Босс на блюдечке
– Что ты делаешь?!
– Какого черта ты тут забыла?!
– Что ты вообще тут…
– Как ты…
– Что здесь происходит?
В спальню влетает Демьян. Он взъерошен, на нем только пижамные штаны, на щеке отпечатался след от подушки. Он смотрит на меня, на Адама, снова на меня, взгляд его слегка плывет, и тут я понимаю, что стою в предостерегающей позе по другую сторону кровати с распущенными волосами и в одной коротенькой, ничего не скрывающей старой футболке. Хватаю с кровати одеяло и оборачиваюсь им несколько раз, с противоположной стороны быстро и деловито одевается Адам.
– Что она тут делает? – рычит он. – Какого черта ты вообще ее сюда притащил?!
– Минутку! – от злости я начинаю шипеть. – А что насчет тебя? Что ты вообще забыл в моей кровати?!
– В твоей кровати?! – он аж задыхается от возмущения. – Когда она успела стать твоей?!
– Так, угомонитесь!
Мы замолкаем и синхронно переводим взгляд на Демьяна, ожидая от него объяснений. Он устало вздыхает.
– Полагаю, настало время раскрыть некоторые карты. Адам, я пригласил Ксению пожить у меня до поездки в Брюссель, и я и подумать не мог, что из пяти гостевых спален она выберет ту, которую обычно занимаешь ты, когда остаешься у меня. Ксения, Адам не просто начальник моей службы безопасности, в первую очередь, он мой двоюродный брат.
Так вот оно в чем дело! А я-то гадала, почему Демьян терпит поведение со стороны Адама, выходящее за рамки начальник-подчиненный.
– Когда ты вернулся? – спрашивает тем временем Демьян брата.
– Час назад. И сразу поехал сюда.
И по привычке пошел в комнату, которую всегда занимал, разделся в темноте и завалился в постель, не ожидая, что в ней спит уже кто-то другой.
– Сейчас четвертый час ночи, – примиряюще говорит шеф, – предлагаю доспать. Адам, можешь выбрать любую другую спальню, они точно пусты.
Адам бросает на меня хмурый взгляд и выходит, сказав напоследок Демьяну:
– Нужно поговорить.
Босс вздыхает, затем желает мне спокойной ночи и исчезает, прикрыв за собой дверь.
Я слишком взбудоражена, что сразу уснуть, в крови бушует адреналин, вызванный ночным происшествием, поэтому, промаявшись для порядка минут двадцать, я накидываю на себя халат и выхожу из спальни. Мне нужен стакан теплого молока, он точно поможет мне расслабиться.
Однако чего я точно не ожидаю, так это того, что на кухне окажутся оба брата – и я стану невольным свидетелем их разговора.
– … невероятно глупо с твоей стороны. Неужели жизнь тебя ничему не учит?
– Не стоит сравнивать ее с Баутовым, она не такая.
– Конечно, она не такая! У Баутова были темные пятна в биографии…
– Что не помешало нам его нанять, а ему – попытаться получить откат…
– Зато прошлое этой вертихвостки слишком прилизанное! Такое кристально чистое, будто над ним кто поработал: образование, окружение, награды. Вот только дом, в котором она якобы родилась, был снесен, соседи разъехались кто куда, школа, где она занимала первые места, закрыта, родителей нет в живых. Такое ощущение, будто она подчистила за собой следы.
– Я уверен, у нее есть причины скрывать свое происхождение.
– Конечно же, есть! Может быть, ее подослал Левкой!
– Он бы не стал палиться так явно.
– Почему ты так в нее веришь? Чем она тебя так взяла, что ты назначил человека без опыта работы своим персональным ассистентом, а уже спустя полмесяца притащил домой?
– Я не вижу в ней злого умысла.
– Не видишь злого умысла? Ты вообще меня слушал, когда я тебе рассказывал, как она выманила Бессонова из его норы?
– О да, и мне чертовски понравился ее подход!
– Только ли подход? Ты уверен, что дело не в личной симпатии? Что она не взмахнула перед тобой своими ресничками или не выставила напоказ свои ножки?
– Слушай, Адам, я понимаю твое беспокойство, но можешь мне поверить, я не окончательно выжил из ума. Да, признаю, она очень привлекательна, но вокруг меня много привлекательных женщин, чтобы я терял голову всякий раз, когда с ними сталкиваюсь. Меня покорило не это.
– Что тогда?
– Ее страсть. Не пойми меня превратно…
Я ухожу, так бесшумно, насколько это вообще возможно. Нет, меня не терзают угрызения совести из-за того, что я услышала то, что не предназначено для моих ушей. В конце концов, это дало мне лишнюю информацию, а раз так, сожалеть я точно не собираюсь. К примеру, я узнала, что Геннадий Евгеньевич выполнил свое обещание – и скрыл мое прошлое настолько, насколько это вообще возможно. А еще – что существует некий загадочный Левкой, с которым меня связывает Адам. Фамилия кажется мне знакомой, но сколько я не роюсь в памяти, мне так и не удается вспомнить, кто это. Мысленно поставив себе отметку выяснить личность этого человека, я запираю дверь спальни изнутри, заворачиваюсь в одеяло как в кокон и чутко засыпаю.
Демьян будит меня в шесть утра: барабанит до тех пор, пока я, злая, не соображающая, где моя любимая кровать и куда я попала, не распахиваю дверь настежь так, что она громко ударяется о стену:
– Что?!
Однако это не Демьян. На пороге стоит Адам – и окидывает меня оценивающим взглядом с ног до головы:
– Вновь пытаешься соблазнить?
