вызов.
— Марика, ты где? — строго спрашивает Орхан.
— Разве твои работники не сказали?
— Да, сообщили, но я думаю, ты погорячилась.
— Нет, — хмыкнув, чувствую, на глазах вновь появляются слезы. — Я сделала это осознанно. Все случилось, как ты и хотел. Тебе теперь не нужно ни перед кем отчитываться.
Отключаю звонок, а вместе с ним вырубаю к черту телефон.
— А почему расстались? — шепчет Алка, удобно устроившись на диване, что стоит напротив моего.
— Не сошлись планами на будущее. И мнениями.
— Уж выражалась бы просто – поматросил и бросил. Знаешь, Усольцева, в мужиках разбираться уметь нужно, а не вестись на красивую внешность.
Перевернувшись на бок, укрываюсь одеялом.
— А ты умеешь?
— Я научилась видеть прекрасное в людях, которых остальные считают чудовищами, — ответив, мечтательно расплывается в улыбке.
— У тебя кто-то появился?
— Появился, — прощебетав, вдруг становится серьезной. — Только не напрашивайся на встречу с ним. Мы не настолько долго вместе, чтобы я знакомила его со всеми друзьями и родней!
— Я и не хотела…
Рано утром собираюсь в клинику для сдачи крови на анализы.
Алка тоже одевается, только ее внешний вид немного странный.
Обычно для работы в павильончике подруга не слишком заморачивалась над стилем, напялив на себя широкие джинсы и клетчатую мальчиковую рубашку — в лучшем случае. Сейчас же на Алле узкая юбка-карандаш бежевого цвета и белоснежная приталенная блуза. Ее волосы, которые испокон веков были стянуты в дульке или хвосте блестят от отшлифованной утюгом укладки.
— У тебя что, кофейный корпоратив? — удивляюсь я, наблюдая, как подруга застегивает сапоги на шпильке в прихожей.
— Месяца не прошло как ты, хлопнув дверью, свалила из квартиры, уповая на Орхана, а столько всего изменилось, — интригует она. — Жалко конечно, что мы в тот момент поссорились, но нет худа без добра. У меня теперь новая работа!
Послав воздушный поцелуй, Алка выходит.
Проследив за ней через окошко, вижу, как подруга садится в такси. Через минут пятнадцать я тоже выдвигаюсь.
После клиники еду в офис.
Надеюсь, переубедить Мансура Довлатовича, вдруг он снизит сумму или даст рассрочку лет так на пятьдесят. Наверное, он был зол и принимал решение на эмоциях, а к этому дню должен уже остыть. Да и к моей маме он всегда относился с уважением.
Но к великому разочарованию уже с самого крыльца здания мой путь преграждают два охранника в черной одежде.
— Вам нельзя Марика. Таково распоряжение Мансура Довлатовича.
