От кого хочет миллиардер
— Ты в своем уме, Орхан? Как ты смеешь предлагать мне этот ужас? От любимого мужчины я готова родить бесплатно.
— Но это подразумевает законные отношения, ячейку общества и тому подобною муть.
— Муть…— вторю я, не веря своим ушам.
Щипаю себя за руку в надежде, что мне снится кошмар, и я вот-вот проснусь, увижу рядом с собой спящего Байрамова с другой жизненной позицией, и еще долго буду смеяться над бредом, которой мог сгенерировать мой мозг.
И мне действительно хочется истерично засмеяться сквозь слезы. Кожа на руке уже покраснела, но я все еще не проснулась.
Орхан наблюдает за мной бесстрастно.
Если каких-то десять минут назад я смотрела на мир через розовые очки, Байрамов видит события через призму бизнесмена. Для него все в этой жизни продается и покупается.
Меня с головой накрывает немыслимый ступор. Я, как младенец, вмиг разучившийся говорить и, наверное, ходить, если попытаюсь встать из-за стола точно рухну на пол.
— Я просто любила тебя Орхан, — горько выдавливаю из себя слова. Образ Байрамова размывается от накативших слез. — Но теперь вспоминаю, что взаимного признания не слышала от тебя. Очень жаль.
Кажется, Байрамову тоже неприятно. По крайней мере, черты его лица ужесточаются. Он откидывается на спинку стула.
— Я ведь не сделал для тебя ничего, чтобы ты влюбилась.
— Как же? — вроде удивляюсь, хотя больше по автоматической реакции, потому что внутри меня будто начала расползаться черная пустота. — Ты зачем-то забрал жить в свой особняк, водил в рестораны, покупал цветы, одежду…
— Милая, — прерывает меня. — То, что ты перечисляешь – норма для современных отношений между мужчиной и женщиной. Для этого не нужно любить.
А я, должно быть, старомодная и слишком доверчивая. Мой изъян в том, что я не стала устраивать Байрамову семь кругов испытаний для подтверждения его истинных намерений. Я и помыслить не могла, что мужчина, взявший жить девушку под свою крышу, лаская ее по ночам, оберегая от трудностей, будет считать это современной реалией, для которой чувства необязательны.
Страшнее всего, что в этот тяжелый миг мне даже некому рассказать о своей беде. Некуда податься. Я потеряла всех ради Орхана!
На смену ступора в той пустоте будто разгорается пламя. Я вижу все такое же красивое лицо Байрамова, но перестаю млеть, наоборот, испытываю раздражение.
— Ты для чего вез меня к Алке и помогал собирать вещи, если не имел планов на серьезные отношения?
— Ты попросила. Послушай, — он старается включить талант дипломата. Его голос звучит ровно, тихо. — Повторюсь, выставлять тебя из дома я не стану. Напротив, для тебя открываются огромные перспективы. Ты будешь независимой богатой женщиной. Сможешь организовать собственный бизнес. Я бы мог обратиться в центр суррогатного материнства, но сначала решил предложить тебе. Это счастливый шанс Марика.
— Счастливый? — как бы навзрыд не разреветься от такого счастья. — Ты меня унизил и уничтожил. Повстречав тебя, я думала ты другой, особенный. Не отравленный деньгами и властью. Но я ошиблась. Ты ничем не отличаешься от Толгатова. Я с тобой не то, что в постель лечь, воздухом одним дышать не могу. Здесь воняет Орхан. Цинизмом и расчетливостью. И учти, я ни за какие миллионы не откажусь от своего ребенка!
У Байрамова на лице пропечатывается недовольство.
— Его еще в проекте нет. Почему ты так завелась?
Меня охватывает жаром и страхом, будто Орхан каким-то непостижимым образом может догадаться о беременности. С его неожиданно открывшимся мировоззрением я бы тысячу раз подумала, прежде чем сказать, что он станет отцом.
— А мне в ладоши захлопать от радости? — не выдержав встаю, но мои ноги подкашиваются. Придерживаюсь за край стола.
— Разговор не клеится, — он отодвигает подальше нетронутый кофе и бросает взгляд на конверт, лежащий рядом со мной на столе. — Тебе вроде тоже было что сказать.
Дрожащей рукой хватаю конверт.
— Уже нечего.
— Остынь и подумай о моем предложении на трезвую голову.
Я спускалась в кухню, чтобы насладиться зеленым чаем, но сполна напилась собственными слезами.
Орхан держится нейтрально. Видеть мое огорчение ему неприятно, но и утешать не рвется.
А возможно ли это после всех сказанных слов? Если бы Байрамов подошел ко мне и обнял, что я почувствовала? Я бы не выдержала его прикосновений когда-то самых желанных. Теперь его теплые руки ощущались бы на моем теле как колючие терновые прутья.
Замолчав, медленно возвращаюсь в комнату, все кажется мне словно в тумане. Лучше бы я оглохла этим утром и не услышала Байрамова, не разочаровалась в нем. Оттолкнувшись от стены, пытаюсь заново научиться нормально ходить.
Из окна наблюдаю, как Орхан размашисто шагает по двору. Он даже не поднялся ко мне убедиться, что я в порядке.
Вспоминая им сказанное, беру телефон, пролистываю ветку сообщений.
«Как дела? Чем занимаешься?»
«Ты скоро?»
«Заскочи в магазин и купи картофель. Хочу на ужин приготовить пюре»
«Уже девять вечера, а тебя все нет»
Я читаю то, что когда-то писала Орхану, но по-прежнему не вижу в этом ничего вопиющего. Мне было скучно в огромном доме без него и всего-то…
Весь день я почти безвылазно лежу в комнате, укрывшись одеялом. Нет ни сил, ни желания что-либо делать.
Байрамов возвращается без задержек, я успела выучить его рабочее расписание. Сразу домой летел. Я понимаю это по шагам, слышащимся со стороны лестницы. Потом Орхан все-таки заглядывает в комнату.
