Босс на блюдечке
Он аж охает.
– Я не замечал, чтобы ты боялась высоты, – говорит шеф, выпрямляясь и потирая покрасневшую шею, – когда была в моем кабинете в офисе.
– Я не подходила близко к окну, – мне неловко признаваться в такой постыдной слабости, – еще одной – но и отрицать очевидное просто глупо.
Он задумчиво хмыкает, потирает подбородок и кивает в сторону, приглашая следовать за ним. До самой кухни я иду, избегая смотреть на панорамные окна и приклеившись взглядом к его спине.
На ужин роллы. С удовольствием беру вилку[Г1] и присоединяюсь к трапезе.
– Did you find out what’s wrong with the construction site? – спрашивает Демьян, с удовольствием поглощая пищу. – Ты выяснила, что не так со строительной площадкой?
– Yes, – я тщательно подбираю слова. – They hire…
Я отвечаю медленно, тщательно подбирая слова и восстанавливая в памяти проклятые грамматические правила, которые в меня мягко, но совершенно безуспешно пытается вдолбить Эмилия. Все эти причастия, деепричастия, неправильные и модальные глаголы сводят меня с ума и превращаются в моей голове в самую настоящую кашу. Демьян даже перестает есть, и от страдальческого выражения на его лице я начинаю путаться еще больше, дико смешивая в одну кучу абсолютно все, что знаю.
– У меня такое ощущение, – он откладывает палочки в сторону, – будто меня отхлестали по щекам.
Я замолкаю, глубоко уязвленная его комментарием. Предупреждала ведь, что у меня нет способности к языкам!
– Ничего, – он успокаивает сам себя, – у нас еще есть время. Что насчет смены подхода?..
Он берет со стола ролл:
– Представь, что это глагол. Он свежий и вкусный сейчас – и это настоящее время. Он настолько вкусный, что я съем его без добавок прямо так, – ролл отправляется в рот, – о чем это говорит?
– О том, что ты не наелся?
– Ладно. А вот этот ролл, – берет палочками следующий, – вчерашний. Он в прошедшем времени. И он уже несвежий. Настолько несвежий, что для того, чтобы его съесть и не выплюнуть, мне придется, скажем, намазать его васаби или окунуть в соевый соус – чтобы отбить неприятный вкус.
Я все еще не понимаю, куда он клонит.
– Вот и для глагола прошедшего времени, – поясняет босс, – требуется какая-то добавка, какой-то соус. Окончание. Свежий глагол – нет добавок, старый глагол – добавь соус.
Я хлопаю ресницами, затем начинаю хохотать как сумасшедшая.
– Тебе нужно запатентовать этот способ! – сообщаю ему сквозь смех. – И продавать его за деньги! Так и вижу рекламный буклетик: «Спешите к Демьяну Незваному, только у нас – ГАСТРОООО-ПОДХОД!»
Демьян присоединяется к моему веселью, и остаток вечера мы изощряемся в придумывании новых шуток и рекламных слоганов.
Перед сном я набираю Эмилию. Сегодня первый раз за последние несколько лет, когда мы ночуем не вместе, поэтому я беспокоюсь:
– Ты заперла входную дверь на ключ? – едва она берет трубку, спрашиваю я. – Не забудь: два поворота, а ключ обязательно оставь полностью в замочной скважине, а сверху еще накинь цепочку. Не забудь поужинать, и не только йогуртом, съешь что-то более питательное, и поешь фруктов, у нас были яблоки. Стасенька не доставал? Если доставал, скажи ему, что я выдерну все его крашеные волосенки и сделаю из них парик, а потом приклею его «Моментом» на голову Звягинцева, если эта сволочь будет тобой помыкать!
– Я закрыла дверь на ключ, – я не вижу сестру, но по ее голосу понимаю, что она улыбается, – и накинула цепочку. Яблоки я доела, и поела гречку, только без мяса, и йогурт тоже съела. Нет, Стасенька меня не обижает, после твоего ухода он вообще потерял ко мне интерес. Мне кажется, он по тебе скучает. А Звягинцев и вовсе не обращает на меня внимание, он с утра до вечера полирует свой аквариум и завтра даже собирается на какой-то съезд аквариумистов. Лучше скажи, как ты сама?
– Лучше всех. У Демьяна огромный пентхаус, и самая маленькая спальня, которую я выбрала, размером с нашу квартиру. Здесь мило. И много места.
– Он… не пристает к тебе?
– Кто? Демьян? – это предположение так нелепо, что я хохочу. – Нет, я для него все равно, что органайзер на ножках. Единственное, к чему он может во мне приставать, это мои мозги, так что не волнуйся.
Мы разговариваем еще несколько минут, обсуждая, как прошел наш день, затем желаем друг другу спокойной ночи и отсоединяемся. Я взбиваю подушку, ставлю будильник и накрываюсь одеялом. Несколько минут спустя я уже засыпаю.
А вот пробуждение происходит намного раньше, чем я рассчитывала – и уж точно не так, как я ожидала: сверху на меня валится что-то огромное и тяжелое. От страха я визжу и начинаю брыкаться, всеми силами пытаясь сбросить с себя это нечто. «Нечто» скатывается, – и я слышу проклятия, извергаемые странно знакомым голосом, – а потом включается свет, и я вижу Адама, стоящего у светильника в одном исподнем.
