Украденная семья
— В таком случае пусть сначала удосужится объяснить, что происходит, а потом наказывает.
Хельга поджимает губы, мол, хозяин — барин, разворачивается и цокает каблучками прочь. Только дверь закрывается, как я с облегчением выдыхаю через рот, осматриваюсь и нахожу Алиску рядом с игрушечной парикмахерской. Дочка восторженно любуется пластиковыми расческами и бутыльками, пальчиком касается головы-болванки с длинным париком, ей хочется почувствовать себя стилистом, но она стесняется.
— А можно? — спрашивает у меня разрешение.
— Да, здесь, кажется, все твое.
Алиса с радостью увлекается занятием, а я начеку, прислушиваюсь к каждому шороху, слоняюсь из угла в угол. Прислоняюсь щекой к сворке — с первого этажа доносится голос Вадима и Хельги, но слов не разобрать.
К изумлению, похититель не спешит к нам в детскую с расправой. Я усаживаюсь на край диванчика и взволнованно треплю рукав свитера, дрыгаю коленками, пока Алиса учится заплетать косички.
Ближе к полудню вздрагиваю, когда вижу Хельгу, что снова явилась.
— Юлия Алексеевна, — как в дорогущем ресторане, она катит небольшой столик, а на нем тарелки под серебристыми колпаками, — вы должны поесть.
Хельга снимает крышки, и комнату заполняет приятный аромат угощений.
И красная рыба, и курица, и овощи, и красиво нарезанные экзотические фрукты.
Алиска проголодалась, едва заприметив вкусный десерт, с чистой наивностью спешит к нам, тянет ручонку.
— Подожди, — удерживаю дочь и снизу вверх смотрю на Хельгу. — Сначала вы попробуйте, — решаю перестраховаться.
Экономка недовольно щурится, но берет вилку и отламывает кусок форели. Убедившись, что еда безопасна, позволяю Алисе приступить к обеду. У самой же все поперек глотки.
— Юлия Алексеевна, по особняку вы можете передвигаться свободно, во двор только с охраной. Вам необязательно сидеть взаперти.
— Как любезно…
Спасибо. Если будет уместным выразиться, то знакомство у нас с Хельгой прошло на ножах. Экономка, выполнив все распоряжения, и минуты не задерживается, а с неким нордическим холодом выметается вон. Не нравится она мне совсем, темная лошадка в доме захватчика. Доме с бесконечным количеством дверей.
Я занимаюсь Алисой и после трапезы, занимаюсь, когда экономка еще пару раз навещает нас, занимаюсь, когда за большим панорамным окном наступает вечер. По владениям мы с дочерью не разгуливали ровно так же, как и отказались принимать ванну. Мои волосы и тело еще свежие, а раздеваться догола в обители захватчика я не собираюсь.
В десять укладываю Алиску спать и, дождавшись, пока дочь засопит, решаю быстренько умыть лицо перед ночью. С опаской выглядываю, по опустевшему коридору на цыпочках крадусь к пятой двери, на которую указывала Хельга. Открываю и сначала вижу белый глянцевый кафель на полу. Щеки обдает приятным теплом и влагой, вдыхаю запах с морскими нотками, медленно поднимаю глаза, столбенею, от неожиданности взвизгиваю, затыкаю ладошкой рот, но уже поздно. Он меня заметил.
В дымке, опершись руками на тумбу возле зеркала, стоит Вадим. Мужчина ко мне спиной, но его взгляд простреливает через зеркальное отражение. Господи. До безобразия неловко краснею, пячусь. Вадим поправляет полотенце чуть ниже бедер, ухмыляется.
— Извини, — говорю.
— Постой.
Он быстро разворачивается, задерживает меня у порога и рывком затягивает внутрь.
— Я хотела умыться…
В духоте оправдываюсь, невольно касаюсь обнаженной груди Вадима, пытаюсь оттолкнуть, но пальцы скользят по его мокрой коже. Похититель дотрагивается до моего подбородка и внимательно разглядывает черты.
— Юль, я не насильник. Не бойся ночевать со мной.
— Чудненько! — вскрикиваю и трясусь.
Чувствую, как мокнут мои волосы и одежда, напрягаюсь, когда фальшивый Вадим второй рукой обнимает меня за талию и прижимает сильней. Сковывает. Блокирует любые протесты.
— Ты вроде неглупая девушка и сразу разоблачила подмену.
Он признается с наглостью и цинизмом. Нащупывает мои ребра, продолжает удерживать.
— Я прекрасно знаю своего мужа и …
— Ни черта ты его не знаешь! — повышая тон, перебивает. От испуга поскальзываюсь на кафеле, но мужчина не дает упасть. — Твой Вадик — конченый человек и почти труп. Ясно? Он должен был приехать на встречу и заключить сделку с моими конкурентами, но нарушил договор и сбежал, как трус, оставив тебя и мелкую. Сбежал и забрал с собой все документы… — с хрипом извергает каждое слово. Впервые его голос меняется и разнится с тембром мужа. — Благодаря ему у меня теперь проблемы и в бизнесе, и с законом.
— Не лги!
Стараюсь вырваться.
— Можешь не соглашаться, можешь плакать и капризничать, но все это бесполезно. Юль, я уже сделал так, чтобы полиция и люди похуже искали другую личность, а “Вадим” остался здесь. Не пыли, я прошу тебя на время притвориться моей женой.
— Никогда! Я не стану тебе помогать, верни нас с дочерью домой!
— Ты имеешь в виду квартиру, которую я подарил этому неблагодарному трутню?
Усмехаясь, мужчина ослабляет хватку. Тут же изворачиваюсь, выскальзываю и отбегаю к противоположной стене. Разговор перестает быть томным, ведь похититель без капли стыда подстрекает меня на предательство. Смахиваю с лица испарину, придерживаюсь за стенку, задыхаюсь, но отстаиваю честь мужа:
— Мы купили ее в ипотеку. Супруг лично ездил в банк…
— Святая простота, Юль.
Победоносно скрещивает руки на груди.
— Чего? Пять лет я выплачивала половину суммы…
— В карман Вадику.
— Где доказательства? — не унимаюсь.
И мужчина задумывается.
— Хм… В твоих интересах поверить мне на слово, — разворачивается и делает шаг к выходу. — А сейчас прими душ, и спать ложись в моей комнате. Ты должна привыкнуть и больше не смотреть на меня как на приведение.
— Еще скажи супружеский долг отрабатывать!
От волнения выпаливаю колкость, но мужчина, как всегда, безупречен.
