Не мой подарок
В цель.
Я смотрю, улыбаясь, как она сопротивляется собственному желанию, то и дело показывая в сторону домофонной двери. Меня, по правде, пробирает озноб, но уехать от неё вот так я не смогу. Не хочу.
С ней быть хочется. Вне зависимости от всех обстоятельств.
Роки в её руках уже начинает поскуливать, потому моя Ричи смущённо решается ещё раз...
— Андрей, - снова выдох.
— Что, малыш?
Окончательно упирается взглядом в снег под нашими ногами.
— Может, чай? - Наконец произносит.
— Я с радостью, Маш.
Тут же смотрит, чуть рассмеявшись.
— Да?
— Да.
— Ну, тогда пойдём?
Киваю, давая ей возможность открыть входную дверь. Просто следую за ней - шаг за шагом. Мы доходим до лифта. Встаём под мигающей лампочкой и вдруг переглядываемся, как школьники. И у меня что-то в груди трепещет... удивительно. Она удивительная.
Кабина подъезжает, так что я беру её за свободную руку и тяну внутрь, как только двери начинают открываться. Ричи нажимает седьмой или восьмой, я даже не разглядел. И встаёт рядышком, то и дело посматривая на меня.
— Что?
— Хотя бы лекарства выпьешь! - Показывает взглядом на кулёк из аптеки, который продолжает находиться в моей правой.
— Хо-ро-шо.
Снова улыбается, будто выиграв в джек пот, делает один маленький шажочек ко мне и вдруг встаёт на цыпочки, чуть отворачивая от нас щеночка, тут же поцеловав в щёку и отдалившись, будто ничего и не было. И сколько в жизни будет ещё этих тайных кодов? Хочется, чтобы больше... чтобы моё приложение на старости лет было настолько объёмным, насколько вообще возможно.
И если индусам платят за количество символов в коде, если Маяковскому платили за количество строк, то где та касса, принимающая все мои моральные сбережения на выходе отдающая длинную и счастливую жизнь с этой девушкой? Меня окончательно коротнуло.
Солист Bon Jovi на такое спел бы строчку из "It's My Life":
"I just want to live while I'm alive"
[Я просто хочу жить, пока жив.]
Выхожу за ней, ныряю к её двери и слушаю, что здесь жили её родители. Она выросла в этом доме. И он сразу кажется каким-то особенным, даже хочется представить, как эта маленькая Маша прибегала с продлёнки с огромным рюкзаком за спиной.
— У тебя есть фотоальбомы?
Та отдаёт мне щенка, находит ключи, открывает дверь и только после смотрит на меня...
— Есть...
— Покажешь?
Смущается, дёргает ручку.
— Хорошо, Андрей Константинович.
— Я же не приказываю.
Выглядывает из-за дверного полотна, которое я ещё не обогнул.
— Я знаю! - Улыбкой.
Захожу всё же, тут же опуская Роки на пол. Будущий большой и грозный пёс чуть прижимает уши и убегает осматриваться по прихожей. Закрываю собой прокручивающийся на два оборота замок. Снимаю обувь, пока Ричи стягивает с себя курточку, не отрываясь от моего лица. И я не знаю, что мне дороже...
— Мне нравится, как ты смотришь.
И я сказал бы ей то же самое.
— Да? И как же?
— Очень довольно.
— Это хорошо...
Уходит на кухню, мельком рассказывая:
— Там мы спим, тут едим, там ванная. Всё!
Сажусь на табуретку, смотря на её движения. Ричи, чуть волнуясь, ставит чайник. Прикусывает губу, заглянув в холодильник. Комментирует:
— Кажется, ничего съедобного...
— Ничего страшного.
— И ты всё равно не ешь... - Так, скорее напоминая самой себе, чем осуждая или пытаясь мне что-то выговорить.
— Да, Маш.
Достаёт из сушилки две кружки, в одну наливает воду. Убегает в прихожую и, погладив Роки, провожающую её своими чёрными глазками, возвращается ко мне с пакетом в руке. Тем самым, несущим в себе все блага современных фармацевтических компаний.
Немного морщусь, но всё же даю ей за собой поухаживать.
— Вот это пить пять раз в день, раз только заболел!
— Сколько?
— Андрей!
Примирительно киваю, отбирая из её рук таблетище. Приходится проглотить, ибо эта девчонка следит за каждым моим действием.
— Вот это понизит температуру...
Касается лба ладошкой, и хотелось бы, чтобы не убирала руку, но тут же отводит к своему, вздохнув и прошептав:
— Вообще горячий... Надо градусник.
— А можно я просто проглочу это, Маш?
Поджимает губы, задумавшись.
— Ну, от температуры же...
